Римма Ефимкина - Сто чувств. Справочник практического психолога

Синонимы: слабость; неспособность; беспомощность; неумение; немощь; изнеможение; безвластие; немочь.

В романе «Война и мир» Льва Толстого многие персонажи периодически испытывают чувство бессилия, но я выбрала в качестве примера «самого сильного» героя, прототипом которого послужила реальная историческая личность Михаила Илларионовича Кутузова.

В его случае налицо все виды бессилия: физическое старческое бессилие; бессилие противостоять власти императора; бессилие заставить армию идти на смерть; бессилие уклониться от воли Божьей. Превозмогая эти четыре вида человеческой слабости, Кутузов привел Россию к великой победе в Отечественной войне 1812 года, навеки вписав свое имя в мировую историю. Когда мы жалуемся на свое бессилие, нам есть чему поучиться на примере этого человека, поэтому рассмотрим виды бессилия по очереди.

«Физические силы оставляли старика»

Итак, первый вид бессилия – физическая немощь. Лев Толстой подчеркнуто натуралистично описывает немощь старого человека:

«Кутузов в расстегнутом мундире, из которого, как бы освободившись, выплыла на воротник его жирная шея, сидел в вольтеровском кресле, положив симметрично пухлые старческие руки на подлокотники, и почти спал» (Т. 1. Ч. 3. Гл. XII. С. 290);

«Кутузов сидел, понурив седую голову и опустившись тяжелым телом, на покрытой ковром лавке» (Т. 3. Ч. 2. Гл. XXXV. С. 216);

«Физические силы оставляли старика. Несколько раз голова его низко опускалась, как бы падая, и он задремывал» (Т. 3. Ч. 2. Гл. XXXV. С. 217);

«Кутузов с трудом жевал жареную курицу» (Т. 3. Ч. 2. Гл. XXXV. С. 218);

«Кутузов, как и все старые люди, мало сыпал по ночам. Он днем часто неожиданно задремывал; но ночью он, не раздеваясь, лежа на своей постели, большею частию не спал <���…>, облокотив тяжелую, большую изуродованную голову на пухлую руку, и думал, открытым одним глазом присматриваясь к темноте» (Т. 4. Ч. 2. Гл. XVII. С. 445).

Этим самым автор усиливает контраст между старческой слабостью Кутузова и его необычайной силой духа. Если мы посмотрим на дату смерти Кутузова, то с изумлением обнаружим, что он умер практически сразу после провозглашения победы России над Наполеоном:

«Представителю русского народа, после того как враг был уничтожен, Россия освобождена и поставлена на высшую степень своей славы, русскому человеку, как русскому, делать больше было нечего. Представителю народной войны ничего не оставалось, кроме смерти. И он умер» (Т. 4. Ч. 4. Гл. XI. С. 526).

Тем ниже следует поклониться его духовной стойкости, которая определяется отнюдь не физическими параметрами. Кутузова в вожди избрал народ, и это дало старому больному человеку силу довести дело спасения России до конца.

«Мы не на Царицыном лугу»

Второй вид бессилия – бессилие противостоять власти императора. Согласно версии Толстого, Кутузов был избран в главнокомандующие самим народом вопреки желанию императора. Неудачный ход войны побуждал дворянство требовать назначения командующего, который бы пользовался доверием в обществе. На примере Аустерлицкого сражения 13 13 Битва при А́устерлице (20 ноября ( 2 декабря ) 1805 год ) – решающее сражение наполеоновской армии против армий третьей антифранцузской коалиции . Вошло в историю как «битва трёх императоров», поскольку против армии императора Наполеона I сражались армии императоров австрийского Франца II и русского Александра I . Сражение закончилось разгромом союзных армий. , в котором русская армия потерпела сокрушительное поражение, Лев Толстой показывает бессилие Кутузова перед амбициями молодого императора, взявшего командование на себя. Кутузов предсказал поражение еще накануне.

С горечью читаешь слова опытного мудрого человека, осознающего свое бессилие перед тупой машиной власти:

«Я думаю, что сражение будет проиграно, и я так сказал графу Толстому и просил его передать это государю. <���…> Eh, mon cher général, je me mêle de riz et des côtelettes, mêlez-vous des affaires de la guerre 14 14 И, любезный генерал! Я занят рисом и котлетами, а вы занимайтесь военными делами. . Да… Вот что мне отвечали!» (Т. 1. Ч. 3. Гл. XI. С. 289).

Диалог Кутузова с императором Александром выявляет конфликт интересов, разрешить который Кутузов бессилен. Следовать собственному плану наступления – значит не подчиниться императору в присутствии свиты и союзников, а подчиниться приказу Александра – значит поставить под удар русскую армию и потерпеть крах в сражении.

«– Что же вы не начинаете, Михаил Ларионович? – поспешно обратился император Александр к Кутузову, в то же время учтиво взглянув на императора Франца.

– Я поджидаю, ваше величество, – отвечал Кутузов, почтительно наклоняясь вперед. Император пригнул ухо, слегка нахмурясь и показывая, что он не расслышал.

– Поджидаю, ваше величество, – повторил Кутузов (князь Андрей заметил, что у Кутузова неестественно дрогнула верхняя губа, в то время как он говорил это «поджидаю»). – Не все колонны еще собрались, ваше величество.

Государь расслышал, но ответ этот, видимо, не понравился ему; он пожал сутуловатыми плечами, взглянул на Новосильцева, стоявшего подле, как будто взглядом этим жалуясь на Кутузова.

– Ведь мы не на Царицыном Лугу, Михаил Ларионович, где не начинают парада, пока не придут все полки, – сказал государь, снова взглянув в глаза императору Францу, как бы приглашая его если не принять участие, то прислушаться к тому, что он говорит; но император Франц, продолжая оглядываться, не слушал.

– Потому и не начинаю, государь, – сказал звучным голосом Кутузов, как бы предупреждая возможность не быть расслышанным, и в лице его еще раз что-то дрогнуло. – Потому и не начинаю, государь, что мы не на параде и не на Царицыном Лугу, – выговорил он ясно и отчетливо. <���…>

– Впрочем, если прикажете, ваше величество, – сказал Кутузов, поднимая голову и снова изменяя тон на прежний тон тупого, нерассуждающего, но повинующегося генерала. Он тронул лошадь и, подозвав к себе начальника колонны Милорадовича, передал ему приказание к наступлению» (Т. 1. Ч. 3. Гл. XV. С. 307).

Горестно сознавать, что в битве при Аустерлице русская армия, считавшаяся непобедимой с петровских времен, из-за ошибок командования потеряла треть, а именно 21 тысячу человек.

«Сознание старческого бессилия»

Третий вид бессилия – бессилие заставить армию идти на смерть – Кутузов испытывает во время бегства русской армии от неприятеля в Аустерлицком сражении:

«„Ну, братцы, шабаш!“ И как будто голос этот был команда. По этому голосу все бросились бежать» (Т. 1. Ч. 3. Гл. XVI. С. 309).

Командующий сталкивается с инстинктом людей, спасающих свою жизнь, и инстинкт самосохранения и выживания становится сильнее воинского приказа: