Бен Кейн - Орлы на войне

– Мои спутники все еще недовольны, однако они согласны принять по две тысячи денариев за каждого убитого. Но с одним условием. Ты должен пообещать, что подобное никогда не повторится.

Вар улыбнулся хитрой улыбкой политика, знающего цену таким обещаниям.

– Я даю вам слово как наместник Германии, что все законопослушные узипеты могут и дальше жить в мире и спокойствии. Я тотчас же велю выдать вам деньги, чтобы вы могли увезти их с собой.

– Да будет так, – ответил рыжеволосый и холодно кивнул.

Пока узипеты совещались, Вар обратился к Вале.

– Отпусти офицеров, но пока варвары не уедут, оставь на часах солдат. – Сказав это, он окликнул Арминия, который разговаривал с рыжеволосым и другими вождями. – Можно тебя на минутку?

Офицер ауксилариев подошел к нему.

– Вполне удовлетворительный результат, не правда ли? – спросил он с улыбкой.

– Ты какой головой думал? – прошипел в ответ Вар.

– Ты о чем? – изобразил Арминий оскорбленную невинность.

– Ты прибыл вместе с узипетами. Что они после этого подумают? Ты ведь римский гражданин и наш союзник! Ты представитель всаднического сословия!

– Прими мои извинения, наместник. Это вышло случайно. Уверяю тебя, я опаздывал, и так получилось, что я встретил их на крыльце. Мы разговорились. Вожди опасались входить. Им казалось, что здесь они никогда не дождутся справедливости. Я вызвался сопроводить их внутрь. Более того, сказал им, что ты – честный и справедливый человек, чьему слову можно верить.

– А кто дал тебе право предлагать две тысячи денариев за каждого убитого? – рявкнул Вар. – Это же сущее вымогательство!

Арминий склонил голову.

– Прости мне мою поспешность, наместник. Но я хотел, чтобы узипеты поняли, что им оказано уважение. Они с самого начала, еще до прихода сюда, подозревали, что ты не выдашь им Туберона. Их уязвленную гордость нужно было каким-то образом успокоить, и единственным способом сделать это, как мне подумалось, было предложить им щедрую сумму.

– Но она могла быть и меньше. Уверен, они согласились бы и на половину этих денег.

Арминий залился краской смущения.

– Еще раз прошу, прими мои глубочайшие извинения. Я пытался помочь. Мне же следовало молчать.

Его самоуничижение, похоже, смягчило гнев Вара. Ведь куда важнее было то, что мир – бесценный мир – удалось сохранить. А ради этого никаких денег не жалко. Наместник вздохнул.

– Ладно, давай забудем об этом.

– Спасибо тебе. – Арминий посмотрел на командира и отвел глаза. – Кстати, в дополнение к словам, могу я со своей стороны соблазнить тебя на охотничью вылазку на тот берег реки? Мой адъютант нашел отличное место, где водится огромное количество кабанов и оленей. Думаю, тебе не помешало бы на денек оторваться от бумажной работы.

Вар уже было собрался отклонить этот жест примирения, но передумал.

– Проклятье, почему бы нет?

– Отлично. Если не возражаешь, я также приглашу центуриона Тулла. Как ты смотришь на то, если мы назначим охоту на послезавтра?

– Я только за, – улыбнулся наконец Вар. – Спасибо, Арминий.

– Это тебе спасибо, наместник. Я зайду за тобой в преторий сразу, как рассветет. – С этими словами Арминий поклонился и вышел.

Между тем шумная компания узипетов вышла из зала. Вар проводил их глазами. «Эх, были бы германцы все, как Арминий, – со вздохом подумал он. – Мир был бы куда более цивилизованным, а моя жизнь – да и не только моя – куда приятнее и проще».

В тот вечер Пизон, Афер и Вителлий нашли в таверне лучший стол, стоявший вдоль задней стены. Прислонившись к ней спинами, они сидели, пили и наблюдали за остальными. Заведение пользовалось у легионеров популярностью главным образом потому, что его владельцем был беззубый ветеран по имени Клавдий. Его доброе отношение к служивым заходило так далеко, что он продавал солдатам вино в кредит, чего не делал ни один другой кабатчик в городе. В результате в его таверне было не протолкнуться. И какая разница, что вино было дрянное, еда – еще хуже, шлюхи – грубее, чем медвежьи задницы, а отхожие места – вонючи и грязны! Солдат знал, что здесь всегда можно выпить, даже если деньги светят ему лишь через три месяца.

Все трое участвовали в злополучном патруле и слышали о том, что Вар допрашивал Тулла, а также о требованиях узипетов. С момента прихода в таверну разговоры велись исключительно об этом. Вернее, разговаривали Афер и Вителлий, а Пизон слушал. Он уже почти вписался в контуберний, однако, когда дело касалось серьезных вопросов, предпочитал помалкивать.

– Похоже, Вар до сих пор скорее верит Туберону, чем Туллу, – изрек Афер в третий или четвертый раз и нахмурился. – Как же это дерьмово, когда верят на слово зеленому новичку, сопляку, а не заслуженному центуриону.

– Не в первый раз и не в последний, – философски заметил Вителлий.

За соседним длинным столом расположились с десяток легионеров, а значит, несмотря на гул голосов, их легко могли подслушать. И точно. К ним обернулся один солдат – его везде можно было легко узнать по кривому, не раз сломанному носу, отчего тот теперь напоминал кусок теста.

– Не берите в головы. Вар не дурак, чтобы поверить этому сопляку Туберону.

– Ты был в принципии? – спросил Пизон.

– Да, мы все были. – Он посмотрел на своих приятелей, с пеной у рта споривших о том, куда им податься потом. – Туберон до прихода узипетов пытался поговорить с Варом, но тот его послал. Зато он устроил Туллу допрос с пристрастием… кстати, он ведь ваш центурион? – Трое друзей кивнули. – Мы не слышали, что он сказал, но, похоже, Вар ему поверил.

– И на том спасибо, – ответил Вителлий, просветлев лицом, и даже поднял кубок. Пизон последовал его примеру.

Сломанный Нос протянул руку.

– Марк Ай, вторая центурия первой когорты. – В следующий миг в его руке непонятно откуда появилась видавшая виды игральная кость. – Не желаете сыграть?

– Ай! – окликнул его один из приятелей.

– Отстаньте! – рявкнул Марк.

– Только не говори потом, что я тебя не предупреждал, – сказал легионер и покосился на Афера и Пизона. – Этот парень готов поставить даже на двух мух, что кружатся над свежим дерьмом. Беда в том, что он всегда выбирает не ту.

– Отстань, – огрызнулся Ай, правда, беззлобно, и посмотрел на друзей. – Ну так как?

– Я, пожалуй, сыграю, – сказал Пизон, вытаскивая свою игральную кость. – А ты, Афер?

– Почему бы нет?

– Играем на мелкую монету, – заявил Ай, вытряхивая на стол кучу медяков.

Вителлий пошел наполнить кружки, а по возвращении присоединился к их компании. Правда, проиграв Аю несколько раз, он вышел из игры. Аферу везло чуть больше, хотя к тому моменту, когда вино закончилось, денег в его кучке было меньше, чем когда он только вступил в игру. То же самое было и с Пизоном; и все же, когда друзья предложили перейти в другую таверну, он покачал головой, заявив: