Андрей Теслинов - Концептуальное мышление в разрешении сложных и запутанных проблем
- Название:Концептуальное мышление в разрешении сложных и запутанных проблем
- Автор:
- Жанр:
- Издательство:Питер
- Год:2009
- Город:СПб
- ISBN:978-5-388-0040
- Рейтинг:
- Избранное:Добавить в избранное
-
Отзывы:
-
Ваша оценка:
Андрей Теслинов - Концептуальное мышление в разрешении сложных и запутанных проблем краткое содержание
Сегодня, в век доступности любой информации, победу в бизнесе способен одержать лишь тот, кто использует передовые технологии принятия решений. В предлагаемой читателю книге речь пойдет об одной из таких технологий – технологии концептуального мышления и концептуального проектирования. Вы узнаете о том, чем обычное представление решений отличается от концептуального, постигнете логику построения концептов и концепций, ощутите богатые возможности представления сложного через простое и научитесь выходить из самых серьезных и запутанных проблем.
Значительную часть книги составляет практикум. Книга предназначена для менеджеров среднего и высшего звена, маркетологов, аналитиков, руководителей всех уровней. Полезна она будет также психологам-консультантам и бизнес-тренерам.
Концептуальное мышление в разрешении сложных и запутанных проблем - читать онлайн бесплатно ознакомительный отрывок
Интервал:
Закладка:
Два рода оснований.
Разделение это условное, но, надеюсь, конструктивное. Впрочем, вы определите это сами. Не всегда основополагающие идеи некоторого интеллектуального направления явно выделяются в рамках него самого. Зачастую они и не могут быть достаточно однозначно и полно сформулированы. Чаще всего в развитии интеллектуальной школы эти идеи проявляются рефлексивно, в результате осмысления состоявшегося факта. Время от времени такого рода основания пересматриваются и переформулируются. Это происходит нечасто, но неизбежно, поскольку имеет причиной объективную закономерность развития систем научного знания. Смею думать, что своим сочинительством послужу ему.
Базовые идеи менеджмента концептуального уровня
В основании сильных решений концептуального уровня, в основании концептуального мышления как такового мне удается выделить несколько идей онтологического свойства. Буду говорить о них так, чтобы дать характеристику возможности решений, которые могут быть получены натренированным в них мышлением. Это будет выглядеть примерно так: «Концептуальное мышление, это мышление, которое…», а далее пусть неспешно появляются его обоснованные признаки.
…это мышление, с пользой разделяющее объектное, содержательное и терминологическое пространства мыслимого.
Идея «треугольника»
В предыдущей главе мы уже прикоснулись к тому обстоятельству, что в размышлениях мы имеем дело с тремя атрибутами «вещей»:
– с самими «вещами»;
– с их именами;
– с понятиями о них (с их определениями).
«Когда мы говорим об идеях (понятиях – А. Т.), мы называем этим именем не образы, рисующиеся в воображении, а все, что наличествует в нашем уме, когда мы можем сказать, что мыслим вещь, как бы мы ее ни мыслили». [69] При этом вещью (предметом) является то, «что мыслят как существующее само по себе и являющееся субъектом всего, что в нем мыслится». «Когда некоторый объект рассматривают в качестве представляющего какой-то другой объект, его идея является идеей знака и этот первый объект называют знаком… Знак заключает в себе, таким образом, две идеи: идею вещи представляющей и идею вещи представляемой, и сущность его состоит в том, чтобы называть вторую посредством первой». Таким образом, понятие (концепт) становится способом, которым знак (имя) обозначает предмет (вещь).
Речь идет о логическом «треугольнике», представление о котором в наибольшей мере развито в трудах немецкого логика, философа, математика Г. Фреге – основоположника той части логической семантики, в которой исследуется связь значения и смысла языковых выражений и отношение обозначения.
Логический «треугольник».
Полезно здесь обратить внимание на конструктивность единства и различий отношений в этом «треугольнике».
Единствоимени, предмета и концепта проявляется в том, что, оперируя одним элементом «триады», мы явно или неявно задействуем остальные. По одному элементу триады, используемому в процессе рассуждений с сохранением тождественности самому себе, мы можем восстановить другие элементы.
Концептуалист свободен от необходимости во всяком акте мышления «протаскивать» от начала до конца все три элемента «триады», а может сосредоточиться на одном из них, будучи уверенным в том, что при сохранении определенных законов эта связь обеспечит восстановление остальных. Так обстоит дело в простых случаях мышления.Скажем, если я захочу помыслить и использовать в своих рассуждениях… чайник, то для этого необязательно я должен взять его в руки или, подняв к потолку глаза, вообразить себе какой-нибудь чайник, или выстроить длинную формулу, типа «это сосуд, предназначенный для хранения жидкости, содержащей воду вместе с растворенными в ней… и т. д.». Слово «чайник» вполне определенно обозначает все это и не вызывает проблем понимания. Трудности начинаются в сложных случаях, при мышлении сложных объектов. Тогда существенным для нас становятся различия между компонентами «треугольника».
А различиев «треугольнике» состоит в том, что оперирование каждым из элементов в отдельности осуществляется по собственным законам. Можно даже говорить о существовании трех самостоятельных миров: мире мыслимых объектов (назовем это физикой), мире знаков (семиотике), мире понятий (семантике, формальной логике). Пристальное внимание к отношению между этими мирами и есть центральный пункт концептуального мышления.
Согласитесь, язык повседневного общения не приспособлен для выражения строгих (тем более научных) истин. То, что в действительности имеет связь, не всегда в явном виде выражается в языке. И наоборот, то, что выражено в обычных предложениях, не всегда соответствует действительности. Ради углубления этого противоречия обратимся к Фреге.
«Не претендуя на определение, я буду называть мыслью нечто такое, относительно чего встает вопрос об истине. Таким образом, то, что может быть ложным, я причисляю к мысли точно так же, как и то, что может быть истинным. Сообразно с этим я могу сказать: мысль есть смысл предложения.
<���…> Внечувственная сама по себе, мысль облекается в чувственную оболочку предложения и тем самым становится понятной нам. Мы говорим, что предложение выражает мысль.
<���…>Для мысли безразлично, какое из слов – „лошадь“, „конь“, „рысак“ или „кляча“ – я использую. Утверждающая сила не распространяется на то, что отличает эти слова друг от друга. Мы имеем различные выражения для одной и той же общей мысли:
„Все люди смертны“.
„Каждый человек смертен“.
„Если нечто является человеком, то он смертен“.
Различия в выражениях не затрагивают саму мысль. Таким образом, содержание предложения нередко оказывается шире, чем выраженная в нем мысль. Но часто случается и обратное, когда слово или последовательность звуков, зафиксированная на письме или с помощью фонографа, оказывается недостаточным выражением для мысли.
<���…> слово, как последовательность звуков, в том виде, в каком оно может быть передано на письме, не обеспечивает полного выражения мысли, но для ее правильного понимания необходимо знание некоторых обстоятельств, сопровождающих произнесение и используемых как средства выражения мысли». [70]
В одном из своих первых программных трудов «Шрифт понятий» [71] Готлоб Фреге методологически сформировал основания особенного языка («шрифт», «чистый язык формульного мышления»), который позволял бы выражать и оперировать истинами в очищенном от языковых двусмысленностей виде. Фреге поставил логический анализ предложений в зависимость не от терминов и понятий, из которых оно состоит, а от тех элементов, которые влияют на условие его истинности. Этим Фреге указал на некий промежуточный шаг между предложениями о некотором объекте и понятием о нем. [72] Это шаг «схватывания смысла».
Читать дальшеИнтервал:
Закладка:
