Евгений Коронов - Лабиринты жизни

– Лучше Жека, чем Витя, поэтому нам надо бы это соглашение закрепить близкими узами, то есть секс, – а ведь мы еще даже в школу не ходили.

Я могу предположить, что он больше думал о своем интересе, чем обо мне.

Девчонки переглянулись, ничего не сказали, а лишь кивнули головой в знак согласия. Пошли мы, значит, ко мне, пройдя полпути, девчонки вдруг окликнули нас и сказали:

– Вы идите вперед, а мы сейчас подойдем.

Мы с Олегом зашли ко мне домой и сразу бегом к окну на кухне. Ведь оттуда было прекрасно видно весь наш путь к моему дому. Как мы и думали, они дали по пяткам.

«Ничего не поделать, они сначала соглашаются, а потом думают о том, на что согласились», – в тот момент подумал я про себя.

В общем, их не за что винить. Больше мы им, вроде, такого не предлагали.

Знаете, есть такое поверье, что вороны любят все блестящее – монеты, цепочки, кольца, всякий хлам, в общем, все, что блестит. Как-то раз мы решили проверить это. Нашли самое большое гнездо и решили залезть туда, посмотреть, что там. Общим голосованием туда полез Олег.

В принципе, он долез до него, только вот чем выше залазил, тем тоньше были ветки. Как вы уже догадались, он сорвался. Одна ветка обломилась, и ему пришлось падать метра четыре. Пока он падал, поломал еще пару веток спиной и ударился об землю.

Это было жесткое падение, ни я, ни Витя не знали, что делать. Олег лежал без сознания и лишь тихонько похрипывал. Витя сразу же начал паниковать, хватать Олега, пытаться поднять его, я же стоял и думал, что делать дальше, и изредка отдергивал Витька, чтобы тот не сделал еще хуже Олегу. В итоге мы решили подложить ему под голову куртку, а сами побежали за помощью.

Выбежав на дорогу, мы начали голосовать, сразу же остановилась первая мимо проезжавшая машина. Из машины выскочила взрослая женщина лет сорока и мужчина примерно того же возраста. Они были очень встревожены, так как по лицу Витька ручьем бежали слезы, я себя не видел, но думаю, мое лицо так же выражало тревогу и беспокойство. Женщина спросила: «Что случилось?» И мы начали объяснять, думаю, у нас это не очень хорошо получилось, и она попросила отвести ее к Олегу.

Как мне кажется, эта женщина была врачом, потому что после того как мы ее привели туда, где лежал Олег, она сразу же начала его осматривать и спрашивать, что делали. Я сказал, что хотели его поднять, но не стали этого делать, а просто подложили под голову куртку и все. Она сказала, что мы правильно сделали, и хорошо, что не стали его поднимать и дергать, а то могли навредить ему. Женщина вместе с мужем аккуратно взяли его, Олег застонал от боли, и понесли к машине. В машине места было мало, и тогда женщина попросила меня сообщить родным Олега о произошедшем, видимо, как самого спокойного, а Витек поехал с ними, наверное, для данных – фамилия там, имя и т.д.

После того как они уехали в больницу, я пошел домой к Олегу. У парадной мне встретилась его старшая сестра. Я сообщил ей о том, что произошло, она поднялась наверх, положила сумку, видимо, шла из магазина, вышла из дома и направилась в больницу, которая была одна на весь город. На следующий день я узнал, что все в порядке, не считая сломанной ноги Олега и того, что ему придется проваляться почти все лето в больнице.

Мораль истории такова: «Что утащила ворона, принадлежит вороне, и нечего лазить по деревьям за ворованным вороной».

Ох, чего только с нами ни происходило! Как-то раз я и Олег гуляли вдоль ручья, там росла плакучая ива и камыши, а рядом были дачи. У одного из домов было пустое поле, и вокруг этого поля не было забора, и как специально, посередине этого самого поля стояла коробка с игрушками, правда, про игрушки мы узнали после того, как заглянули в нее. Мы сначала ходили мимо, а потом решили заглянуть. Подумали, раз она стоит посередине поля, а от дома это далековато, значит, они никому не нужны, эти игрушки, и решили выбрать себе что-нибудь. Оказалось, что все-таки эти игрушки были нужны, из дома выбежал мужик с ружьем и начал им размахивать, при этом что-то еще кричал. Мы долго не думали, сразу же рванули оттуда, правда, я успел прихватить пару игрушек. А после случившегося стали обходить это место стороной, мало ли.

Был у нас как-то спор с Витьком, и мы начали драться в шутку, правда, эта шутка переросла в настоящую драку. Я, насмотревшись фильмов, начал подпрыгивать и бить ногой в воздухе, Витек, в свою очередь, по мере моего наступления отходил назад, он выжидал момента для удара и дождался. В тот момент, когда я приземлялся на землю после прыжка, я оказывался неприкрытым и тем самым беззащитным. И в тот момент, когда я приземлился, он нанес удар кулаком и разбил мне нос. Но после удара, отводя руку от моего лица, Витек начал расправлять пальцы, и в этот самый момент я молниеносно среагировал и укусил его за один из них и стиснул зубы так, что чуть не прокусил его палец прям до кости. А потом мы пошли к нему домой зализывать раны, его мать тогда сказала:

– Вот встретитесь в старости и будете вспоминать со смехом этот случай.

Один раз я и Олег решили подшутить над Витькой, правда, шутка получилась немного жестокой. Я не знаю, есть сейчас или нет проволока, она продавалась в мотках, как нитки, и толщиной была как нитка, только металлическая. Напротив входа в дом Олега стояла беседка, стенки у нее сделаны квадратиками из сваренных между собой металлических прутьев, а внутри этих квадратиков какие-то узоры, также сделанные из металлических прутьев. Я и Олег взяли конфету и привязали ее посередине беседки на металлическую нить, примерно метра два от пола, а может, и ниже, не помню. А вход в беседку обвязали этой нитью, как паук вяжет паутину. В солнечный день эту нить практически невозможно заметить. Когда Витька подходил к дому, мы его подозвали, чтобы он не зашел в беседку и не раскрыл наш замысел. Подойдя к нам, мы предложили ему сыграть в игру, призом в которой будет конфета. Игра была очень простая, бег наперегонки, кто первый добежит, того и конфета. Да, надо было видеть счастливое лицо Витька, которое выражало желание победить и съесть конфету. Он в любом случае победил бы, так как он ближе всех стоял к беседке.

– На старт, внимание, марш, – скомандовал Олег, и мы рванули, то есть рванул Витька, а мы с Олегом плелись сзади и наблюдали за тем, что произойдет. Витек бежал изо всех сил и на большой скорости ворвался в беседку, и раздался крик «Ай!», он остановился, схватившись за лицо, мы громко рассмеялись и забежали в подъезд. Подойдя к окну, увидели, что Витек сидит на скамейке схватившись за лицо. Через какое-то время он убрал руки, лицо было все в мелких порезах. Представьте себе, в тот момент, когда он вбегал в беседку, десятки металлических нитей вонзились в его тело. Но больше всего пострадало лицо, так как оно было совершенно не защищено. Он испытал боль, сравнимую с болью десятков лезвий, скользнувших по его телу. Посидев какое-то время, он встал, сорвал конфету, а потом пришел к нам и сел на ступеньку, так ничего и не сказав. Хорошо, что было не все так страшно, как казалось на первый взгляд, и порезы оказались не порезами, а лишь покрасневшими следами от нитей, что начали уже проходить. Мы, конечно, перед ним извинились, только, я думаю, ему было плевать на наши извинения. Я и Олег повернулись друг к другу, и кто-то из нас сказал: