Сергей Алексеев - Собрание сочинений. Том 5. Богатырские фамилии

– Мужай!

– Расти!

– Честь с юных лет береги, Сталинградович!

Уезжал он с попутным катером. Стоит у борта мальчишка. Машет ручонкой воинам.

Проводили солдаты «бусинку» и снова к ратным своим делам. Словно бы не было мальчика, словно бы сон привиделся.

Не утихают бои в Сталинграде. Сентябрь проходит, а город сражается. Октябрь на улице, а город сражается.

Летят из Берлина грозные предписания:

«Взять Сталинград! Взять Сталинград! Сутки – и чтобы взять!»

14 октября 1942 года фашисты начали новое наступление. Снова сила крушила силу. Упорство сошлось с упорством. И снова от страшного дыма, огня и пыли день превращался в ночь. Стонала земля от боли. От ожогов кричало небо.

Неравны по-прежнему силы.

Пал Сталинградский тракторный. Фашисты прорвались к заводу «Красный Октябрь». Бои развернулись на территории завода «Баррикады».

Десять дней не утихает ужасный бой. Идет он в цехах, корпусах, отделах – за каждую пядь заводской земли. Москитной тучей висят над заводскими трубами фашистские самолеты. Пушки бьют очумело прямой наводкой.

Вместе с другими завод «Баррикады» защищал и 895-й стрелковый полк. Здесь же, на территории завода, находился и командный пункт командира полка майора Устинова.

Прорвались фашисты к командному пункту. Все ближе и ближе бой. Вот совсем рядом раздаются голоса и крики фашистских солдат. Все меньше и меньше кругом защитников. И вот наступил последний момент – майор Устинов один остался.

Заполнили фашисты заводской двор. Все больше их, больше и больше. Левее командного пункта, правее, перед ним, а вот уже и за ним. Черно кругом от фашистских мундиров.

«Эх бы рвануть „катюшами“, – подумал майор Устинов. Подумал и тут же бросился к рации. Торопится наладить связь с артиллеристами. Наладил.

– Дорогие, – кричит Устинов, – умоляю: залп реактивными! По скоплению неприятеля. Верная цель.

И тут же сообщает координаты, то есть то место, куда стрелять. А место это как раз и есть то самое, где находится командный пункт полка и на котором майор Устинов сейчас стоит.

– Стреляйте! – кричит Устинов. – Стреляйте!

Заметили фашисты советского майора. Бросились к нему:

– Рус, сдавайся! Рус, капут!

– Стреляйте!

Рванули «катюши». Огнем осветили небо. Словно плуги по пашне, по рядам фашистов прошли снаряды. Молодцы, точны артиллеристы. Без отклонения в цель попали. Взрыли «катюши» землю, кирпич и камни. Уничтожили все живое.

А как же майор Устинов?

Цел, невредим. Стоит улыбается. Словно бы он заколдованный. Словно бы он завороженный.

Недаром безумству храбрых гимны народ слагает. Недаром в песне одной поется: «Смелого пуля боится, смелого штык не берет».

Таракуль – это фамилия. Сержант Юрко Таракуль по национальности молдаванин. «Редут» – старинное слово, означает оно – укрепление.

Пулеметчики Юрко Таракуль и Михаил Начинкин занимали оборону в одном из старинных купеческих особняков.

Особняк стоял на уличном перекрестке. Позиция для обороны была удобной. Как на передовой пост, сюда и пришли пулеметчики.

Начинкин в прошлом рабочий-металлист, токарь по профессии. Таракуль жил в селе, выращивал виноград.

Смеется Юрко Таракуль. Называет Начинкина и себя: «Рабоче-крестьянское подразделение».

Заняли бойцы позиции на первом этаже. Каждый выбрал себе по комнате. Разобрали печь, заложили кирпичами окна, лишь небольшие просветы – амбразуры – для пулеметных стволов оставили.

Дождались пулеметчики, когда появились на перекрестке улиц фашисты, открыли огонь по врагам.

Ответили фашисты огнем на огонь. Пошли в атаку на дом автоматчики. Да только крепкими были стены у купеческого особняка, меткими были бойцы-пулеметчики. Не получается ничего у фашистов.

Сидят Таракуль и Начинкин в своих персональных комнатах. Проверяют: здоровы ли, целы. Подают голоса друг другу, словно в лесу аукаются.

– Ау-у! – кричит Таракуль.

– Ау-у! – отвечает Начинкин.

Не осилили дом фашистские автоматчики.

Прибыл их минометный расчет к перекрестку. Взвились со свистом мины. Градом железным бойцов осыпали.

Живы бойцы, невредимы.

– Ау-у!

– Ау-у! – несется из комнаты в комнату.

Подкатили к перекрестку враги орудия. Сразу три пушки. Открыли из пушек огонь по дому. Пробили снаряды стены, посыпалась штукатурка.

– Ау-у! – кричит Таракуль. – Ау-у!

Не ответил ему Начинкин.

Бросился Таракуль в соседнюю комнату. Видит – ранен Начинкин. Лежит, истекает кровью. Перевязал Таракуль Начинкину рану. Смотрит, куда бы укрыть солдата. Соображает – в подвал. Спустился в подвал с Начинкиным. Потом вернулся. Перенес пулеметы.

Оборудовал Таракуль в подвале две бойницы. Установил пулеметы. И снова по фашистам ведет огонь. То из одного пулемета боец стреляет, то быстрее бежит к другому, открывает огонь из этого.

– От меня… от Начинкина!.. От меня… от Начинкина! – выкрикивает Таракуль.

Не могут фашисты никак за перекресток продвинуться. Пришлось вызывать самолеты.

Прилетели самолеты. Спикировали на дом, сбросили бомбы. Не устояли стены. Рухнули. Завалили подвал обломками.

Подвал завалили, а бойницы остались целы. Сохранились и оба пулемета.

Думали фашисты – все покончено с домом. Двинулись на перекресток. Только вышли – огонь из развалин. Перебегает Таракуль от пулемета к пулемету:

– От меня… от Начинкина!.. От меня… от Начинкина!

Три дня сражался отважный воин. На третьи сутки в одной из атак к развалинам купеческого особняка прорвались наши солдаты. Слышат Таракуль и Начинкин наши, русские голоса. Закричали и сами.

Подбежали солдаты к подвалу.

– Братцы, тут наши, никак, сидят!

Но как же войти в подвал? Все забито, зарыто, засыпано. Только бойницы одни торчат.

Явились саперы. С трудом отрыли они пулеметчиков. Даже взрыватели применили.

Вышел из подвала Таракуль. Вынесли на носилках Начинкина.

Посмотрел саперный начальник на остатки купеческого особняка, на стены-скалы, на камни-глыбы, сказал:

– Редут!

– Редут! – поддержали его другие.

– Редут Таракуля, – сказал Начинкин.

Солдат Шараф Кулиев был ранен в бою за тракторный завод. Переправили его на левый берег Волги. А оттуда эвакуировали в тыловой госпиталь под Уфу. Оформляют солдата в госпиталь. Задают вопросы. В том числе и такой:

– Откуда прибыл?

– Из Сталинграда, из госпиталя пятьсот два, – отвечает солдат.