Василий Веденеев - Взять свой камень

– Кто там? – подняв наган, спросил Дацкий.

– Петро? Открывай! Это я, Баранов!

Облегченно вздохнув – стрелять ему совсем не хотелось, – Петр засунул наган в кобуру и схватился за засов.

– Сейчас!

Однако он не поддавался – перекошенные взрывом двери просели, толстое дерево филенок треснуло, но не развалилось, и засов намертво зажало. Промучившись несколько минут, Дацкий подошел к окну и высунулся наружу. Увидел стоящих внизу Баранова и кассира Браницкую в перемазанном сажей светлом платье.

«Нашла чего надеть, – подумал Петр, – с гулянки, что ли, только вернулась?»

– Эй, давайте сюда! Не открываются двери, – крикнул он им.

Подав руку, помог влезть сначала Баранову, а потом они оба втащили Анелю, крепко зажавшую ключи в маленьком кулачке.

– Ой, Петр Никитович, чего делается! – отряхивая платье, сразу затараторила она. – Город горит, на нашей улице бомба упала, такая ямища осталась, а стекла все повылетали.

– Ты тут глянь! – остановил ее Баранов.

Девушка с ужасом оглядела зал банка, засыпанный осколками стекла, запорошенный известковой и кирпичной пылью, заваленный кусками обвалившейся с потолка и стен штукатурки. Разбитые столы, поднятый на попа тяжелый деревянный диван для посетителей, сломанные стулья, поваленный барьер, за которым обычно сидели сотрудники, – страшно видеть все это, еще вчера такое чисто прибранное, протертое, вымытое…

– Телефон? – хрустя подошвами туфель по осколкам стекла, Анеля подбежала к столу управляющего, подняла трубку, немного подержала ее около уха и разочарованно опустила. – Не работает!

– Выйдешь – город не узнаешь, – понизив голос, рассказывал Баранов. – Исполкома нет, только груда дымящегося щебня, дома горят, и никто не тушит, на западе грохочет, пушки бьют, моторы ревут, даже здесь слышно. Жуть! Все адреса обегал, едва живой остался в этом аду, хорошо, Анелю нашел, у нее ключи есть.

– А транспорт? – прямо спросил Дацкий. – Где взять машины?

– Весь личный состав в деле, – проходя к лестнице, ведущей к хранилищам, отозвался Баранов. – Машину начальник приказал реквизировать. Любую, какая попадется. Браницкая, открывайте хранилища! Будем вытаскивать и грузить.

– Ну, Анеля, – поторопил девушку Петр, – чего стоишь? Ждать нечего. Давай, открывай!

– Езус Мария! – Анеля прижала ладони к пылающим щекам. – В чем же мы деньги повезем? Знаете, сколько их? И на чем везти?

Дацкий на секунду задумался и махнул рукой:

– На втором этаже мешки были. Правда, старые, завезли на тряпки – полы мыть, но сгодятся. В красном уголке скатерть большая на столе, можно узел сделать.

– Правильно! – поддержал его Баранов. – Еще ларь деревянный возьмем, в котором уборщица свое добро хранит… В общем, открывай и начнем грузиться.

Дацкий побежал за мешками, а Браницкая и Баранов пошли к хранилищам. Поднимаясь по лестнице на второй этаж, Петр услышал, как в небе снова завыли немецкие самолеты.

– Ложись! – закричал он, падая на ступеньки.

Загрохотали взрывы. Что-то с металлическим звоном лопнуло там, куда он бежал, зашипело, разбрызгивая неестественно белые искры.

На город, почти скрытый дымом пожаров, зашла новая волна бомбардировщиков. Они пикировали и взмывали в небо с диким ревом, кассетами разбрасывая фугасные и зажигательные бомбы. Одна из них угодила в здание банка.

Рядом с лежавшим на лестнице милиционером брызнуло огнем. Вскочив, он прикрыл рукавом лицо, вбежал в горящую комнату, схватил мешки и кубарем скатился вниз по лестнице.

Баранов и Браницкая охапками выносили из хранилища деньги и документы.

– Горим, – бросая на пол мешки, сообщил Дацкий, – надо тушить.

– Некогда, весь город горит, – отмахнулся Баранов. – Лучше помоги деньги складывать… Да и разве мы втроем потушим?

Тревожно оглядываясь на валивший со второго этажа дым, Петр начал запихивать в мешки пачки денег. Глаза щипало – то ли от дыма, то ли от набегающих слез, голова болела и кружилась, урчало в пустом животе; сваленная прямо на полу груда денег и банковских документов, казалось, никогда не поместится в мешках и деревянном ларе. Один мешок пришлось располосовать на лоскуты, чтобы завязывать другие, уже туго набитые деньгами.

– Скорее, там разгорается, – подскочил Баранов. – Прыгай за окно на улицу, я буду мешки выбрасывать. Карауль их да гляди, не поедет ли какая машина. Останавливай, а то не выберемся…

Дацкий вскочил на подоконник и спрыгнул на улицу. Баранов начал бросать мешки. Оглядываясь по сторонам, Петр складывал их в кучу. Мимо пробегал рыжий парень в полосатой футболке и сандалиях, надетых на босу ногу. Дацкий ловко поймал его за рукав:

– Стой! Кто таков?

– Тур я, завклубом, – вытирая тыльной стороной ладони грязь со лба, сообщил парень. – Сашка Тур. Не узнали?

– Куда бежишь? Что в городе? – уже спокойней спросил милиционер. И попросил: – Помоги, видишь, имущество эвакуируем.

– Некогда, – отмахнулся Сашка, – я к военкому, считаю себя мобилизованным! А в городе все разбомбило. И пограничников, и милицию вашу… – и он убежал.

– Во скаженный! – сердито сплюнул Петр.

Что же делать теперь, где взять машину? Зачем Туру врать, что милицию разбомбили? Наверное, так оно и есть, и никто не уцелел, иначе давно бы прислали людей на помощь. А пограничники? Они раньше всех должны были знать о нападении, скорее всего, они встретили врага на границе и теперь пытаются сдержать до подхода регулярных частей Красной армии. Но сколько они еще продержатся – час, два? И когда подойдут регулярные части?

Надо искать машину, но где? Бежать к шоссе нельзя – на кого оставишь мешки с деньгами? И еще неизвестно, что творится на шоссе, ведущем с востока на запад. Правда, теперь вернее было бы говорить: с запада на восток. Подаваться к зданию райотдела тоже бесполезно… Эх, дурья голова, надо было попросить шустрого завклубом сказать военкому – тот обязательно чем-нибудь помог бы. Но, с другой стороны, – как сказать этому шебутному малому о таких деньгах? Вдруг болтнет кому от глупости или похвастается важным поручением.

Пока Петро раздумывал, Баранов выкинул из окна последний мешок. Отплевываясь и протирая глаза, слезившиеся от дыма, густо повалившего из окон банка, он и сам спрыгнул вниз. Подставил вытянутые руки и поймал выпрыгнувшую следом Анелю.

– Ну чего? – поправив пояс с кобурой, спросил он у Дацкого. – Как с машиной?

– Все так же, – буркнул Петр. – Ждите, пойду поищу, может, еще ездит кто…

Он не успел отойти и на десяток шагов, как в конце улицы показалась зеленая пыльная полуторка. Ловко объезжая воронки от бомб, она катила прямо на вставшего посреди проезжей части милиционера.

– Стой! – подняв руку, закричал Дацкий. – Стой!