Александр Михайловский - Пусть ярость благородная

Макаров и офицеры удивленно переглянулись.

– Какая Антанта? – выразил общее недоумение полковник Агапеев.

– Примерно через неделю Франция и Великобритания объявят о подписании договора «Сердечного согласия», который урегулирует их взаимные противоречия и создаст базу для совместных действий по всему миру. Франция вела эти переговоры втайне от России и пошла на подписание договора, когда стало ясно, что война для России пошла неудачно, и опасаться мести преданного союзника не надо. По моей пока предварительной оценке примерно пятнадцатипроцентная вероятность на совместные англо-французские действия против России, и около пятидесяти процентов я дам за то, что бритты будут действовать самостоятельно. Вот в этом случае возможна попытка высадить в Корее англо-французский десант, чтобы она не досталась этим русским варварам. А если там будут уже русские солдаты, двух-трех кратно превосходящая объединенная эскадра может объявиться с ультиматумом в окрестностях Порт-Артура. И после первого же их выстрела они станут вполне законной добычей. Надеюсь, что этого не случится, но готовиться-то надо к наихудшему…

Адмирал Макаров прервал дискуссию и с самым серьезным видом произнес:

– Сергей Сергеевич, Павел Павлович, я вас понял. Опасения ваши небеспочвенны, а предосторожность весьма разумная. О прочем же у нас еще будет возможность поговорить, и не раз. А пока разрешите откланяться, а то мы тут разговариваем, а вы к походу готовитесь…

Макаров указал кивком головы на матросов, быстро, но без суеты, загружающих в артпогреб длинные сто миллиметровые унитары взамен расстрелянных в бою и добавил:

– А у нас, как говорится, и собаки не кормлены и кони не запряжены…

– Степан Осипович, – Карпенко улыбнулся, – ваши-то кони всегда запряжены, но у нас есть еще два вопроса, которые надо решить пока Вы здесь…

Макаров кивнул.

– Во-первых – вот на этом БДК находится поручик пограничной стражи Иванько, сопровождавший во Владивосток груз корабельной оптики. Не очень большой груз, у японцев мы больше отняли… Пока мы здесь, на рейде, мы должны передать поручика вместе с его грузом вам, не тащить же его на Эллиоты. Мы даже не будем выгружать контейнер, только подайте хоть какую посудину, на палубу которой можно было бы его опустить.

– Хорошо, Сергей Сергеевич, – вздохнул Макаров, – вы сегодня как Никола Угодник на рождество – уж думаешь, что мешок пуст, а вы опять тянете из него плюшевого зайца. Вернувшись на «Аскольд», я отсигналю на берег, чтобы выслали буксир с баржей. Не улыбайтесь так – этот буксир у нас знаменит, его команда пошустрее иных миноносцев оборачивается. Кстати, а контейнер большой?

– Примерно две сажени на пять, и семьсот пятьдесят пудов весу, – ответил Карпенко. – С «Вилкова» контейнер на баржу погрузят бортовым краном за несколько минут. Но это еще не все зайцы, есть еще один – маленький, но, поверьте, ценный…

– Ну-с? – поднял бровь Макаров. – Надеюсь, это действительно последний заяц? А то за сегодняшний день я разучился удивляться, а ведь, как говорится, слишком много хорошего тоже плохо.

– Да нет, на сегодня это последний подарок… Вон он, – Карпенко махнул рукой, подзывая к себе кого-то с «Вилкова». – Ваше высокопревосходительство, разрешите вам представить капитана второго ранга Степанова, офицера службы РТВ Тихоокеанского Флота. Из нашего времени, разумеется.

Подошедший Степанов козырнул.

– Его специалисты, – продолжил Карпенко, – собрали из остатков той аппаратуры, что закинула нас сюда, несколько комплектов флотских радиостанций, совместимых с нашей системой связи. Попробуете и убедитесь, как это удобно. А идти без надежной связи на совместную операцию так и вообще нежелательно.

– Хорошо, Сергей Сергеевич, связь – это я понимаю. – Макаров задумался. – Господин капитан второго ранга, много ли вам надо времени на установку вашего устройства?

Степанов ответил:

Ваше высокопревосходительство, надо примерно полчаса, чтобы собрать бригаду с инструментом, а потом два-два с половиной часа на монтаж.

– Степан Осипович, – добавил Карпенко, – наверное, мы вас не будем задерживать. Как только у капитана второго ранга будет все готово, я дам ему катер для доставки оборудования и бригады на «Аскольд». Кстати, Василий Иванович, кого пошлешь на задание?

– Лейтенанта Злобина и двух старых мичманов, – ответил Степанов.

– Не делайте такие глаза, Степан Осипович, – улыбнулся Карпенко, глядя на удивленного Макарова, – у нас мичман – это не самый младший офицерский чин, а нечто вроде вашего прапорщика при адмиралтействе. Только там всего две ступени – мичман и старший мичман. А выражение «старый» значит, что он уже прослужил лет двадцать и ему скоро в отставку. Но это все так, лирика, просто среди команды ходят разные разговоры про нравы в этом времени. И не дай Бог, возникнут конфликты с офицерами «Аскольда» на почве разного понимания уставов, или паче того рукоприкладства. Не хотелось бы начинать совместные действия с чего-то такого, но предупредите, пожалуйста, там Константина Александровича Грамматчикова, чтобы он провел работу со своими офицерами. Мы, Степан Осипович, здесь как одна семья, своих не бросаем, а за обиды мстим. Иначе нам никак…

– Понимаю, Сергей Сергеевич, понимаю, – кивнул Макаров, – сам таких дантистов не люблю. Константина Александровича я предупрежу, но просветите – если что, мстить будут люди Александра Владимировича?

– Да нет, – улыбка Карпенко была больше похожа на оскал, – зачем его люди и зачем мстить? Мстить – это для врагов, а тут будет воспитательный процесс. Просто кто-то из трех его лейтенантов, чтобы все было по кодексу чести, вызовет бузотера на дуэль на любом оружии и – убить не убьет, но грамотно сделает инвалидом на всю жизнь. В целях рекламы, так сказать, и предотвращения рецидивов. Но это, ваше высокопревосходительство, только в самых тяжелых случаях.

В этот момент к группе офицеров подошел незнакомый Карпенко морской пехотинец.

– Ваше высокопревосходительство, – козырнув четко по своему уставу, обратился он к Макарову, – разрешите обратиться к господину полковнику Агапееву?

Макаров улыбнулся в бороду.

– Разрешаю, братец.

– Господин полковник, – боец повернулся к Агапееву и отдал честь, – майор Новиков просил передать вам эти книги. – Он протянул полковнику два томика карманного размера, обернутых в плотную бумагу. – Разрешите идти?

Агапеев рассеянно кивнул, раскрывая первую книжку.

– Александр Петрович! – вывел его из созерцательного состояния голос Макарова, – у вас еще будет время приобщиться к сим сокровенным знаниям, а сейчас нам пора. Загостились, пора и честь знать. Мы еще сюда вернемся и продолжим свое знакомство с местными чудесами, а пока у нас есть неотложные дела.