Ирина Марчук - Подарок Птицы Жар. Высшая школа сказкотворчества. Ступень 2

А Иван, хоть и плавать не горазд был, а всё ж выплыл да на другом берегу и очутился. Снял с себя одежду мокрую, на кусты развесил, прикрылся листвою опавшей и задумался: как быть? Вдруг слышит – земля дрожит, видит – конь бежит. Изловчился Иван и схватил коня за гриву. А конь и молвит человечьим голосом:

– Сумел ты, Иван, меня словить, сумей и обуздать! Прикрой наготу и садись на меня верхом. Сможешь удержаться – братом назову, а не сможешь – не обессудь, на траву тебя свалю, копытами притопчу!

Не оробел Иван, одежду на себя накинул, на коня сел и понеслись они по долам да весям. День едут, другой… Конь уж в мыле, а Иван крепко его за гриву держит! Выбился из сил конь, остановился у ручья и промолвил:

– Твоя взяла, Иван, будь мне названым братом. Только чур, уговор: никому о том, что мы побратимы, не сказывай!

Согласился Иван, а сам думает: «Чудной конь мне достался. И говорит-то загадками. Но что есть, за то и спасибо!»

Рассказал Иван коню свою кручинушку, а конь и отвечает:

– Эта беда – не беда! Лучше приоденься по-молодецки, и поедем тебе невесту добывать. Раз отделился ты от матери-отца, то прилепиться тебе к жене надобно.

Нагнулся конь к пеньку, вросшему в землю, ударил копытом три раза по нему, и на месте пенька одежда молодецкая, сложенная чинно, оказалась: и рубашка, и кафтан, и порты, и штаны, и сапоги красные в придачу. Подивился Иван, приоделся, приосанился, на доброго молодца стал походить. Вскочил на коня, гикнул по-молодецки, и помчались они туда, не знамо куда, за невестой – красой, суженой с длиною косой.

Долго ли, коротко, а прискакали они в дивный град с высокими теремами. Остановились у крайнего терема, на ночлег напросились. Впустили их хозяева, накормили, напоили да и рассказали, что у купца знатного дочку-красавицу Змей похитил, в лес дремучий унёс, и ни духу о ней, и не слуху. А отец – славный купец – слово дал: кто из молодцев дочь до отеческого дома вернёт, тому она и женою станет.

Задумался Иван, а конь и говорит:

– Спать ложись, Молодец, утро вечера мудренее.

А поутру вскочил Иван на коня, и помчались они вызволять купеческую дочь-красу.

Прискакали до леса дремучего, слышат – плач раздаётся по лесу, по деревьям скачет, о землю ударяется. Вдруг потемнело вокруг, понахмурилось. Откуда ни возьмись налетел Змей на Ивана. Боролись они три дня и три ночи. Да разве ж одолеть Змея голыми руками? Ударил тут конь три раза копытами о землю, разверзлась земля, и показался в ней меч из стали звенящей. Схватил тот меч Иван, размахнулся и срубил голову Змею.

Тут и плач прекратился, и вышла к Ивану купеческая дочка – краса, до самого до пояса коса. Как глянул на неё Иван, так и запала она, краса, в сердце сразу!

Привёз Иван дочку в отеческий дом к отцу-купцу, а тот слово своё сдержал: с дороги – да за пир, свадьбу сыграли да молодых в опочивальне и оставили. Молодая жена ластится к Ивану, красным вином потчует да выспрашивает, как ему удалось победить Змея лютого. А Иван и рассказал на радостях, что есть-де конь у него, побратим, без него да ничего бы и не сладилось. Сказал и уснул сном богатырским.

А как пробудился, глянь, а он вовсе и не в купеческих хоромах с молодой женой, а в лодке без весел среди речки быстрой. Ох, и пожалел Иван, что ослушался он своего коня, друга верного! И теперь у него ни жены, ни коня, и мчит его речка на лодке без весел неведомо куда…

Сколько времени прошло, про то никому не ведано, а только стал слабеть Иван без еды. Кругом одна вода. Мимо леса пробегают, луга скачут, отвесные скалы мелькают, крутые берега толкают, а людей не встречает Иван. Нет никого на пути, кто подсобил бы. И набрал тогда Иван воздуха в грудь и крикнул изо всех сил голосом зычным:

– Ой ты верный друг, побратим ты мой! Ты прости меня, неразумного! За тебя, брата доброго, я готов отдать буйну голову! Встань же и ты передо мной, как лист перед травой!

Не успел крикнуть, как налетел ветер и вынес лодку на отмель. Ступил Иван на землю, слышит – земля дрожит, его конь бежит! Прибежал, на дыбы встал. И на радостях обнял Иван коня доброго, потрепал за гриву вольную, склонил перед ним голову ниже плеч.

– Добро, Иван, осознал ты свою ошибку, верным другом назвал, братом добрым меня признал. И за то я тебе ещё раз службу сослужу: отыскать и вернуть добрую жену помогу.

– Так ведь я женат на купеческой дочке-красе, в рост до пояса косе!

– Так-то так, да заколдована она оказалась Змеем лютым. Ему ты голову срубил, а девицу-красу не расколдовал! Она и приказала тебя, спящего, в лодку без весел бросить и в быструю речку столкнуть – пусть уносит. А сама маяться стала, что ни день – то угрозы, всех мамок-нянек за косы тягает, поколотить наровит, в них яйца куриные бросает, а родного батюшку и вовсе в терем не пускает, а что ни ночь – то в слёзы, про тебя вспоминает, печалится, а на утро – опять за всеми гоняется.

– Как же быть!?

– Зачерпни в ушат водицы речной да спрячь её к сердцу поближе. Как прискачем до терема, накинь на себя торбу нищего, в дверь постучись. Как откроют тебе дверь, к хозяйке-красе попросить. Как начнут тебя гнать, ты песни пой, как услышит тебя девица твоя – краса, побежит к тебе да с поленницей, ты и окати её водицей чистою, что у сердца твоего согрета любящего. А там и увидишь, что станется.

– Спасибо, побратим родной!

Прискакал Иван к терему женушки, слышит – визги да топот разносится, спешился он с Коня, в дверь постучался, открыли ему мамушки, у них волосы-косы растрепаны, платки набекрень сбитые. Попросился Иван до хозяюшки – его прочь погнали метлами! Тут и запел Иван песню зычную да весёлую.

Как услышала девица-краса пение, да как схватила поленницу, побежала к Ивану, замахнулась, а Иван изловчился, распахнул грудь и вылил ушат воды чистой да на голову девице-жёнушке!

Замерло всё вокруг на мгновение, лишь водица, как волшебная сестрица, обмыла жёнушкино лицо, шею, руки, по груди разлилась и до сердца женского добралась! Смыла грязь наносную колдовскую, и открылись очи сердечные жёнушки, и признала она Ивана – мужа своего любимого! Обняла, с дороги дальней в бане попарила, накормила, напоила да на свадьбу, сердечную, вновь снарядила!

И пир был горой! И для людей – веселье, и для батюшки – радость, и для коня-побратима – почёт, а для Ивана – счастье!

А братья Ивана так и не смогли поделить дом отеческий: распродали добро, разбазарили. А прослышав о счастии Ивана, и вовсе в тоску ударились, в наёмные работники отправились и до сих пор, говорят: один – лыко дерёт, а другой – ремешки плетёт. Может, и им повезёт: по разумению своему жён найдут и доброе имя спасут. Как оно будет, так и станется.

Сказка – ложь, да в ней намёк, добрым людям да урок!