Евгений Ильин - Психология творчества, креативности, одаренности

Помимо исследования различий в динамических характеристиках деятельности учеников специализированных математических классов были проанализированы различия в качественном проявлении математических способностей. Удалось установить связь определенных типологических различий с проявлением некоторых компонентов математических способностей. Так, слабость нервной системы и присущая ей повышенная чувствительность и реактивность могут лежать в основе способности обнаруживать при решении задач элементы интуиции, внезапного постижения истины. Инертность нервной системы также может рассматриваться в качестве возможной природной предпосылки некоторых компонентов математических способностей.

Левочкина И. А., 2007, с. 266.

По мнению М. А. Холодной (1993), интеллектуальная одаренность проявляется на четырех уровнях, характеризующих разные стороны работы интеллекта: 1) интеллектуальных структур; 2) интеллектуальных способностей, 3) интеллектуального контроля и 4) интеллектуальных критериев (рис. 10.1).

Рис. 10.1.Психологическая модель интеллектуальной одаренности

Уровень интеллектуальных структур связан с формами организации индивидуального познавательного опыта и включает, по мысли автора, три компонента: ментальное пространство, базу знаний и понятийные психические структуры.

Уровень интеллектуальных способностей включает в себя интеллектуальную продуктивность, индивидуальное своеобразие (когнитивный стиль, своеобразие способов кодирования информации) интеллектуальной деятельности и креативность.

Уровень интеллектуального контроля проявляет себя в метакогнитивных способностях, связанных с осознанием собственных интеллектуальных качеств и сформированностью регулятивных процессов.

Уровень интеллектуальных критериев состоит из интеллектуальных интенций: предпочтения, убеждения, чувства направления.

Давая подробную характеристику первого уровня, М. А. Холодная пишет, что понятийные психические структуры являются результатом интеграции всех предшествующих этапов познавательного развития субъекта, база знаний отражает компетентность человека в той или иной области знаний. Сложнее понять, что конкретно представляет из себя «субъективное ментальное пространство отражения». Хотя, по словам автора, оно играет ключевую роль в феномене интеллектуальной одаренности, именно оно и не получило детального раскрытия в рассматриваемой статье, если не считать следующее высказывание: «Индивидуальные различия в степени развернутости и динамичности этого ментального пространства, гибкости и проницаемости его границ, дифференцированности и иерархизированности его компонентов, интегрированности различных языков кодирования и т. д., несомненно, влияют на своеобразие познавательного отношения человекак к миру, предопределяя тем самым его интеллектуальные возможности и соответственно основные проявления его интеллектуальной активности» (с. 35).

Второй уровень М. А. Холодная раскрывает так: «Интеллектуальная продуктивность представлена тремя базовыми свойствами интеллекта: 1) уровневыми свойствами, характеризующими достигнутый уровень развития отдельных познавательных психических функций и лежащими в основе точности и скорости познавательного отражения (сенсорное различение, скорость восприятия, пространственная визуализация, оперативная и долговременная память, запас слов, категориально-логические способности); 2) комбинаторными свойствами, характеризующими возможность выявления разного рода соотношений между различными впечатлениями, представлениями, понятиями, включая способность обнаруживать заданные связи, самостоятельно формировать те или иные новые связи, а также конструировать невозможные связи; 3) процессуальными свойствами, характеризующими операции, приемы и стратегии интеллектуальной деятельности, вплоть до элементарных информационных процессов» (с. 36–37).

В отношении понимания М. А. Холодной когнитивных стилей как формы проявления интеллектуальных способностей нельзя не возразить (кстати, она не первая говорит об этом; В. С. Мерлин тоже рассматривал индивидуальный стиль деятельности как проявление способности). Во-первых, индивидуальный стиль, формирующийся стихийно, сам базируется на учете способностей (как получается хорошо, комфортно, а как не очень). В этом смысле стиль как совокупность определенных приемов выполнения деятельности – это средство реализации способностей. Во-вторых, часто стиль формируется педагогами и тренерами без учета имеющихся у человека способностей, даже в противовес им.

Описывая следующий уровень, М. А. Холодная пишет: «Метакогнитивные способности, будучи основой интеллектуальной рефлексии, предполагают возможность произвольного управления субъектом своими когнитивными ресурсами. В первую очередь следует сказать о метакогнитивной осведомленности, предполагающей знание своих познавательных качеств, оценивание их сильных и слабых сторон, прослеживание хода протекания своей умственной деятельности, а также сознательное использование приемов настройки и стимулирования работы собственного интеллекта. Кроме того, к метакогнитивным способностям относятся и регулятивные процессы, отвечающие за координацию различных форм познавательной активности, смену стратегий переработки информации, сдерживание либо полное прекращение тех или иных интеллектуальных операций, предсказание, планирование и т. д.» (с. 37). Создается впечатление, что этот мегауровень скорее связан с умениями человека, чем с его способностями.

«Что касается уровня интеллектуальных критериев, – пишет М. А. Холодная, – то биографические данные с очевидностью свидетельствуют, что работа интеллекта одаренных людей подчиняется некоторым субъективным, изнутри выработанным ориентирам. Поэтому неудивительна их болезненная реакция на любые попытки навязать им извне те или иные стандарты интеллектуального поведения. Интеллектуальные интенции обнаруживаются, в частности, в специфических предпочтениях, например в фатальном выборе определенной предметной области, средств ее изучения, источников получения информации и т. п. Кроме того, – продолжает М. А. Холодная, – для интеллектуально одаренных людей характерным является наличие особого чувства направления поиска. Так, Эйнштейн в интервью Вертгеймеру, рассказывая об особенностях своей работы над теорией относительности, отмечал, что в течение всех этих лет у него имелось чувство направления, чувство движения вперед по отношению к чему-то конкретному. И хотя было очень трудно выразить это чувство в словах, оно, безусловно, имелось и явно было ограничено, по оценке Эйнштейна, от последующих размышлений и рациональной формы итогового решения» (с. 38). Не проще ли было это обозначить как предчувствие, интуицию?