Александр Катков - Научные исследования в психотерапии. Стратегия, методология, практика
- Название:Научные исследования в психотерапии. Стратегия, методология, практика
- Автор:
- Жанр:
- Издательство:неизвестно
- Год:неизвестен
- ISBN:9785005633965
- Рейтинг:
- Избранное:Добавить в избранное
-
Отзывы:
-
Ваша оценка:
Александр Катков - Научные исследования в психотерапии. Стратегия, методология, практика краткое содержание
Научные исследования в психотерапии. Стратегия, методология, практика - читать онлайн бесплатно ознакомительный отрывок
Интервал:
Закладка:
Здесь же уместно сказать и о долговременном влиянии «глубокого запечатлевания» какой-либо новой и актуальной информации с отчетливым позитивным вектором такого влияния. Но как раз этот аспект в рамках проводимых научных исследований изучен в минимальной степени. Между тем в литературе религиозно-мистического толка придается большое значение факту «глубокого запечатлевания» пережитого религиозного опыта, на основании чего, собственно, и формируется феномен веры и соответствующая ресурсная метапозиция бытия-в-мире (У. Джемс, изд. 1993).
Большинство исследователей, которые занимались вопросами особой восприимчивости субъекта к тому или иному типу информационного воздействия, обращали внимание на тесную взаимозависимость данной проблематики с определенными состояниями сознания. И далее их объяснительные модели выстраивались с учетом представлений – мистических, философских, научных – о феномене сознания (например, В. Э. Пашковский, М. И. Зислин, 2005; Д. Л. Родзинский, 2006; В. И. Молчанов, 2007; Д. В. Иванов, 2013; Д. И. Дубровский, 2015), а также описаний собственно психологического, функционального содержания феномена сознания, которые, по сути, дублируют содержательные характеристики психических свойств, состояний и процессов (например, У. Джеймс, 2011; Г. Хант, 2004; Р. Орстейн, 2011; А. Ревонсуо, 2013, и другие). В тематических публикациях последних десятилетий можно встретить и более сложные модели функционирования феномена сознания (например, Е. П. Гора, 2005; О. В. Гордеева, 2008—2012; Ч. Тарт, 2012; К. Мартиндейл, 2012; Дж. Гоуэн, 2012; А. Дейкман, 2012), в которых активность психических процессов, в том числе и процессов восприятия и переработки информации, увязывается с набором неких дискретных состояний сознания, обеспечивающих требуемую интенсивность, интенцию и эффективность данных процессов. Однако даже и в этих публикациях основной акцент делается на описание таких дискретных состояний измененного сознания, или ДИСС в классификации Ч. Тарта, которые интерпретируются как регрессионные , и в силу этого обеспечивающие определенную пластику так называемых познавательных единиц сознания (К. Мартиндейл, 2012). То есть в соответствии с вышеприведенными объяснительными моделями конструкции психического, являющиеся мишенями психотерапевтического воздействия, приобретают некие пластические свойства с достижением терапевтической регрессии функции сознания. И такая позиция является доминирующей, в том числе и в интерпретации терапевтических механизмов традиционной и модифицированной гипнотерапии, а также многих других методов современной психотерапии.
Однако именно такая объяснительная модель плохо или совсем не согласуется с вышеприведенными данными об отсутствии типичных признаков регрессии функции сознания, а наоборот, наличии некоего эмоционального подъема, или даже «эмоционального возбуждения», сопутствующего повышенной восприимчивости к новой информации, получаемой гипотетическим клиентом в процессе психотерапии. То есть, опираясь на вышеприведенные теоретические обобщения и современные исследования функциональной активности сознания, можно достаточно уверенно констатировать, что в случае феномена психопластичности мы имеем дело с базисным , или БСС в классификации Ч. Тарта, а не дискретным-измененным состоянием сознания (ИСС). И что именно такое состояние сознания является нормативным для человека, и тем более для человека, который «как стрела, устремлен в будущее» (Н. Виннер, 2001). Но в этом случае сразу же возникает и другой важнейший вопрос: в какой степени режим функционирования сознания с доминированием жестких параметров ФИАС, будто бы характерных для состояния бодрствования (т. е. именно того состояния, которое обеспечивает и поддерживает приоритет такого способа ориентации в реальности, как логос ), можно считать нормативным? А если это все же ненормативный – т. е. целостный, экологически выверенный режим функционирования психического целого – а наоборот, неадекватный перекос в сторону только лишь одного актуального плана реальности, да еще и со всеми выводимыми отсюда катастрофическими последствиями в виде «расколотой» модели бытия для существенной части человечества, то каковы тогда более адекватные и точные характеристики действительно нормативного состояния сознания психики человека?
Здесь же надо сказать о том, что единственная объяснительная модель, в которой присутствует более или менее структурированное описание подобия состояния «эмоционального возбуждения», связанного с актуализацией креативной функции психики вовлеченного в психотерапевтический процесс субъекта (модель КОСМИК, описывающая состояние генеративного транса), не дает внятных ответов на вышеприведенные важнейшие вопросы. И кроме того, само по себе обозначение соответствующего психотерапевтического метода, включающего проработанную технологическую процедуру приведения клиента в специфическое состояние «генеративного транса», нельзя считать удачным. Ибо, по мнению многих уважаемых экспертов, данное обозначение чревато нежелательным терминологическим конфликтом, размывающим и без того неустойчивую семантику понятия «транс».
Вышеприведенные коллизии и «нестыковки» объяснительных моделей, эксплуатирующих тему сознания, в существенной степени транслируются и в сферу бессознательного, с ее еще более неопределенной семантикой и почти тотальным неприятием в секторе естественно-научного полюса (под «бессознательным» здесь в духе предельно упрощенной интерпретации известных тезисов Декарта и Лейбница предпочитают понимать некое «недоразвитое» сознание). И вместе с тем понимание «бессознательного» как базисной инстанции психического, наиболее «приближенной» к биологическим программам жизнеобеспечения и находящейся в особых, часто конфликтных отношениях со сферой сознания, во многом проясняет природу блокирования или искажения восприятия информации субъектом. На чем, собственно, и строится идеология психоанализа (З. Фрейд, изд. 1989; К. Г. Юнг, изд. 2009, 2010, и многие другие). Однако вопрос о том, каким образом бессознательное участвует в процессе существенного повышения объема и скорости усвоения терапевтической информации, и в каких «режимах» в этом случае должна функционировать данная инстанция психического-целого, в соответствующих объяснительных моделях даже и не ставится, не говоря уже о задачах по выявлению роли бессознательного: в генерации пластических параметров импульсной активности феномена сознания-времени; обеспечении особых условий и режимов взаимодействия осознаваемой и неосознаваемой сферы психического в ходе психотерапевтического процесса, процесса эффективной самоорганизации гипотетических клиентов по завершении терапевтического цикла (эффективная само-психотерапия); формировании действительно нормативного состояния сознания у субъекта, с возможностью продуктивного взаимодействия таких способов познания объемной реальности и адаптации в этой реальности, как логос и гнозис. Между тем именно эти вопросы в общей теории психотерапии являются стержневыми. И именно здесь в полной мере проявляется востребованность концепций и концептов первого-второго матричных уровней данной основополагающей и всеобъемлющей теории – в частности эвристические следствия этих базисных концепций, касающихся вариантов взаимодействия инстанций психического-целого, универсальных адаптационных стратегий бессознательного и прочего.
Читать дальшеИнтервал:
Закладка: