Татьяна Плетнева - И жили старик со старухой у самого синего моря. Высшая Школа Сказкотворчества. Ступень 2

На том и порешили. Кривиша играть перестал. Царь морской без сил свалился. Вручили братья Неждане гребень, что мать передала. Прямиша рыбку золотую в сосуд диковинный поместил и за пазуху спрятал.

Пустились братья с сестрой в обратный путь. Шли они назад и наверх. А сеть за ними сворачивалась. И вот уже вода над ними посветлела да солнышко стало видать. Да только услышала Неждана, что заволновалось за ними море. Стали слышны звуки погони. Знать, оклемался царь морской и бросился за ними, чтобы отомстить братьям за пляску скоморошечью.

Заторопились братья с сестрой. Шагу прибавили. А погоня – все ближе. А море – все сильнее волнуется. Подхватили братья Неждану под руки и побежали. Вот уже совсем близко поверхность моря да бежать по сетчатому мосту неудобно. Пружинит мост, раскачивается. А погоня уже за спиной. Вот-вот схватит их вероломный морской царь.

Не хотела Неждана резной гребень использовать. Думала – успеют они до земли-матушки добраться. Гребень тот непростым был. Да видно – не судьба…

Приотстала от братьев Неждана. Бросила за спину материн гребень. И поднялся за спиной лес густой да высокий. Закрыл дорогу царю морскому. Смогли убежать братья с сестрой. Добрались до берега. Ступили на песок жёлтый под небом синим, облаками белыми да солнышком ясным.

Вернулись домой братья живые и невредимые. И сестрицу вернули. А старики уж совсем не чаяли детей своих дождаться. А тут радость такая… Всплакнула Старуха. И Старик уронил скупую слезу.

А золотую рыбку Прямиша отпустил в воды моря синего. Захирела рыбка в диковинном сосуде, золото – потускнело, блеск – пропал. Видно, нужен всякой твари простор и свобода для жизни. Вот и отпустил Прямиша рыбку. Пусть живёт.

В благодарность устроила рыбка золотая пир на весь мир. Столы ломились от яств заморских. Собрались за теми столами все те, кого знали, кого встречали, с кем говорили братья, когда сестрицу искали. На том пиру нашли братья своих суженых. В один день свадьбы сыграли. В один день детки у братьев родились. Вот уж радость Старику со Старухой была – внуков няньчить.

А когда сынок Кривишин на дудочке играть выучился, то и вовсе хорошо стало. Все живое слушалось волшебной музыки. И служило людям во благо.

А Неждана, которая научилась в неволе новым умениям в рукоделии, и вовсе известной мастерицей стала. Из далёких далей к ней люди приезжали. Да за искусную работу звонким золотом платили.

А когда Неждана замуж вышла за парня хорошего, ювелирных дел мастера, то все царство гуляло на свадьбе той.

И я там была.

Мед-пиво пила.

На губах пиво горчило,

А в рот – не попало.

В некотором царстве, в некотором государстве, у самого синего моря жил и здравствовал купец именитый – любитель путешествовать в дальние края-заморские страны Кривиша. В одной из своих поездок узнал он новость удивительную. Что есть где то за степями, за лесами, в Уральских горах камень красоты удивительной. И что камень этот даёт женщине – владелице здоровье несокрушимое, спокойствие душевное и защиту от напасти всяческой.

А у Кривиши жена была больна болезнью непонятною. Вроде бы и здорова, но лицом – бледна, телом – худа, глазами – без задора, а к жизни – без интереса… Лекари знаменитые руками разводили и ничем помочь не могли. И хотел Кривиша тем камнем полечить жену любимую. Вновь хотел услышать смех её звонкий да увидеть на щеках её румяных ямочки…

Было у купца три сына. Двое-то взрослые совсем, а младший – семилетка. Старшие братья сами попросились в путь за камнем отправиться. И, благословение получив, пошли к Уральским горам.

Много ли времени прошло, мало ли, но не было вестей от братьев старших купцу именитому. Не было и братьев…

Запросился тогда в путь-дорогу сын младшенький. Долго противился купец просьбам малого. Но поглядев однажды на жену любимую, на глаза её застывшие, согласие и благословение все ж дал…

Надел Ивашка сапоги железные, в котомку заплечную – каравай да орехов каленых положил, за пояс – дудочку, что от отца досталась и на которой он сызмальства играть умел искусно, засунул.

Шёл Ивашка степями бескрайними, дивился простору и красоте цветов степных. Добрался до лесов вековых и там много чего удивительного узрел, так непохожего на то, что дома оставил. Шёл Ивашка, сапоги изнашивал, хлеб грыз да орешки щелкал. Вот уже и леса за спиной остались.. Теперь – до гор добраться и камень-малахит целебный для матушки добыть осталось…

Смотрит Ивашка – перед ним избушка стоит. Не простая та избушка, а на курьих ножках. И к нему – задом повернута.

– Стань, избушка, ко мне – передом, а к горам – задом… – проговорил Ивашка.

Почесала избушка одной куриной ножкой об другую и осталась стоять, как стояла.

– Повернись, избушка, ко мне – передом, а к горам – задом… – уже скомандовал Ивашка. Но опять осталась стоять избушка, как стояла. Только другой куриной ножкой почесала первую…

Рассердился Ивашка, достал дудочку свою. Да заиграл плясовую, весёлую да удалую. Затряслась избушка, заподпрыгивала. Ножками коленца – откидывать начала. Веселее стал играть Ивашка на дудочке. Веселее стала плясать избушка да выше подпрыгивать. А Ивашка – продолжает дудеть… А избушка – продолжает плясать…

– Ой да перестань уже играть, мил человек… – закудахтала избушка. – Довольно я косточки свои размяла. Сто лет стояла, никто меня повернуться заставить не мог… Достоялась… Сама повернуться хочу, посмотреть на храбреца… Довольно игры… Повернусь к тебе – передом, к горам – задом…

Только тогда убрал от губ дудочку Ивашка, как, кряхтя и ноги подкидывая, повернулась избушка передом. Узрел храбрец на крыльце старушку древнюю, которая, вцепившись в ступеньки, на крылечке валялась. А рядом с ней валялся распластанный чёрный кот…

– Что же ты, хозяюшка, гостя не привечаешь? – вскричал храбрец, опустив дудочку. – Али люди лихие напугали вас, а вы и напугалися? А затем и затворилися?

– Да были тут, почитай недавно, молодцев двое захожих… Все кричали – ругались. Требовали и то, и это… Ну и отправили мы их… куда подальше… А сами – плюнули на всех и повернулись… задом…

– А отправили то куда?

– Да к лешему… – пояснила старушка, уже спокойно сидящая на ступеньке крылечка. – А ты, мил человек, куда путь держишь? Дело пытаешь или от дела лытаешь?

– Я, бабуся, не знаю вашего имени, иду к горам Уральским… Есть у меня к ним интерес особый…

– Баба Яга меня зовут, Костяная Нога. – зарумянилась бабуся.

– Да какая ж вы Баба Яга? Если только Бабуся Ягуся… И ноги вполне себе, симпатичные такие, ровные-стройные…

– Да я гляжу, ты, молодец, – великий знаток женских ножек… – вдруг рассмеялась Бабуся Ягуся. И смех её был молодым и звонким…