Иван Кондратьев - Седая старина Москвы

Нынешнее Новинское было загородной деревней и называлось Новинами [21] Все вообще приселки, близкие к городу, жалуемые за усердную службу царями, назывались Новью, Новинками и Новинами. . Там, где Козиха, было болото, где водилось немало диких коз. Где теперь Пречистенка, были пустыри и водомоины, и место это именовалось Чертольем [22] Название Пречистенки оно получило 16 апреля 1658 г. по указу царя Алексея Михайловича. . В Кузнецкой слободе [23] Кузнецкий мост. , со стороны Неглинной, была целая аллея больших вязов, куда любил ходить погуливать простой народ. Со времен царя Алексея Михайловича там жили кузнецы в хибарках и был каменный мост с перилами через Неглинку. Гороховое поле действительно было засеваемо горохом на большое пространство.

Вообще в глубокую старину Москва представляла глушь довольно изрядную. По-видимому, в ней было приволье – и птице небесной, и зверю прискучему, и она скорее была похожа на десятки скучившихся как бы случайно сел и деревень, чем на столичный город, беспримерная будущность которого так удивляла и удивляет весь мир.

Как же после этого не удивляться ей всякому русскому! Для него здесь каждое урочище, каждая стена, церковь, башня, монастырь, каждое, наконец, древнее здание есть немая каменная летопись Москвы и напоминает ему о каком-нибудь важном событии в русской истории или приводит на память чье-нибудь громкое, славное имя, начиная от полубаснословного Кучко до могучего Наполеона! И какая же масса этих событий! И сколько же этих славных имен! Познакомимся же с ними!..

Когда еще не был изобретен порох и не было еще известно огнестрельное оружие, ни один город как везде, так и у нас на Руси не строили без того, чтобы не укрепить какой-нибудь его части стеной на случай нападения неприятеля. Нынешние грозные крепости имеют уже более специальный и более грозный характер. Тогда крепость имела более простое назначение и также просто достигала своей цели, давая почти верное убежище осажденным, в особенности, если крепость имела еще наружный ров.

Будучи сперва простым селением, затем городом, Москва, однако же, долго не имели какого-либо укрепления. По всей вероятности, ни Юрий Владимирович Долгорукий, ни его наследники, в руки которых переходила Москва, не считали ее настолько значительной, чтобы укреплять стенами. Может быть, это зависело и от того, что сами удельные князья в ней не жили, за исключением Владимира Всеволодовича, который, как уже сказано выше, имел в ней для защиты свое войско и своего воеводу, но Москва все-таки укрепления не имела.

Зимой 1237 года при том же князе Владимире Москва была разорена Батыем, причем погиб и храбрый защитник ее, воевода Филипп Нянька, а сам князь был изгнан из Москвы братом своим Юрием Всеволодовичем, великим князем владимирским.

Кто после этого владел Москвой в течение девяти лет – неизвестно. Но в 1246 году разоренная Москва перешла в руки князя Михаила Ярославича, прозванного Храбрым. При нем Москва быстро оправилась, и сам Михаил был настолько силен, что выгнал дядю своего Святослава из Владимира и довольно счастливо воевал с Литвой [24] Михаил Ярославич был старший сын великого князя Ярослава Всеволодовича и родной брат св. князя Александра Невского. В некоторых летописях Михаила Ярославича называют первым князем московским. Он убит в 1248 г. в бою с литовцами. .

До 1264 года Москва, вероятно, опять своего удельного князя не имела, так как о таковом ни в одной из летописей не упоминается. Но в этом году Москва досталась в удел младшему сыну св. князя Александра Невского Даниилу, и этот князь, первый приняв титул князя московского, за три года до своей кончины, в 1300 году, первый же положил и основание Кремлю: высокий холм над Москвой-рекой недалеко от впадения в нее речки Неглинной он обнес деревянным палисадом, что, по всей вероятности, являлось уже крайней необходимостью и могло служить достаточной защитой от нападения врагов, окружавших этот маленький удел. А удел находился между Лопасней, Можайском, Клином, Дмитровом, Радонежем и Коломной, принадлежавшими чужим княжествам.

Потом холм, на котором расположен Кремль, уже не представлялся таким возвышенным, как в былые времена, потому что его несколько раз сравнивали и срывали. В глубокую старину он был покрыт густым бором, шедшим через холм Китай-города и далее, где нынешние Лубянка, Мясницкая, Покровка, вплоть до самого бугра, на котором стоит Ивановский монастырь.

Есть немало данных предполагать, что в сумраке времен, давно прошедших, далеко до построения самой Москвы, Кремлевский холм был уже заселен. Скорее всего на нем существовало городище, т. е. богослужебное языческое капище, которые обыкновенно устраивались в таких именно местностях у слияния двух рек. Городища эти строились преимущественно в глухих лесах и окапывались нередко земляным валом, чтобы в случае опасности можно было укрыть местное население, Это подтверждается открытыми в Кремле же памятниками: при раскопке земли по случаю постройки Большого дворца были найдены серебряные обручи, серьги и аравийские монеты IX столетия. При введении христианства холм, вероятно, застроился владельцем окружных земель, скорее всего кем-то из предков боярина Степана Ивановича Кучко, которые жили независимо и привольно, не желая знать никаких князей-избранников. Так, вероятно, дело шло до тех пор, пока не появился в этой местности Юрий Долгорукий, который, «полюбя же вельми место сие, заложил град и пребыл тут строя, доколе брак Андреев совершил [25] Сына своего Андрея Юрьевича женил на Улите, дочери боярина Кучко Брак праздновался пять дней. Затем Юрий с детьми возвратился в Суздаль. .

Каков именно был этот град, основанный Долгоруким, неизвестно. Вероятнее всего, что Юрий просто решил построить на этом месте град, так как через эту местность издавна лежала большая дорога из Киева во Владимир, а еще более потому, что поселение находилось на перекрестке торгового сухопутного сообщения Запада с Востоком, где жило на Волге богатое торговое болгарское племя.