Елена Бабиевская - Я буду тебя любить

Но это было единственным вариантом объяснения, к которому мы с ней возвращались много раз в попытках понять, почему она так боялась мира и людей, воспринимала мир враждебным, была застенчивой и очень часто пряталась в своем внутреннем убежище 3 3 «Психические убежища» – душевные состояния, в которые можно спрятаться, скрываясь от тревоги и психической боли. При этом жизнь и способность к контакту и отношениям становится резко ограниченными (Дж. Стайнер, «Психические убежища»). . Ужас сопровождал ее все детство и большую часть взрослой жизни. Со временем к нему добавились панические атаки и приступы запредельной тревоги. Ее часто называли угрюмой, замкнутой, но на самом деле ей было просто страшно сталкиваться со всем новым, так страшно, что она не могла ни улыбнуться, ни принять это новое как игру или игрушку, чтобы научиться «играть» во взрослую жизнь.

Шизоидный характер

Люди такого типа переживают постоянный страх, часто ужас. Их чувства изолированы и/или подавлены. Могут казаться холодными, лишенными жизни и контакта с собой. Часто – неспособны создавать прочные социальные и интимные контакты, привязываться, доверять кому-либо. Свое «Я» воспринимается как поврежденное, плохо функционирующее, плохое. Другие – как могущественные, непринимающие, угрожающие. Часто – саморазрушающее поведение, ненависть или непринятие собственного Я, ограниченные навыки заботы о себе и самоподдержки, сомнение в своем праве на существование. Предпочитают внутренний мир внешнему, способны строить близкие отношения только с очень ограниченным числом людей. Стивен Джонсон, «Психотерапия характера».

У нее явно присутствовали черты шизоидной личности, но причин она понять никак не могла. Ведь шизоиды обычно растут в атмосфере ненависти, отвержения или просто холода, а ее любили и заботились о ней. Но потом я нашла подтверждение ее теории в литературе.

Переживания ранней болезни ребенка, а особенно раннее помещение в больницу, также могут вызывать истощение привязанности. Ребенок может испытать травму вследствие непостоянства объекта во время этого чувствительного периода развития, связанного с переживанием серьезнейшей боли, вытекающей из неподходящего отношения к нему главного опекуна или других людей. Стивен Джонсон, «Психотерапия характера».

Шизоиды обычно существуют в своем мире, который для них намного безопаснее и интереснее, чем мир вокруг. У нашей героини был свой безопасный и уютный «чулан», а людей вокруг, особенно незнакомых, она воспринимала очень тяжело. Новое вызывало в ней ужас, и она предпочитала прятаться, а не взаимодействовать. Вполне возможно, причиной этого стала операция, послеоперационный период и сама больница как новое враждебное место в целом.

Думаю, помимо резкой смены обстановки и лиц, которые она видела перед собой в больнице, наркоза, который насильно отключил ее от мира, было еще грубое вмешательство в ее тело, отсечение пусть крошечной, но все же ее собственной части, память тела о боли, разрезе, заживании швов. Для ранней детской психики это могло стать тяжелой травмой, которая осталась у нее не в сознании, а за его пределами.

Поскольку событие это было единичным, видимо, шизоидность стала лишь штрихом к ее характеру, а не основой его, но доверие к миру и людям пришло к ней в ходе терапии очень нескоро. Ее убежище было очень уютным, и прятаться там было намного безопаснее, чем иметь дело с тем ужасом, с которым она соприкоснулась однажды младенцем и который охватывал ее не раз уже во взрослом возрасте.

Эту субличность мы и назвали «девочкой, которая жила в чулане».

ДОМАШНЕЕ ЗАДАНИЕ:

ШИЗОИДНЫЙ ХАРАКТЕР

Если вы обнаружили в себе черты шизоидного характера, попробуйте представить, как выглядит ваша шизоидная субличность. Подойдет любой образ, персонаж – все, что родится в вашей фантазии. Поселите его в одну из комнат и позаботьтесь, чтобы ему там было удобно и, самое главное, безопасно. Нарисуйте его в своем альбоме или просто запишите его имя. Напишите сверху: «Я буду тебя любить».

И помните, что работа по его исцелению – формирование доверия к миру. Ваше базовое доверие было когда-то нарушено, родители не защитили вас от каких-то травматичных событий (или сами их создавали), и психике пришлось прятаться в выдуманном мире, чтобы обезопасить себя от внешнего мира. Теперь пришло время помочь вашему перепуганному внутреннему ребенку успокоиться и научиться выходить во внешний мир без страха.

ДЕТСТВО И ЮНОСТЬ. ДЕВОЧКА-МАТЬ

Оральный характер

Вернемся с нашей героине.

В детстве у нее было две жизни. Одна – обычная московская, в которой было очень мало стабильности. Вокруг было много лиц, которые все время менялись, как в калейдоскопе. Менялось и все остальное – места проживания, условия, правила. Стоило ей только начать привыкать к чему-то или кому-то – все это рушилось, и нужно было снова адаптироваться. Родители ее любили, но не могли обеспечить ей стабильность – отчасти потому, что не знали, как это важно в начале жизни, и особенно для уже травмированного ребенка, отчасти – потому, что сами такого не имели (детство у них было военное).

В основном она была предоставлена самой себе – сама научилась читать по кубикам, чинила свой детский проигрыватель пластинок, находила себе кружки и секции. Телевизора в доме не было из идеологических соображений – чтобы дети не смотрели всякую муру, а читали книги. Этим она и занималась. Прочла все, что было в доме, даже бОльшую часть собрания Лопе де Вега – зачем он оказался там, наверно, никто не знает. Но было много другого – море фантастики, русская классика, американская и европейская, биографии ЖЗЛ, а также Декамерон и эротические комиксы на верхних полках. И огромный альбом «Современная живопись», который она могла даже немного читать, поскольку он был на французском, который она учила в школе. Дома почти всегда никого не было, зато имелось все, что нужно, для творчества. Краски, холсты, швейная машинка, спицы и прочее. И если дома были взрослые, всегда что-то создавалось – мебель, одежда, рисунки и картины. И она, глядя на них, тоже этому училась. Так продолжал формироваться ее мир, ее убежище, которое чем-то было похоже на ателье художника, а чем-то – на пыльный чулан.

Вторая жизнь появилась, когда ей было почти три. Она начиналась летом и длилась от месяца до двух, если повезет. На протяжении 15 лет это было самое стабильное и прекрасное, что она могла себе пожелать. Думаю, родители тоже сильно нуждались в стабильности, потому что много лет подряд они ездили с ней отдыхать в одно и то же место. Там было все, что только можно представить – красота, спокойствие и полная предсказуемость. Заповедная зона, синее море, белый песок, зеленые сосны, грибы, ягоды, причудливая нетиповая архитектура… Главным было даже не это, а полная повторяемость всего.