Вера Крыжановская-Рочестер - Эликсир жизни

– Посмотрите, вот Венеция!

Ральф всегда интересовался этим оригинальным городом и жаждал побывать в нем, но ему, конечно, не снилось и во сне, что он посетит его в качестве бессмертного индусского принца. В нем проснулся прежний интерес к этому городу, и он с любопытством стал смотреть в окно вагона. В эту минуту поезд вошел на гигантский мост, связывающий Венецию с материком, и остановился у вокзала.

Как только открыли двери вагонов, Нара ловко выпрыгнула на платформу. Увидев двух лакеев с галунами, видимо, искавших кого-то в толпе, она обернулась к Моргану и сказала:

– Вот наши люди! Моя телеграмма поспела вовремя. В эту минуту один из лакеев быстро подошел к ней и сказал с глубоким поклоном:

– Гондола ожидает вашу светлость!

– Хорошо, Баптисо! Позаботьтесь о багаже. Идемте, братец! Нара взяла Моргана под руку и направилась на набережную, где они сели в большую гондолу, управляемую двумя гребцами. Молча проехали они Большой канал, а затем, свернув в боковую лагуну, остановились у дверей обширного древнего дворца.

Спускалась ночь. Во мраке сумерек древние строения, обрамлявшие канал, принимали какой-то особенно мрачный и фантастический вид.

Ральф первым выпрыгнул на ступеньки и помог Наре выйти из гондолы. Они вошли в обширный вестибюль, освещенный электрическими лампочками.

Несколько слуг бросились к ним навстречу и помогли раздеться. В ту минуту, как молодые люди входили в вестибюль, на широкой мраморной лестнице, убранной цветами и статуями, появился старик в черной ливрее и шелковых чулках. Старик этот быстро сбежал с лестницы и почтительно приветствовал Нару. Та протянула ему руку для поцелуя и сказала сдавленным от слез голосом:

– Сегодня я привезла печальную весть, мой добрый Джузеппе: возлюбленный муж мой умер!

«Однако, эта красавица Нара – очень искусная комедиантка!» – подумал Морган, видя, как та поднесла к глазам носовой платок и делала вид, что вытирает воображаемые слезы.

Старик дворецкий побледнел и крупные слезы полились по его морщинистым щекам.

– Наш добрый господин умер? – пробормотал он. – О! Какое неожиданное несчастье! Его светлость, казалось бы, был совершенно здоров.

– Увы! Жизнь человеческая так непрочна. Потом я передам вам все подробности смерти моего мужа; сегодня же я так разбита и утомлена, что жажду остаться одна. Теперь я должна вас представить моему зятю – вашему новому господину, принцу Нарайяне Супрамати, младшему брату моего мужа и его единственному законному наследнику. Это – наш верный управляющий, Джузеппе Розати. Поручаю его вашей благосклонности, Супрамати. Я же уйду к себе – поблагодарив вас за помощь и поддержку, какую вы оказали мне в моем великом несчастье.

Морган прижал к губам ее маленькую ручку и пожелал покойной ночи. Поднявшись на несколько ступеней, Нара снова обернулась.

– Джузеппе! Вы проводите принца в комнаты его покойного брата. Надеюсь, там все в порядке?

– О, ваша светлость! Конечно, все в порядке. Разве могли мы думать, что наш добрый господин не вернется?

– Отлично. Позаботьтесь же, чтобы принцу хорошо служили, и распорядитесь, чтобы завтра весь дом оделся в траур!

Сделав грациозный жест рукой, Нара взбежала по лестнице и исчезла в боковой двери.

– Пожалуйте за мной, ваша светлость! – сказал старик управляющий, прерывая мысли Моргана, который никак еще не мог ориентироваться в своем новом положении. – Эй вы, Грациозо и Беппо, посмотрите скорей, все ли готово для приема его светлости?

Слуги исчезли как тени. Ральф молча последовал за управляющим, который поднялся по лестнице и прошел длинную галерею, освещаемую с одной стороны высокими готическими окнами.

– Вот апартаменты вашей светлости, – сказал Джузеппе, указывая на дверь в конце коридора.

Они прошли целую анфиладу комнат, обставленных с царской роскошью и до такой степени украшенных драгоценными произведениями искусства, что каждая из них представляла маленький музей.

– Вот рабочий кабинет покойного принца. Эта дверь направо ведет в библиотеку, а налево – в спальню, – сказал дворецкий, пока слуга по имени Грациозо почтительно принимал от Ральфа его плащ и шляпу.

Морган с любопытством оглянулся кругом. Он находился в огромной комнате, отделанной черным дубом и просто, строго меблированной. Обивка мебели и дверная занавеска были из коричневой кожи. На большом дубовом резном бюро стояли чернильница из золота и ляпис-лазури и лампа под синим абажуром, слабо освещавшая обширную комнату. Через открытую дверь библиотеки виднелись резные полки, покрывавшие стены до самого потолка; но в данную минуту Ральф не обратил на них никакого внимания. Молодой человек прямо прошел в спальню. Это была комната меньших размеров, обтянутая темно-красным шелком. В ней стояли низенькая мягкая мебель и большая кровать под балдахином.

– Не желает ли ваша светлость принять ванну, чтобы освежиться после дороги, а затем поужинать? – спросил Джузеппе.

– Да, я охотно вымылся бы и поужинал, если только не придется долго ждать.

– Все готово! Я сейчас распоряжусь, чтобы ужин немедленно был подан, как только ваша светлость выйдет из ванны.

Слуги провели Ральфа в уборную, снабженную всеми атрибутами, необходимыми для туалета большого барина, каким был покойный Нарайяна, а затем в ванную, которая со своими мраморными стенами, мозаичным полом, большой ванной из порфира и чудными, украшавшими ниши статуями, положительно ослепила скромного доктора, чувствовавшего себя точно в очаровательном сне.

После ванны слуги надели на Ральфа необыкновенно тонкое белье, а Беппо подал ему красивый плюшевый халат на белой атласной подкладке.

– Покойный принц никогда не надевал этот халат. Он заказал его только перед своим отъездом, – заметили слуги, объясняя удивленный взгляд своего нового господина нежеланием надеть платье, которое носил его покойный брат.

– Давайте! – сказал Ральф, надевая халат, оказавшийся как раз по нем.

Затем он прошел в соседнюю комнату, где уже был подан обильный ужин.

Морган был голоден, а потому отдал должную дань отлично приготовленному ужину, доказывавшему, что Нарайяна имел хороший вкус.

– Дайте мне журналы за последнее время, а затем, Беппо и Грациозо, вы можете идти. Сегодня вы мне больше не нужны, и я лягу спать один, – сказал Морган, отталкивая тарелку.

Оба лакея, как тени, убрали со стола, принесли журналы и вышли из комнаты.

Когда за ними закрылась дверь и опустилась тяжелая портьера, Ральф остался наконец один. Вздох облегчения вырвался из его груди, так как присутствие слуг тяготило его.

– Слава богу! Наконец-то я у себя, – пробормотал он. – Теперь присутствие слуг не помешает мне больше осмотреть мои новые владения. Надеюсь, я скоро привыкну приказывать и сделаюсь настоящим набобом, роль которого должен играть.