Валентина Болгова - Багульника манящие цветы. 2 том

Билетёрша Тётя Валя хохлушка, провожая из Лёньку и его дедушку с отцом, смеялась:

– Леонид, не хочется тебе снова пожить в этой бане? Ты же не хотел отсюда уходить, помнишь? А бесконечные чаи в вашей комнатке не забыл?

– Нет, я всё помню. Здесь, конечно же, было хорошо, спасибо баньке, что когда – то приютила нас, но жить теперь в ней мне не хочется, очень тесно.

Распаренные и умиротворённые после горячей баньки, все трое, не спеша, шли домой и мирно беседовали…

Прошло три дня, как Степан похоронил Бучу. Улучшив момент, когда Катя с Павлом были на работе, а Танюшка в садике, он признался внуку, что завтра должен уехать.

Но перед отъездом ему хотелось ещё раз сходить на могилку к своему другу:

– Ты пойдёшь со мной, Лёнь? Я знаю, что тебе в школу надо идти, но я тебя дождусь и мы вместе сходим на сопку. Ты как, не против?

Лёнька, против не был, когда ещё придётся пообщаться с дедом?

– Я постараюсь побыстрее вернуться из школы, и мы с тобой обязательно сходим.

Скоро конец занятиям, начало летних каникул и пропускать школу нельзя, а то бы я вовсе не пошёл сегодня, раз такое дело. Но нужно идти. Ты пока отдохни тут без нас, телевизор посмотри, а там и я вернусь.

С этими словами он выбежал из дома. По дороге в школу, Лёнька думал о своём деде. Все эти три дня он замечал, что деду нездоровилось. Играл с Танюшкой, смеялся вместе с ней, но Лёнька замечал, что у деда что – то болит, или очень чего – то беспокоит.

Вернувшись из школы, бросив портфель на кровать, первым делом спросил:

– Дед, ты как? Хорошо себя сегодня чувствуешь? Может, в другой раз сходим на сопку? Поживи у нас ещё, мы с тобой на рыбалку в воскресенье пойдём. Знаешь, какие хариусы в нашей речке водятся!

– Нет, внучок, ехать мне надо. За меня не волнуйся, здоров я. В моём возрасте уже что – то, да не ладится. Не стоит обращать на это внимание. Я вот что подумал – может, фотоаппарат возьмём? Потом помолчал, как – бы стесняясь, продолжил:

– Еды бы, какой прихватить с собой не мешало. Так, что – бы матери не было заметно.

Лёнька вмиг сообразил, о чём тревожился дед. Бросился открывать на кухне шкафчики, доставая оттуда еду.

Уже минут через пять на столе высилась гора из продуктов. Здесь были сахар и соль, спички и консервы, сухое молоко и хлеб, два брикета киселя и даже две большие белые свечки. У них всегда в запасе, на случай отключения света, имелись свечи. Последнее время свет отключали очень редко, но свечи мама иногда, по старой привычке, продолжала покупать. Дед, складывая в сумку провизию, благодарил внука и переживал, что будет, если Катерина заметит исчезновение продуктов. Лёнька убеждал его, что мама у него совсем не такая, какой кажется деду. Она очень добрая и приветливая. Привыкла, что у нас всегда много друзей и всегда этих друзей угощает. Но когда Лёнька снял с вешалки ветровку, дед испуганно замахал на внука руками:

– Что ты, что ты! Это же совсем ещё хорошая вещь, пригодится!

Лёнька невозмутимо продолжал:

– Моя мамка хоть и накричит иногда, но что – бы накормить или протянуть руку помощи нуждающемуся – это для неё закон. Вот такая моя мама, дед.

В это время вошёл Виталик. Последние дни они встречались только в школе. Лёньке с приездом деда было недосуг, но сейчас он обрадовался другу. Виталик ещё в школе обещал Лёньке прийти сегодня к нему в гости.

Зная о дальнейших своих планах, где – то в глубины души, Лёнька очень надеялся на то, что дед разрешит Виталику пойти с ними на сопку. Ему все эти дни так хотелось поведать другу всю историю, которая случилась с ним и его дедом за эти дни.

Виталик был совершенно противоположен по характеру своего друга. Он был молчаливым и застенчивым, как девочка, скромным и добрым. На уроках внимательно слушал учительницу и даже на переменах не шалил.

Мать Лёнькина давно заметила в этом мальчике какую – то тихую грусть и ангельскую внешность – светлые локоны, обрамляющие его милое лицо, взлетали, словно пушинки при любом его движении. Это его мама спасла тогда Лёнькину сестру, когда та обожглась. После того случая Лариса Сергеевна стала самым дорогим человеком для семьи Егоровых.

Виталик вежливо поздоровался с Лёнькиным дедом, а заметив, что те куда – то собрались, застенчиво произнёс:

– Я, наверное, не вовремя? Тогда я в другой раз приду.

После этих слов он повернулся к двери, что – бы уйти.

Лёнька обратился к деду:

– Дед, Виталик мой самый лучший друг, в школе за одной партой сидим с первого класса. Можно, он с нами пойдёт? У нас с ним секретов друг от друга нет. Мы с ним вместе тогда обнаружили беглых.

Виталик благодарно посмотрел на Лёньку, потом в ожидании на его деда. Было видно, что мальчишке очень хотелось пойти с ними. С Лёнькой ему всегда было хорошо и весело.

Степан смотрел на друга своего внука, что – то своё думал, потом произнёс:

– Друг всегда должен быть рядом со своим другом и в радости, и в горести. Так тому и быть – идём все вместе. Виталик тут – же расплылся в улыбке. Со своим неутомимым другом он готов был идти куда угодно! Знал, что это всегда будет заманчиво и интересно.

Через некоторое время все трое шагали к намеченной цели. Виталик даже не спрашивал – куда они идут. Это было совсем неважно! Главное, что вместе. И фотоаппарат у Лёньки на шее болтается – значит, впереди у них предполагается очередное фотографирование интересных кадров для конкурса. Это здорово! Они с Лёнькой использовали уже три плёнки и это не предел. Из всех фотографий отберут самые лучшие и вставят их в свои альбомы. Разговоры по дороге велись обо всём, только не про то, куда идут и зачем.

У высокой сосны остановились. Виталик радостно воскликнул:

– Мы здесь были. Помнишь, Лёнь? Давай рюкзаки поищем, может, где валяются недалеко. Как мы с тобой и догадывались – это были они, беглые зэки. Их так и не поймали. Моя мама до сих пор не разрешает мне далеко от дома отлучаться. Сегодня у неё дежурство – на сутки ушла, поэтому я и решился с вами пойти. Вообще – то я думаю, что никаких бандитов не было, а рюкзаки утащил какой – нибудь охотник или тот, кто на аэродром шёл. Ведь совсем недалеко тропинка к аэропорту.

Виталик, оглядывая место, где недавно были с другом, произнёс:

– Мне кажется, что здесь кто – то валялся по земле – вон как всё истоптано. Может, медведь?

Он посмотрел на Лёнькиного деда. Тот, не торопясь, выложил из сумки стакан, налил в неё воды из бутылки, поставил на землю. На стакан положил хлеб и после этого зажёг свечу, которую воткнул тут – же, в землю. Виталик ничего не понимал. Они что, уже обедать будут? Но зачем свечка? Лёнька, обдумывая, с чего начать, что – бы друг его хоть что – то понял. Он поднял глаза, посмотрел на небо и вдруг заметил рюкзаки на ветке сосны. Висели они так высоко, что не так – то легко можно было их снять. Кто – то вернул их на место.