Олег Свешников - ПРОЩАНИЕ СЛАВЯНКИ. Книга 2

Башкин отозвался по совести:

─ Не ради наград воюем, товарищ майор государственной безопасности!

─ Вы правы. Зачем вам советские награды? Вам бриллиантовые кресты со свастикою душу согревают, ─ быстро отозвался он, опять сев на своего конька.

Вдумчиво помолчал:

─ Что ж, про ваши танки мы еще вспомним! Поговорим о плене! С кем вы шли из окружения?

─ Я написал. С Петром Котовым, своим другом.

─ Еще с кем? ─ пристально посмотрел офицер-чекист.

─ Из окружения выходили толпы. Мы соединялись. И разъединялись. Знакомств не заводили.

─ С Иваном Молодцовым резидентом гитлеровской разведки, не шли вместе на Москву?

─ Немножко. Мы нагнали роту у Жуковки.

─ Случайно? ─ откровенно насмешливо посмотрел майор Лоренцо.

─ Совершенно случайно.

─ Надо же, какое простодушие! Встретились два агента адмирала Канариса в густом лесу, с певчими птичками ─ и случайно!

─ Поверьте, признание от совести! Вскоре мы стали ему в тягость. Он сдал меня, Котова и еще группу воинов Руси в плен фашистам.

─ И вы случайно бежали из плена?

─ Справедливо. По воле удачного случая.

─ Не слишком ли много случаев, Александр Иванович? ─ язвительно заметил хозяин кабинета. ─ По случаю повстречали в лесу бандитов Ганса Шумахера, его бандитов, по случаю увиделись со своим резидентом! По случаю совершили побег из фашистской неволи! И, смею заметить, вы совершили пять побегов! И остались живы! Вам не удивительно? Разозленное гестапо ловит вас с овчарками! И не расстреливает!

Откуда у фашистов такое к вам милосердие? Просто так? Не поверю! Опять спасение от случая? Еще больше не поверю. Так еще не было, пять раз бежать из плена, из фашистской неволи, и не быть расстрелянным. Нет ли здесь хорошо продуманной системы? Под Медынью вы не смогли связаться со штабом армии Гудериана, в плену смогли! Получили новое задание от хозяев и стали под видом воина-окруженца еще дальше углубляться в тылы Красной Армии, к Москве. Видите, как все закручивается? И дальше будете оспаривать, что вы не предали Русь, не Каин?

Башкин защитился:

─ Вы не правы, ибо не в ту сторону клоните траву-ковыль. Иосиф Сталин сбегал из ссылки тоже пять раз! И тоже по случаю! И остался жив!

У следователя зашло сердце:

─ Вы что, Сталин?

─ Не Сталин! Я воин Руси! Воин Сталина! И пусть затрубит в небесную трубу Михаил Архангел, призовет на суд к Христу, я и там, перед вечностью скажу на всю жизнь и на все бессмертие ─ я не Каин, я воин Сталина!

IV

Властелин его жизни следователь Лоренцо, ощутил в себе растерянность. Он оценил ум и непоклонность воина.

С долею покорности произнес:

─ Хорошо! Я могу на вре мя забыть, что вы агент абвера ! Но и дальше, как показала проверка, ваша жизнь ничем не слаще сахара. Вы служили у фашистов полицаем!

─ Преувеличение.

─ Откуда в канцелярии городской управы Тихонова Пустынь, значится ваша фамилия? Двойник? И ваш друг Петр Котов, кого мы допросили в Старой Руссе, не отрицает, что вы и он служили полицаями! Он вас оболгал? Дал ложные свидетельства?

─ Мы не служили в жандармерии! ─ с бунтующею обидою заверил Башкин. ─ Мы сделали вид, что готовы стать полицаями, желая получить пропуск в Западную Белоруссию! Все пути на Москву были перекрыты танками Гудериана! Пропуск давал возможность переночевать в деревне, и двигаться дальше, к линии фронта! Так мы и шли! Нас в каждой деревне разыскивало гестапо.

