Борис Поломошнов - Лидерство: проклятье или панацея

Сегодня мы – люди – все вместе и каждый из нас по отдельности – имеем выбор.

В каждой конкретной ситуации.

Хочешь и можешь копать – копай!

Не хочешь?

Не можешь?

Не копай!

Можешь рыть яму.

Себе.

Можешь – другому.

Роя яму другому, можешь вырыть ее себе.

Можешь прорывать канаву.

Поперек дороги.

Ни себе, ни людям.

Можешь рыть колодец.

Чтобы воды напиться.

И себе, и людям.

Можешь вырыть арык.

Орошать сады-огороды.

Себе и людям.

Не правда ли, широкий выбор?

А если хочешь, но не можешь?

А если можешь, но не хочешь?

А если не хочешь, не можешь, а надо?

Тогда как?

У Эриха Марии Ремарк’а есть удивительное произведение с еще более удивительным названием: «Zeit zu leben und Zeit zu sterben», – которое в переводе звучит, как «Время жить и время умирать».

Для человека время жить означает – по сути – время выбирать.

«Это сладкое слово « свобода »[именно под таким названием в 1972-м году Витаутасом Жалакявичусом был создан пророческий фильм, съемки которого происходили в Чили как раз накануне государственного переворота, совершенного – в точном соответствии сценарию фильма – под предводительством генерала Аугусто Пиночета 11 сентября (не правда ли, мистический день?) – 1973-го года] таит в себе невыносимые мýки .

Мýки выбора.

Мýки – потому что за сделанный «по своему хотению» выбор приходится самому нести ответственность, а этого ой как не хочется!

Человек на протяжении всей своей жизни обременен проклятьем: делать выбор.

Между тем, что хочется и тем, что тоже хочется, но иным.

Между тем, что хочется, но – «низ-з-я!», – и тем, что можно, но – не хочется.

Между тем, что хочется, и тем, что надо.

Между тем, что надо, и тем, что тоже надо, но – другим.

Выбирать человеку приходится не только между: «Быть или – не быть!», – ведь такой выбор делают для себя не только люди, и не всегда этот выбор в пользу «быть» (достаточно вспомнить, например, массовые самоубийства полярных леммингов или пеструшек, в чьем генетическом коде заложена именно такая, суицидная формула поведения в голодный год), но и – главное: если все-таки: «Быть!», – то: кем и каким?

Принцип: «С волками жить – по-волчьи выть», – не является безальтернативным.

Точно так же, как дилемма: «Кем быть: волком или овцой?», – для человека не является универсальной.

Именно человек – и только он – способен выбрать из всех имеющихся в наличии в качестве возможных вариантов, казалось бы, невозможный.

Не выть, как волк и не блеять, как овца; не рычать, как натасканный на травлю людей эсесовский пес, и не мычать, как ведомая на закланье покорная корова; не хрюкать, как самодовольная свинья и не визжать, как разъяренная макака; не шипеть, как змея, которой наступили на хвост (а у нее все, что не голова, то – хвост) , и не подстраивать окраску своих идей под сложившуюся политическую конъюнктуру, как хамелеон – цвет своей кожи под окружающий его ландшафт.

От всего этого вытья-блеяния-рычания-мычания-хрюканья-визжания-шипения-мимикрирования человек может отказаться.

Если захочет.

Если найдет в себе достаточно силы, мужества и мудрости, чтобы все это отвергнуть.

Категорически.

Бесповоротно.

Как сказал в одном из своих интервью газете «Wall Street Journal» Стив Джобс, «я столь же горд тем, от чего мы отказывались, как и тем, что мы сделали».

Соблазнов всегда и везде – хоть пруд пруди.

И каждый из них – по-своему манящ.

Часто – трудно совместим с другими, не менее манящими.

Как с неизбывной грустью произнес один из персонажей фильма «Раба любви», «кушать хочется, худеть хочется – все хочется!».

Хочется многого.

Спокойствия хочется, чтобы никто тебя никуда не дергал, и – востребованности – чтобы звали и приглашали.

Почета хочется и… искренности.

Признания заслуг.

Достойной оценки.

То есть – по достоинствам.

Как действительным, так и мнимым, то есть таким, каковые нам самим у нас самих мнятся.

И – чтобы хвалили.

Даже если хвалить-то особенно и не за что.

Чего греха-то таить? – ведь и восторга хочется, и восхищения.

Славы хочется.

Такой, чтобы лик (и не только) свой успеть увидеть «одетым» в «гранит и бронзу», а мощь свою услышать воспетой в одах и кантатах.

Для всего вышеперечисленного роль Лидера – Вождя нации, Отца всех народов, Большого друга детей (писателей и поэтов, певцов и композиторов, рабочих и колхозниц) подходит в самый раз.

В этой роли можно позволить себе даже быть скромным, бормоча, стыдливо потупив взор, что-то вроде того, что: «Не надо оваций. Что вы в самом-то деле. Прекратите сейчас же! Мне это неприятно».

На самом-то деле – приятно!

Еще и как!

Приятно чувствовать себя сильным, как бенгальский тигр, могущественным, как британский лев викторианской эпохи, презрительно глядящим и гáдящим на всех свысока, как геральдический белоголовый орлан времен «Gulf War – II» на некоем гербе.

Однако подлинно заслуженная гордость человека-лидера определяется исключительно тем, в чем он достигает лидерских позиций отнюдь не как животное, пусть даже самое величественное и великолепное.

Сила без разума – вандализм.

Могущество без справедливости – злодейство.

Величественность без мудрости – тщеславие.

Лидер, уподобившийся животному, гаже и опаснее любого зверя.

Подобающее животному – не подобающе человеку.

Лидеру – в первую очередь.

Ведь он – весь на виду.

Это только павлиний лидер может позволить себе компенсировать роскошью и великолепием своего хвоста ущербность и убожество своих по сути куриных мозгов.

Человеческому же лидеру сие не пристало.

Обсме'ют и засме'ют: посмéют.

Если и не сразу, так с некоторым интервалом во времени, когда какой-нибудь, не обремененный никакими комплексами сопленосый мальчишка, покажет пальцем на надувшего щеки в своем индюшином самолюбовании претендента на звание Лидера нации, и, смеясь, произнесет истину, глаголимую «младенцем»: «А индюк-то – безмозглый!».

Хочется этого человеческому – не-павлинье-индюшиному – претенденту на лидерство?

Однозначно: нет, не хочется.

А чего же ему хочется?

Человечность лидеров, как, впрочем, и всех нормальных людей проявляется в желании добра .

В общем и целом каждый лидер стремится быть подобным Богу.

Который, – по Его определению – Доброжелателен и Добротворящ.