Гордон Олпорт - Становление личности. Избранные труды

К несчастью, наука главным образом изучает мою частоту пульса в сравнении с вашей, мои эмоции – как отличающиеся от ваших, мой вес – как отклоняющийся от нормы; она редко изучает мои вес, пульс, эмоции как взаимодействующий паттерн .

Поэтому я сильно возражаю против точки зрения, принятой ныне в психологии. Айзенк сформулировал ее так: « Для ученого уникальный индивидуум – это просто точка пересечения ряда количественных переменных » [310] .

Что означает это утверждение? Оно означает, что ученого не интересует взаимозависимость подсистем внутри целостной системы личности. Его интересуют только раздельные измерения, по которым можно сравнивать многих людей. Его интересуют сердца (ваше и мое) или легкие (ваши и мои), а не взаимодействие моего сердца с моими легкими или вашего сердца с вашими легкими. Его интересует некоторая черта (например, интроверсия), ваша и моя, но не интересует то, как ваша интроверсия взаимодействует с другими вашими чертами, с вашими ценностями и вашими жизненными планами. Согласно этой точке зрения, ученого интересует не система личности в целом, а только общие измерения. Человек остается просто «точкой пересечения», лишенной внутренней структуры, связности и одушевленности. Я не могу согласиться с такими взглядами.

Дилемма науки и уникальности

Легко, однако, видеть, что мы сталкиваемся с затруднительным положением. Индивидуум (чем бы еще он ни был) – это внутренне последовательная уникальная организация телесных и психических процессов. Но его уникальность приводит науку в смущение. Науке положено иметь дело с широкими, предпочтительно универсальными законами. Таким образом, наука – это номотетическая дисциплина. Индивидуальность же подлежит исследованию не в рамках науки, а в рамках таких дисциплин, как история, искусство или генеалогия, чьи методы являются не номотетическими (ищущими универсальных законов), а идиографическими [311] . Еще средневековые схоласты декларировали: scientia non est individuorum .

Если мы примем эту догму, касающуюся возможностей и ограничений науки, то вынуждены будем отказаться от познания человека как человека. Но это не должно обескураживать нас. Факт, что индивид – это система организованной в паттерны уникальности. Другой факт, что наука любит универсальное, а не особое. Однако сама личность – это универсальное явление, хотя она обнаруживается только в индивидуальных формах. Так как личность – универсальное явление, наука должна изучать ее, но она не может изучать ее корректно, пока не обратится к индивидуальному характеру формирования структурных паттернов! Такова дилемма.

Не можем ли мы, подобно некоторым ученым, сказать, что особое – то, как оно фактически выступает, – есть комплексная комбинация универсалий? Даже если мы отвергнем выражение «комплексная комбинация» как пустословие, то все равно будем введены в заблуждение. Здесь утверждается, что все люди состоят из одних и тех же качеств (универсалий), а комбинация этих универсалий создает уникальность. Давайте возьмем только две универсалии и посмотрим, как это происходит:

Здесь нам говорят, что Джон – очень яркий парень, но довольно покорный, а Генри – скучный, но доминирующий. Но не может ли качество А так взаимодействовать с качеством В , чтобы образовалась новая единица? Не может ли Джон быть блестящим последователем, а Генри – глупым агрессором? Прибавление других качеств будет придавать новый оттенок всему их поведению, появится паттерн, не предсказуемый на основе универсалий. Молекулы воды и перекиси водорода имеют одни и те же универсалии (водород и кислород), только по-разному количественно представленные (Н2О и Н2О2), однако небольшие количественные различия делают эти вещества совершенно непохожими друг на друга. Попытайтесь применить их к своим волосам, и вы увидите разницу.

Итак, проблема индивидуальности – это не то, как ум и доминантность Джона соотносятся с теми же качествами у других людей, а то, как ум Джона связан с его доминантностью, с его ценностями, с его сознанием и со всем остальным в его личности. Это «внутренняя система», ставящая в тупик традиционную науку об универсалиях.

Общепринятая наука находится в тупике из-за того, что ей не удается увидеть, как номотетический поиск общих законов может быть применен к внутренней организации особенного случая. Здесь могли бы оказаться полезными несколько идей.

Во-первых, само утверждение, что личностные паттерны индивидуальности уникальны, является универсально истинным и, следовательно, это закон. Психологии личности следовало бы признать это в качестве своего первого закона.

Во-вторых, мы обращаемся ко многим общим принципам биологии и динамической психологии в надежде, что они раскроют нам процессы, ведущие к уникальности. Например, общими принципами генетики являются законы, говорящие нам о том, как случается уникальность.

В-третьих, поведение каждого индивида закономерно по-своему. Нам не надо понимать жизнь каждого для того, чтобы раскрыть закономерность в нашей жизни. Вы можете очень хорошо знать, почему ваш близкий друг ведет себя так, как ведет, и уметь предсказывать и отчасти контролировать его поведение в будущем просто потому, что вам известна закономерность его жизни. И для этого вам не нужно знать человеческую природу в целом.

Этот последний момент важен, ибо здесь возникает противопоставление статистической (актуарной) закономерности и индивидуальной закономерности отдельного человека. Номотетическая наука, как мы уже сказали, склонна предпочитать первую и игнорировать вторую. Ее критерии статистической значимости приспособлены к большой популяции людей, а не к отдельному случаю.

Предположим, сотня заключенных слышит слова тюремного надзирателя: «Ваша жизнь в тюрьме – подготовка к вашему возвращению в общество». И предположим (это вполне вероятно), что девяносто девять заключенных молча смеются над этой банальностью и немедленно забывают ее. Статистически мыслящие психологи сказали бы, что отсутствие эффекта этого благочестивого увещевания – закон. И в определенном смысле они правы.

Но предположим, что для одного человека эти слова «прозвенели звоночком» и поставили его на путь подлинного исправления. Что скажет статистик? Что это «дело случая» и данное событие не является «статистически значимым»? Такой ответ был бы абсурдным. Дело в том, что в этом случае существуют важные причинные отношения. Это происшествие может быть редким (даже уникальным), но оно полностью законно и неизбежно, если принять во внимание внутренний паттерн человека, к которому обращены слова.