─ И не нашло? Опять по случаю? ─ устрашающе посмотрел следователь. ─ Тысячи воинов, кто шел из окружения, отлавливало гестапо по лесам и деревням, с гончими псами, а вас не загнали в сети! Прямо чудеса! Любопытно, кто же молился за ваше спасение? Уж не всесильный ли абвер?

Следователь ударил ладонью по столу:

─ Вам дали пропуск, ибо вы агент абвера! Вас не загребало в сети гестапо, ибо вы агент абвера! И хватит крутить, изворачиваться, как змея под рогатиною!

Майор Лоренцо успокоил себя:

─ Замечу, если даже вы не шпион Германии, господин окруженец, то служба в полиции ни менее преступна для воина Красной армии! Те же Соловки, тот же расстрел за чинимые злодеяния!

С каждым часом становилось не легче. Башкин истратил в себе светлынь. Душа стонала. Офицер-чекист хорошо знал свое дело. Выкручивал явления жизни так, как ему было удобно и выгодно. Шел накат лжи, а получалось как бы все по правде.

─ Значит, пишем, служили в полиции!

Башкин устало ударил в колокол:

─ Пишите! Но я не служил в полиции.

─ Открыто не служили, так надо понимать? ─ чекист предельно строго посмотрел в его глаза. ─ Вы были агентом в жандармерии. Для засылки в партизанские отряды. Справедливо?

Воина люто оскорбляла ложь, и он собирал в себе все силы, дабы явить миру свою правду:

─ Поднимите на дыбу, пошлите на смерть, и там, с небес скажу, ─ все бесстыжая ложь.

─ Хорошо! Кто выдал немцам партизан в Медведево ─ мельника Луку и его жену Прасковью? Они были забраны в гестапо, их держали на дыбе, жгли огнем, но они никого не выдали! И вас не выдали! Герои-мученики были повешены на мельничном колесе, у плотины! Только вы имели с партизанами связь! Что на это молвите?

─ Роковое стечение обстоятельств.

─ Вы не причастны?

─ Я не рожден предателем!

─ Им не рождаются, становятся! Загонит жизнь, как волка

за красные флажки, и взвоешь, пойдешь на все, дабы только выстрел не прозвучал.

─ Ваша истина-исповедь о предательстве ко мне не относится! За бесконечные странствия по лесам, за попытки прорваться через линию фронта в меня, над моею головою столько просвистело пуль, снарядов, разорванных гранат, что я устал бояться, падать ниц перед выстрелом. Меня они не страшат. Я никогда не был и не буду иудою России.

В тот февральский вечер я сам чудом остался жив! Шел на явку. И попал в засаду. Фашисты открыли огонь. Как меня не убили с близкого расстояния, в открытом поле, по которому я бежал как прокаженный, в страхе божием, останется на всю жизнь изумлением и удивлением.

Офицер не скрыл иронии:

─ Снова по случаю спаслись?

─ Чудом!

─ Не живете вы, не живете по заповедям Христа! Лжете, крутите, как метель над умершими! Как мне поверить, что вас хотели убить?

─ Теперь уже никак, раз остался жив!

Лоренцо понял умную иронию. Строго осудил ее.

─ Не рано ли веселитесь? Юного партизана Виктора, сына хозяйки, у которой беспечно жили, мед-сметану пили, тоже не вы гестапо сдали? Велика ли его вина? Ну, подобрал на поле сражения две брошенные винтовки. Отдал мстителям! Кто знал? Только вы, Александр Иванович! Не думаю, что мальчика расстреляли мальчика только за ружья!

─ За что еще? ─ насторожился Башкин.

─ Он вас разгадал. И собирался поведать командиру партизанского отряда! И вам бы именем народа и России вынесли смертный приговор! Вы поняли, что вам грозит опасность. И мудро обогнали роковые для себя события. Сдали его в гестапо. Не так?