Коллектив авторов - Становление субъектности учащегося и педагога: экопсихологическая модель

Психологический смысл понятия субъекта далее был развит в работах еще одного известного ученика С. Л. Рубинштейна – А. В. Брушлинского, который, по словам В. В. Знакова, «стремился раскрыть онтогенетические корни формирования субъекта в процессе проявления им разных видов активности – познания, действия, созерцания, индивидуального развития (как особого качества способа подлинно человеческого существования)» [Знаков, 2003].

Согласно А. В. Брушлинскому: «Человек как субъект – это высшая системная целостность всех его сложнейших и противоречивых свойств, в первую очередь психических процессов, состояний и свойств, его сознательного и бессознательного.

Такая целостность формируется в ходе исторического и индивидуального развития людей. Будучи изначально активным, человеческий индивид, однако, не рождается, а становится субъектом в процессе общения, деятельности и других видов активности. Например, на определенном этапе жизненного пути всякий ребенок становится личностью, а каждая личность есть субъект» [Брушлинский, 1994, с. 31].

Однако, в отличие от К. А. Абульхановой, А. В. Брушлинский понятие субъекта рассматривает более широким, чем понятие личности: «Субъект – это всеохватывающее, наиболее широкое понятие человека, обобщенно раскрывающее неразрывно развивающееся единство всех его качеств: природных, социальных, общественных, индивидуальных и т. д. Личность – напротив, менее широкое и недостаточно целостное определение человеческого индивида» [Брушлинский, 2001, с. 17].

Опираясь на исследования Е. А. Сергиенко, А. В. Брушлинский привлекает онтогенетический подход к развитию субъектности и выделяет следующие этапы развития субъектности, используя их в качестве критериев для оценки развития субъектности:

1) способность к выделению отдельных людей, предметов, событий и наделению их определенными значениями (1–2 года) (наверное, это близко к эмпирическим понятиям);

2) способность к выделению объектов посредством обобщенных понятий в простейшей форме (6–9 лет);

3) способность к осознанию своих поступков, к контролю как простейшей форме рефлексии;

4) способность к рефлексии в более сложных формах, позволяющих человеку взглянуть на себя «со стороны» и обеспечивающих процессы его самопознания и самопонимания.

Из этого можно сделать вывод, что А. В. Брушлинский явно или неявно пытался преодолеть психологическую отягощенность понятия «субъект» видом психической активности или предметным содержанием. И для этого он стал рассматривать «субъекта» в онтогенетическом аспекте – как развитие психологических качеств, характерных для полноценного «субъекта» в развитой форме: способность к сознательным действиям с внешними предметами и самим собой как объектом рефлексии, произвольной регуляции и ответственности за совершаемые поступки.

Но здесь следует обратить внимание на то, что в качестве исходной предпосылки для определения онтогенетических этапов превращения индивида в субъекта А. В. Брушлинский постулирует те психологические качества и способности индивида, которые характерны для субъекта в развитой форме его существования. Другими словами, А. В. Брушлинский в качестве предпосылки берет данность психологических качеств субъекта (как продукта психического развития индивида), а затем ретроспективно проецирует их на онтогенез психического развития индивида. Это позволяет ему ретроспективно выделить в онтогенезе те этапы, которые соответствуют изначально выделенным субъектным качествам, рассматривая их в качестве психологических критериев поэтапного превращения индивида в субъекта.

Вернемся к определениям субъекта в его соотношении с понятием психической активности.

Так, К. А. Абульханова-Славская [Абульханова, 1973; Абульханова-Славская, 2001] полагает, что особым качеством субъекта, выполняющим координирующую роль между элементами системы (деятельность, общение), является его активность, которая выступает мерой социальных и личных взаимодействий. Принципиальным для нашей работы является следующее положение этого автора. Преодолевая абстрактность философского понимания субъекта, К. А. Абульханова-Славская показывает, что субъект суть способ системной организации, который психологически развертывается в пространстве, образованном полюсом деструктивного (пессимального) способа организации и полюсом идеального (оптимального) способа организации.

В формулировке В. Д. Небылицина [Небылицин, 1976, с. 251] последняя позиция звучит следующим образом: «Степени активности распределяются от вялости, инертности и пассивного созерцательства на одном полюсе до высших степеней энергии, мощной стремительности действий и постоянного подъема».

В. П. Зинченко [Зинченко, 2004], комментируя данное понимание активности «по В. Д. Небылицину», прямо говорит, что понятие активности шире понятия деятельности и что активность реализуется:

• на разных уровнях исследования психики: физиологическом (например, сила нервной системы, темперамент), на психологическом (например, двигательная активность, познавательная активность и др.), на социальном (личностная активность);

• в разных сферах психики: двигательная (телесная), познавательная, эмоциональная, личностная;

• с разной степенью произвольности, осознанности и целенаправленности: от спонтанности движений, вызываемых физиологической потребностью в движениях («не сидится на месте»), до движений, которые представляют собой самостоятельные двигательные акты (действия) или же обеспечивают операциональную (инструментальную) 2 2 В данной главе термин «операциональный» используется нами как синоним «инструментальный». сторону тех или иных видов детской деятельности: изобразительной, игровой, трудовой, учебной.

И здесь нельзя не вспомнить, что по Б. Г. Ананьеву [Ананьев, 1980]: чтобы стать субъектом какой-либо деятельности (учебной, трудовой, спортивной), необходимо освоить эту деятельность, овладеть ею, быть способным к ее осуществлению и творческому преобразованию.

Такое понимание психической активности позволяет представлять ее не только как оппозицию реактивности, но и как меру взаимодействия субъекта с окружающей действительностью [Лейтес, 1997], как характеристику степени проявления этого свойства психики в поведении индивида по шкале «пассивность – активность»: от инертности и пассивного созерцания до мощной стремительности действий и постоянного подъема [Вяткин, 2005].

Для расширения картины приведем еще одно психологическое определение субъекта: «Субъект трактуется как индивид, находящийся на соответствующем своему развитию уровне преобразовательной активности, целостности, автономности, свободы, деятельности, гармоничности и отличающийся своеобразной целенаправленностью и осознанностью. В данном определении необходимо подчеркнуть такое свойство субъекта, как “преобразовательная активность, соответствующая уровню развития индивида”. Этот параметр субъекта позволяет любого человека квалифицировать в качестве субъекта, имеющего характерный для его уровня развития вид, качество, форму, способы, средства преобразовательной активности» [Лабунская, Менджерицкая, Бреус, 2001].