Мэг Джей - Важные годы. Почему не стоит откладывать жизнь на потом

– Вроде бы все в порядке…

– Напомни мне, пожалуйста, когда ты собираешься выйти замуж? В сорок лет? – я отметила это на линии времени.

Рейчел начала сомневаться.

– А родить ребенка в сорок пять? Ты уверена?

– Нет, не совсем. Я имела в виду, что все это еще так далеко. Я не хочу беспокоиться об этом сейчас.

– Вот именно. Ты относишь решение этих вопросов на отдаленное, абстрактное будущее. Когда на самом деле ты хочешь выйти замуж и родить ребенка? – спросила я, вытирая то, что уже было отмечено на линии времени.

– Я совершенно точно хотела бы родить первого ребенка до тридцати пяти и выйти замуж перед этим. Я не хочу быть пожилой мамой.

– Теперь ты говоришь более осознанно, – сказала я, исправляя линию времени. – Итак, ты думаешь, что в период от тридцати до тридцати пяти лет ты поступишь в юридическую школу, выйдешь замуж и родишь ребенка. Это будут весьма напряженные годы. Как тебе нравится мысль о том, что во время учебы в юридической школе у тебя будет ребенок?

– Звучит ужасно. Нет, я этого не хочу. Кроме того, возможно, я не захочу работать полный день после рождения ребенка.

– А ты можешь выйти замуж и родить ребенка сейчас?

– Нет! Доктор Джей! У меня ведь даже парня нет!

– Рейчел, твоя жизнь не становится длиннее. Ты планируешь сделать все это от тридцати до тридцати пяти лет, но говоришь, что не хочешь делать все это одновременно.

– Нет, не хочу.

– Тогда сейчас самое подходящее время для учебы.

– Думаю, мне следовало бы также прекратить так часто встречаться со случайными людьми, которых мне даже не хочется иметь в своем окружении, – сказала Рейчел.

– Пожалуй, да.

После того как юридическая школа стала не такой отдаленной перспективой для Рейчел, ее планы в отношении учебы конкретизировались. Она запаслась книгами о том, как поступить в юридическую школу; составила список всего того, что разделяет ее и тех юристов, которые обедали в ее ресторане; бросила работу бармена и нашла работу в юридической компании, для того чтобы получить там рекомендательные письма; потратила немало сил на подготовку к вступительному тесту.

Примерно через два года Рейчел поступила в юридическую школу в Пенсильвании.

В прошлом Рейчел не раз слышала о том, что сейчас «самое важное в жизни происходит позже, чем когда-то», но не совсем понимала, что это означает для ее жизни в период от двадцати до тридцати лет. Когда Рейчел решила для себя, какой должна быть ее жизнь на четвертом десятке, она смогла более четко определить, что нужно успеть сделать в двадцать с лишним лет. Возможно, линия времени – это не камера виртуальной реальности, но она помогает нашему мозгу увидеть время таким, какое оно есть, – ограниченным. Это дает нам повод подниматься утром и двигаться дальше.

Возраст от двадцати до тридцати лет – это период, на протяжении которого у нас начинает формироваться ощущение времени и мы строим собственные планы относительно своей дальнейшей жизни. Определить, когда следует заняться карьерой и создать семью, – достаточно трудно. Гораздо легче ни о чем не думать и держаться подальше от проблем. Однако молодые люди двадцати с лишним лет, живущие вне времени, как правило, не бывают счастливы. Это все равно что жить в пещере, в которой мы не можем определить, который сейчас час, не знаем, что должны делать или почему, – и порой это продолжается до тех пор, пока не станет слишком поздно что-либо изменить.

Проучившись какое-то время в юридической школе, Рейчел прислала мне письмо. В нем говорилось следующее:

Мне казалось, что если я не буду заниматься взрослыми делами, то время остановится. Но оно не остановилось. Оно двигалось дальше. Люди, которые меня окружали, тоже двигались дальше. Теперь я вижу, что и мне пора начать действовать. Я пытаюсь ставить перед собой цели, к которым могла бы стремиться (например, бегать по 5 километров или пройти летнюю стажировку), с тем чтобы быть более ориентированной на будущее.

Кроме того, моя близкая подруга здесь – врач-стажер. Ей тридцать три года (она почти на пять лет старше меня); мы разговариваем с ней по тысяче раз в день. Меня просто поражает тот факт, что хотя ей уже за тридцать, то, что она делает в своей жизни, мало чем отличается от того, что делаю я. Это заставляет меня задуматься о том, что время летит, поэтому я хочу в полной мере использовать те ничем не обремененные, свободные годы, которые я здесь проведу. С другой стороны, мне нравится учиться в юридической школе; я даже работаю в местной юридической консультации. На самом деле я просто в восторге от того, что у меня есть медицинская страховка и пенсионный план. Я хочу насладиться своим третьим десятком, но в то же время хочу, чтобы и конец моей жизни был счастливым.

Как добиться того, чтобы конец жизни был счастливым? Мой любимый писатель Джон Ирвинг знает об этом. Он пишет эпические романы, сюжет которых охватывает несколько поколений, в которых все заканчивается хорошо. Как он делает это? Сам Джон Ирвинг говорит по этому поводу следующее: «Я всегда начинаю с последнего предложения, а затем развиваю сюжет в обратном порядке, продвигаясь к началу истории» [164]. По всей вероятности, это требует упорного труда, особенно если вспомнить о распространенном заблуждении, что великие писатели просто садятся и записывают то, что диктует им сюжет. Ирвинг же говорит о том, что хорошая история и счастливый конец требуют осознанных усилий.

Большинство молодых людей от двадцати до тридцати лет не могут написать последнее предложение своей жизни, но в случае необходимости способны определить, каких целей хотели бы достичь (или чего хотели бы избежать) в тридцать, сорок или шестьдесят с лишним лет, и строить свою жизнь исходя из этого. Именно так вы напишете свою эпическую историю со счастливым концом, охватывающую несколько поколений.

На входе в Национальный парк «Скалистые горы» висит табличка с надписью, сделанной большими жирными буквами: « ГОРАМ ВСЕ РАВНО» [165]. Эта надпись предупреждает посетителей парка о том, что они должны иметь надлежащее снаряжение и быть готовыми к таким опасностям, как молнии и лавины. Мне было двадцать восемь лет, когда я впервые увидела эту надпись. Она внушала страх, но насколько я помню, сразу же мне понравилась. Для меня многое значил тот факт, что на этой табличке была написана правда. Надпись напоминала мне о том, что, когда я отправлюсь в заповедник, я должна знать, куда иду, и быть готовой ко всему. Если бы вечером меня застала гроза на вершине горы, не имело бы никакого значения, собиралась ли я вернуться раньше или нет и даже хороший ли я человек. Со взрослой жизнью все обстоит так же. Есть вещи, которые следует принимать такими, какие они есть. Самое лучшее, что можно сделать, – это узнать о них как можно больше.