Полина Боттичелли - Художник должен быть счастливым

Ко мне подходит Андрей:

– Какие планы?

– Мыться и спать завалиться.

– А я хочу пойти гулять.

– Эх, заманчиво, но я очень хочу спать.

– Да, конечно, ты ведь совсем не спала почти. Я прогуляюсь, хочу спуститься к морю.

– К морю! Подожди, я переоденусь и с тобой пойду.

Мы выходим и идём по крутому спуску. Я пытаюсь запоминать окрестности, чтобы вернуться потом назад.

– Смотри-ка! Подержи рюкзак, пожалуйста.

Залажу на старинное дерево, кривое, толстое и полое внутри.

– Жуткое какое-то. Смотрела Сонную лощину?

– Да, похоже. Но по мне оно очень милое.

– Ты до самого верха полезешь?

– Нет, до верха не выйдет, ветки слишком тонкие.

Я быстро и ловко слажу с дерева и ловлю восхищенный взгляд Андрея.

– Я люблю лазать по деревьям. В Сибири мало подходящих для этого деревьев, а тут просто раздолье!

Наконец, мы выходим на берег моря. Фонари светят на лодки и прибрежную воду.

– Аааах – произносим мы одновременно.

Вода прозрачная и голубая.

Мы идём дальше по берегу.

– Хочу найти большую ракушку – говорю я.

– Зачем?

– Понятия не имею, просто хочу.

Доходим до бетонного причала. Проход на причал закрыт решёткой.

– Эх, черт, закрыто.

– Андрюш, если ты хочешь на причал, разве тебя остановит какой-то заборчик?

Мы с лёгкостью минуем заборчик с двух сторон и идём вдоль причала. Море здесь почему-то мутное, и купаться не тянет. Да и холодновато, воздух градусов 5—7.

– Ой, что это плывет? Краб что ли?

– Где?

– Вот туда смотри, видишь?

– Ну ты глазастая!

– Вот прикол! Где у него глаза-то? А, поняла.

– Он плывет задом кверху, при этом боком.. А клешни где?

– Да вон, внизу. А остальными ногами он управляет направлением движения, насколько я понимаю. Очень странный краб!

Идём дальше вдоль причала.

– О, смотри, ракушка!

– Прям как ты заказывала.

– Грязная какая-то. Ну ладно, зато большая. Берём.

Мы возвращаемся на берег и прогуливаемся вдоль набегающих волн под звёздами.

– Знаешь, я своего «любимого» просила мне ракушку подарить. Он сказал, что купил одну в Непале, но она разбилась по дороге. Может, вообще не покупал, врёт, может.

– Ты ему не веришь?

– Эх. Не знаю. Ты мне скажи, верить ему или нет?

– Я-то откуда знаю? Расскажи хоть, что у вас произошло.

– Давай попробую.

Я была влюблена в одного красивого норвежца. Но он провёл со мной весело время, хоть и знал о моих чувствах. Он уехал и потом сказал, что не испытывает ко мне чувств, и что отношения ему вообще не нужны. Мне было нелегко его забыть. Но потом я немного пришла в себя и даже нашла себе парня. Я не любила его, но он был неплохим другом, с ним было интересно, как с братом. Мы даже хотели пожениться, – из визовых соображений, – он поляк.

И тут мне пишет знакомый буддист-голландец. Заказывает две футболки с росписью. И тут же начинает настойчиво меня клеить. Он, надо сказать, очень в моём вкусе. Высокий, большой, красивый. Трое детей, но хочет ещё. Засыпает комплиментами и просит выслать фотки, показать, как я выгляжу сейчас. Я сначала недоверчиво его допрашиваю. Он мастерски отвечает на все вопросы, не подкопаешься. Мы общаемся день за днём всё больше, я расстаюсь с поляком, обмен фотками, во мне разгорается настоящая страсть. Он заливает мои уши тоннами мёда, воспевая мою красоту, утончённость и художественные способности. Целый месяц я живу в блаженном чувстве, что встретила идеального для себя мужчину, хотя я постоянно себя одёргиваю: это только его образ, настоящего мужчину ты видела раз в жизни.

Потом он уезжает в Непал и пропадает со связи. Пишет редко и скупо, объясняя это плохим интернетом.

Внезапно я получаю сообщение от знакомой буддистки, вместе с которой я видела его на фотографиях. Она пишет, что он её обманул, разбил ей сердце, наобещал, говорил, что любит и звал к себе жить, а вдруг оказалось, что общается ещё и со мной, и меня зовёт к себе тоже.

Сердце сначала как-будто обмерло. Но потом я подумала, что я предпочитаю верить ему, такому милому и славному, а она, может быть, неверно его поняла. Вопросы секса с другими мы обсуждали до этого. Я сказала, что мой мужчина волен делать, что пожелает, когда мы не вместе, но мне бы не хотелось об этом слышать.

Поколебавшись, я убедила себя, что всё хорошо. У меня был трудный период. Голландец очень правдоподобно переживал, когда я сказала, что передумала к нему ехать.

Я хотела в Индию, побывать в местах силы. С осени я ломала голову, как мне туда попасть.

Пыталась продать свой маленький бизнес, не вышло.

Тогда я решила попробовать заработать на новогодних сувенирах. Если коротко, мне это не удалось. Просто почти ничего не купили. Я заняла 350 евро у голландца на аренду помещения для участия в выставке. Ещё 100 евро он мне перевёл, чтобы я купила себе смартфон. Сейчас я думаю, это не был бескорыстный жест, он хотел, чтобы я слала ему побольше голых фоток.

Выставка выжала из меня все деньги и силы, а в результате я осталась с кучей сувениров и почти без денег.

За свой счёт я сделала визу, хотя благоверный обещал возместить эти расходы, он этого не сделал. Но билеты он купил, самые дешёвые, при которых можно взять только ручную кладь.

Я ждала встречи… Не передать словами, как сильно. Я вся пылала при одной мысли о нём.

Когда я прилетела, мы обнялись, поцеловались, он повёз меня к себе домой.

Я была жутко голодная, но он кое-как накормил меня сэндвичами. Это немного насторожило меня. Я готовилась к нашей встрече тщательнее. Купила почти на последние деньги ему две тельняшки, так как он их очень любит. Привезла подарочки его детям. Мы ждали этого дня целый месяц, а он не учёл, что я приеду голодная. Ладно, не важно. Секс.

В переписке он говорил, что мы будем заниматься любовью несколько раз в день, что он будет держать меня в объятиях всю ночь и прочее. На деле же после быстрого секса, он сказал: должен тебе сказать, ты будешь спать в другой комнате. Я сплю со своими детьми, и я не хочу, чтобы они видели, что я сплю с какой-то женщиной, если только она не мой партнёр. Я в шоке бубню что-то послушное, мол да, конечно.

Потом 4 дня он обращался со мной не то, чтобы как со своей девушкой, гораздо хуже даже, чем просто с гостьей. Даже его сосед по квартире был гораздо любезнее и участливее.

Он кинул спальник на кровать, которая была предназначена для меня. Когда я попросила подушку, он пошёл, чтобы её принести, но отвлёкся, и так и не принёс.

А я подарила ему свою лучшую работу – футболку, над которой работала всё лето, разрисованную тонкой кистью. В переписке я показывала ему фотку футболки, и у него была такая эмоциональная реакция. А в жизни он просто надел её и быстро чмокнул меня в губы.

Второй день на Майорке я провела, убирая его квартиру. Мне не хотелось ехать со всеми на каток, я злилась и не хотела портить всем настроение.