Шайзада Тохтабаева - Эхо безмолвия

Трое из сыновей Бексултана – Ками, Жарас, Калиаскар, уже при советской власти получив образование, учительствовали. Однако им не удалось прожить долгую жизнь: кто-то умер от туберкулеза, кто-то пропал без вести в Великую Отечественную войну.

«Я третий по счету сын» – задумчиво сказал отец. «Вся моя трудовая деятельность прошла в Восточном Казахстане. Главное, как ты поняла, от этой печальной связи между Людвигом и Айугуль и пошла наша родословная со стороны матери. Всю эту историю бабушка рассказала моей матери, а она – мне и моим братьям», – продолжил отец.

– Папа, это удивительная история! Выходит, что вы внук Людвига и Айгуль? – прощебетала Шолпан.

– Получается, что так, – задумчиво произнес отец. – Ты же сама видишь, что твои сестры и братья внешне немного напоминают европейцев.

– Кроме меня, отец. Я ведь больше похожа на свою прабабушку Айгуль! – с удовлетворением отметила Шолпан.

– Моя бабушка Айгуль запечатлена на фотографии Людвигом, а мать нет, потому что в то время в степи еще не было фотоаппаратов. Ты могла бы полюбоваться на ее красоту, – с сожалением сказал отец. – Мне немного грустно, как подумаю, сколько испытаний выпало на долю моей бабушки Айгуль. Она просила рассказывать эту историю детям и внукам как назидание о том, что существует в основном односторонняя, а не взаимная любовь.

– Теперь, кажется, я понимаю, почему нас так воспитывали! – с грустью отметила дочь. – Однако почему мама об этом ничего не говорила?

– Она, узнав о нашем фамильном позоре, пришла в ужас и посчитала, что вам лучше не знать об этом, хотя всегда помнила об этом при воспитании вас. Слава Аллаху, она ни разу не попрекнула меня тем, что я нечистокровный казах. За это я ей благодарен, – задумчиво ответил отец.

– Папа, я думаю, во многих семьях есть всякие примеси. И потом, это же жизнь, в ней и не такое бывает! Все мы разные, это видно невооруженным глазом. Если присмотреться даже к нашим сватам: у одних чувствуется африканская примесь, у других – кавказская, у третьих – таджикская, ну а о татарской и говорить не стоит! Понятие того, что мы все – казахи, гораздо важнее. Именно оно-то и объединяет нас всех. Не так ли?

Немного помолчав, Шолпан продолжила:

– Папа, а почему вы решились мне рассказать эту историю?

– Во-первых, ты по роду деятельности близка к истории, искусству. Твоя командировка в Чехословакию придала мне уверенность в том, что именно ты должна узнать об этом первой.

– Я и сейчас, глядя на вас папа, могу представить, какой красавицей была ваша мать!

– Да, это так, – задумчиво ответил отец. – Дочка, отчасти это наш позор, что мой дед обманул мою бабушку. Будь осторожна, не верь особо мужчинам.

– Это удивительная история папа, она меня так впечатлила, что теперь я не смогу успокоится. Что было дальше? Расскажите о своей и маминой молодости.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.

Баурсақ – кусочки теста, жаренные в кипящем масле.

Той – праздничный пир.

Бай – богач.

Шаңырақ – открывающийся кольцевидный купольный свод каркаса юрты, служащий одновременно дымоходом.

Төр – почетное место напротив входа в юрту, обозначенное эффектностью декоративного оформления.

Купол юрты был декорирован пересекающимися ткаными орнаментальными полосами разной ширины, а также подвесными разноцветными кистями. Стены были убраны красочными войлочными, ткаными, вышитыми коврами, согласующимися по орнаментально-цветовым особенностям. Нижняя половина стен декорировалась фризовыми коврами. Полы напоминали цветочное поле благодаря узорным войлочным коврам и цветным тканым паласам.

Домбыра – казахский струнно-щипковый музыкальный инструмент.

У всех девушек были длинные косы с серебряными подвесками. На голове – цилиндрическая шапочка – тюбетейка, вся украшенная серебряными бляхами и султанчиком из нежных перьев филина. Поверх белого платья с оборками была надета безрукавка, подчеркивавшая тонкую талию. Ноги обуты в кожаные туфли, декорированные серебряными бляхами. Кроме этого, на девушках был весь комплект драгоценных ювелирных изделий, включая серьги, ожерелье, браслеты и перстни.

Мырза – господин.

Во время сборки – тігу юрты мужчина, сидя на лошади, поддерживал деревянной подпоркой – бақан купольный свод – шанрақ, в углубления обода которого женщины острием вставляли изогнутые купольные жерди, связывая их с решетчатыми стенками. Двухстворчатые двери были направлены на восток.

При этом из юрты быстро вынесли все съестное. Яркие ковры и покрывала поменяли на темные, произвели некоторую небрежность в убранстве интерьера.

В случае смерти мужчины в юрте с правой стороны от входа установливали длинное копье, острием выходящее наружу, к которому привязывали черный флаг, что оповещало о смерти мужчины среднего возраста. К косяку двери привязывали за удила коня покойного и в придачу еще две лошади.

Аманат – честно выполнить обещание относительно передачи какого-либо предмета конкретному лицу в его отсутствие.

Магические обряды, совершаемые для облегчения родов, заключались в том, что открывали все емкости (сундуки, лари, шкафы), развязывали все тюки, узлы, вскрывали баранью брюшину (қарын), где хранилось сливочное масло, затем расплетали косы роженицы и снимали с нее все ювелирные украшения. Более того, разрывали подол женщин, находившихся в помещении.

Таким образом, согласно обычаю жарысқазан вызывали на соревнование роженицу и котел, что должно было магическим образом ускорить благополучный исход родов.

Обычно пуповину мальчика, завязанную в тряпочку, привязывали к гриве лошади с целью стимулировать в будущем у ребенка способность разводить скот. Пуповину девочки клали в сундук, чтобы она стала искусной мастерицей.

Көк тәңір – Бог-небо, домусульманское тюркское верование с обожествлением неба, обосновавшее идею единства человека с природой.

Құйрық-баур – ритуальное блюдо из вареной печени и курдючного сала, угощение, которое символизировало обоюдное согласие на брак.