Анастасия Ооржак - Инструментальная транскоммуникация. Опасные последствия современного спиритизма

10. Рассказывать о негативных последствиях занятий ИТК в группе также нельзя. Такие сообщения немедленно удаляются, а пострадавшему закрывают доступ к группе навсегда.

11. Человека, который испытал пагубное воздействие этого высокотехнологичного вида спиритизма, объявляют либо неопытным («не смог открыть свой канал», «новичкам там не место»), либо трусом («испугался голосов на записях»), либо психически больным, которому нельзя было даже начинать заниматься ИТК. Т. е. организаторы группы не признают своей ответственности за возникшие у человека негативные последствия, а полностью перекладывают ее на самого пострадавшего.

12. Попытки всех неравнодушных людей предупредить пострадавших о демонической сущности ИТК и ее опасностях даже посредством личных сообщений неизменно встречали недовольство со стороны администрации группы и заканчивались блокировкой в группе, что привело к необходимости создания отдельных групп в социальных сетях для сбора и открытой публикации свидетельств пострадавших, а также предупреждений об опасностях ИТК. Эти группы были подвергнуты массовой травле со стороны адептов инструментальной транскоммуникации, а все их подписчики были заблокированы в основной группе, посвященной ИТК.

13. Некоторые из пострадавших, которые открыто рассказывают о негативных последствиях занятий ИТК, подвергаются групповой травле (унижению, оскорблениям личного характера, клевете) как в личных сообщениях, так и открыто в интернете, угрозам магической расправой и даже эпизодам реального насылания нечистой силы.

Таким образом, как сама псевдонаучная организация РАИТ, так и курируемые ею группы ИТК в социальных сетях обладают рядом признаков, сближающих их с деструктивными сектами, и должны быть пристально изучены специалистами-сектоведами.

Я считаю, что ИТК как феномен существует реально и представляет собой самый обычный спиритизм(способ связи с низшими духами – бесами). В результате пропаганды занятий инструментальной транскоммуникацией люди теряют психическое здоровье, а в особо запущенных случаях получают одержимость нечистыми духами, которая не может быть излечена медицинскими методами.

По моему мнению, данный феномен может изучаться лишь в закрытом, лабораторном формате учеными-энтузиастами (психологами, психиатрами, физиками, радиотехниками) совместно с практикующими экстрасенсами, осознающими его негативные последствия и следующими технике безопасности. Такие исследования могли бы помочь разработать, к примеру, новый духовно-ориентированный подход к психическим заболеваниям и методам их терапии.

При этом я считаю недопустимой популяризацию методов ИТК среди широких масс населения, особенно как утешение после утраты близкого человека, т. к. это приводит к неуклонному росту числа пострадавших.

В этой главе я собрала несколько историй людей, пострадавших от занятий инструментальной транскоммуникацией. Первая история – моя собственная, остальные мне рассказали люди, испытавшие на себе все «прелести» этого вида спиритизма. Истории похожи между собой, они описывают наиболее типичные последствия этого занятия. Некоторые из пострадавших попросили изменить их имена. Авторская стилистика текста максимально сохранена.

Мое знакомство с ФЭГ было весьма интенсивным. Это было открытие, это был прорыв в новый мир, восторг. Я получила неопровержимое доказательство существования мира духов, о котором знала давно и который практически с рождения способна четко воспринимать по ночам без любых технических средств.

Я начала заниматься ИТК с исследовательским интересом. О негативных последствиях этой практики я тогда еще ничего не знала. Буквально за 2—3 дня я научилась обрабатывать аудиозаписи голосов «с того света» до такого состояния, что можно было различить все слова и записать их.

И так совпало, что в эти же дни меня попросили помочь в поиске пропавшей девушки, и я решила испытать этот метод на практике. В результате, в течение нескольких дней подряд мне пришлось очень интенсивно, по много часов в день и даже ночью обрабатывать записи.

И тут я столкнулась с неожиданным побочным эффектом: я начала слышать речь своего «собеседника» из ФЭГ на фоне любого шума – например, на фоне журчания текущей из крана воды, шелеста вентилятора ноутбука или шума проезжающих на улице машин. Слышала эту речь я уже безо всяких технических средств. Было слышно, что это речь, но слова были неразборчивы.

Речь имела четкую привязку к источнику шума. Если это была текущая вода, то речь слышалась именно от воды, а если шум вентилятора – от вентилятора.

Отсутствие шума – полная тишина – приводило к полному исчезновению речи, использование берушей тоже.

Столкнувшись с этим необычным эффектом, я решила сделать перерыв. Перерыв в занятиях ФЭГ длился одну неделю. Как бы мне ни было интересно, я не занималась этим. Слышание речи в шумах стало сходить на нет уже в первые дни, к концу недели речь в шумах уже не слышалась совсем.

Продолжение работы через неделю привело к очень быстрому возобновлению слышания речи в шумах. На этот раз потребовалось совсем немного времени – несколько часов. При работе с записями у меня сильно ухудшалось самочувствие: было частое сердцебиение, ощущение сильных и неприятных потоков электричества по телу, головная боль, сильнейший беспричинный страх, граничащий с паникой. Лицо, ладони и ступни жгло огнем. Я чувствовала, как мое тело обволакивает мерзкая, тягучая масса, которую невозможно стряхнуть…

Началось слышание голоса «собеседника из тонкого мира» уже без технических средств и даже без источников шума. Я слышала это непрерывное бормотание в полной тишине. Слышала около уха, негромко, но это очень раздражало и мешало засыпать. Позже я заметила, что источник звука может менять свою локализацию – я могла как бы передвигать его и слышать с любой стороны, а также могла заставить его звучать объемно, со всех сторон сразу. Было ощущение, что звук пронизывает все пространство и мое тело одновременно.

В квартире начался полтергейст. Стали раздаваться щелчки, трески, удары кулаком по мебели, звуки бьющейся посуды. Звуки были реальными – они фиксировались диктофоном. Были случаи, когда посуда реально билась, в том числе внутри закрытого шкафа, хотя ее никто не трогал. Постоянно ощущалось присутствие духов в помещении, слышалась их речь, было очень страшно.

Труднее всего было засыпать, ведь именно в этот момент полтергейст и начинал проявляться с особой силой. Меня постоянно будили резкие и громкие щелчки, издаваемые духами, которые слышали и другие члены семьи.