Роман Кушнер - Ночные витязи

Шедший сбоку жандарм уже пристально вглядывался в идущего навстречу сержанта. Янкель внезапно принял решение. Он учтиво поздоровался с соседями и в ответ на приветствие, протянул даме коробку со словами, считает ли она достойным преподнести шоколад на день рождения знакомой девушке? Женщина с улыбкой принялась разглядывать подарок, перевязанный розовой ленточкой, поднесла к носу и благосклонно кивнула, добавив с долей назидания в голосе, что юноше следовало бы непременно приложить к подарку хотя бы букет осенних астр.

Патруль приближался, прерывать разговор и речи быть не могло. Продолжая идти рядом, Янкель в растерянности пожал плечами, взглянул на часы и сказал, что время назначено, именинница уже ожидает у его квартирной хозяйки.

Лицо жандарма немного смягчилось, он удостоверился, что плутоньер наверняка приходится им родственником или близким знакомым и счёл нужным не беспокоить эту троицу излишними подозрениями. Небрежно ответив на приветствие младшего по чину, капрал продефилировал дальше.

Постоялец вошёл в дом с таким напряжённым выражением лица, что квартирная хозяйка не решилась что-либо выспрашивать. Она только сочувственно коснулась вздрагивающей руки юноши, протянувшую ей коробку и передала стоящей за спиной девушке.

Шёл второй час ночи, а Янкель продолжал сидеть за столом и чертить на листе газеты лишь ему понятные странные закорючки. Из всего что с ним произошло сегодня, необходимо было срочно сделать определённые выводы. Если листов в будущем наберётся намного больше? А копии схем и т. п.? Нести при себе большой объём информации чреват провалом. В случае угрозы быстро не избавиться, военный патруль волен в любом месте остановить и обыскать… Стоп! Ну конечно, как он сразу не догадался? Материалы доставит не он, а обычный посыльный, мальчишка из любой крупной кондитерской. В коробке с тортом! Надо только вернуться из туалетной комнаты и сказать, что передумал, заплатить за доставку по адресу и непременно приложить цветы. Женщина трижды права, в день рождения и без букета?! Впрочем, и в таком способе присутствует риск… Голова непроизвольно склонилась на стол.

Последующие месяцы работы на «Continental» настолько прибавилось, что весь материал, отпечатанный за день, выносить на себе не было никакой возможности. Приходилось дополнительно полагаться на свою память. Последние наиболее важные десять страниц текста он оставлял к концу работы. Прежде чем направиться в секретную часть, дожидался, когда комната опустеет и напряжённо вчитывался в каждый лист. Затем на некоторое время после очередной страницы закрывал глаза и для уверенности воссоздавал в памяти прочитанное.

Однажды в конце рабочего дня в комнату вошёл штабной офицер в звании локотенент. Выдворив оставшихся писарей, он выложил перед Янкелем большой лист кальки с выделенной территорией Бессарабии и начертанной на ней схемой и порядком передислоцирования румынских частей, исполненной цветными карандашами. В левом углу стоял гриф «Совершенно секретно». Затем приобщил несколько рукописных листов и приказал срочно отпечатать их в единственном экземпляре, используя при этом цифровые знаки, обозначенные вдоль всей восточной границы вплоть до Chișinău. Перед уходом предупредил, чтобы комнату не покидал, у дверей часовой и он явится самолично. О выносе копий не могло идти и речи, его обязательно проверят. Это были самые напряжённые полтора часа работы за всё его пребывание здесь. Печатать быстро, без ошибок, дополняя текст цифровыми отметками, одновременно запоминая поэтапно всю схему, требовали неимоверного напряжения сил.

На квартиру брёл в сумерках. Тело неприятно холодило взмокшее от пота нижнее бельё. По улицам неторопливо прогуливались прохожие и на спешащего сержанта могли бы обратить внимание. Едва отперев ключом дверь, метнулся в свою комнату, схватил с этажерки бумагу, отбросил скатерть и положив лист на гладкую столешницу, принялся лихорадочно вычерчивать всё, что удерживал до этого в голове. После чего проверил, пересчитал. Ровно семь десятков не совсем понятных ему знаков, пометок и аббревиатура слов на немецком и румынском языках. Недовольно прицыкнул, но это был предел его возможностей.

Всё произошло в канун праздника Дня объединения Румынии. После получения денежного довольствия и наградных сослуживцы пригласили Янкеля составить компанию в «Опера ромынэ». После долгого перерыва там давался балет «Фавн и нимфа» в исполнении ведущей балерины Бэлэнеску. Он не считал себя балетоманом, но с радостью согласился, т. к. был наслышан об этом спектакле. Часа за полтора до представления вышел из части за сигаретами. Распечатывая «Dunhill» у табачного киоска, Янкель почувствовал на себе чей-то взгляд. Повернул голову и внутренне вздрогнул, на противоположной стороне улицы неторопливо прохаживалась его квартирная хозяйка, которой здесь быть никак не должно! Но явка не провалена, её голову укрывала обычная шаль. Тогда что стряслось?! О, Шамаим! (Небеса) Любитшка! Связная арестована! Он не спеша закурил, чуть склонил голову, давая знак, что понял.

Прошла напряжённая неделя ожидания. Не имея приказа самостоятельно оставить место службы, Янкель трудился всё в том же режиме. Территорию полка не покидал, а чрезвычайно важные документы при удобных случаях снимал «лейкой». Обнадеживало то, что попадая в чужие руки, при обычном проявлении его плёнка, обработанная особой несенсибилизированной эмульсией, незамедлительно засвечивалась. Вместе с тем Янкель чувствовал себя крайне вымотанным, его небольшой опыт давал знать. Ввиду обширности информации, теперь требовалось в сжатые сроки визуально анализировать материал, прежде чем приступать к снимкам, а затем через хозяйку отправлять в Центр наиболее важное.

В марте 1931 года, когда официально закончился срок службы, Янкель получил предписание из Центра покинуть Бухарест и перебраться в Берлин. Но существовала некая трудность, которую не учли его руководители, это паспорта. Её не решишь в один день, ибо отправится в поездку под именем гражданина Румынии означало повести за собой след. Янкель однозначно решил для себя, его пребывание следовало непременно отрубить здесь же. Встреча на квартире с новым связником также ничего не решила, молодой мужчина лишь посоветовал постараться самому изыскать способ приобретения нового документа. Счастливый случай представился через два дня. К вечеру у табачного киоска образовалась небольшая очередь. Впереди стояла молодая пара. Из негромкого разговора он понял, что утром испанцы отбывают в Женеву. Дама открыла ридикюль, достала кошелёк и протянула мужу. Внутри, в окружении косметических принадлежностей, выглядывали кирпично-бурые корешки паспортов. Решать нужно было немедленно. Он заслонил корпусом дамскую сумочку, аккуратно подцепил двумя пальцами оба документа и втянул в рукав. После чего дождавшись очереди, купил сигареты. Сразу не ушёл, проследил взглядом удалявшуюся пару и только тогда успокоенно выдохнул.