Константин Шереметьев - Интеллект: инструкция по применению

«Мне вроде становилось лучше, и все уже было не так мрачно, но они начали обращаться со мной так, словно я уже не жилец, и тут меня обожгла эта ужасная мысль, что они уже приняли мою смерть. Из-за ошибки и недоразумения я уже была мертва для своей семьи, и очень трудно было различить где-то передо мной границу, которая отвечает на вопрос, мертва я или жива?»

Пэм по-настоящему поняла, что значит умереть, не из слов своих докторов, а в результате сокрушительного осознания того факта, что ее родители будут жить без нее, и в мире все будет как раньше – как она сама выразила это, хорошие времена будут продолжаться без нас.

Для другой пациентки с метастатическим раком на поздней стадии аналогичный момент наступил, когда она писала письмо детям, инструктируя их о разделе каких-то личных вещей, представлявших эмоциональную ценность. До того она вполне механически выполнила другие печальные формальные обязанности умирающей, написала завещание, купила участок земли на кладбище, назначила душеприказчика. Но именно личное письмо детям сделало смерть реальной для нее. Осознание простого, но ужасного факта, что когда ее дети прочитают это письмо, она уже не будет существовать и не сможет ответить им, видеть их реакции, направить их. Они будут, а она станет ничем.

Другая пациентка, после месяцев оттяжек, приняла болезненное решение поговорить со своими сыновьями-подростками о том, что у нее поздняя стадия рака и жить ей осталось недолго. Сыновья были удручены, но в своей реакции проявили мужество и самодостаточность. Для нее лучше было бы, если бы мужества и самодостаточности оказалось чуть поменьше. В отдаленном уголке сознания она ощутила даже некую гордость – она сделала то, что должен сделать хороший родитель, и они устроят свою жизнь в том русле, которое она для них проложила, – но они слишком хорошо справились с ее смертью; она ругала себя за неразумие, но все же была расстроена тем, что они будут существовать и процветать без нее.

Еще одна пациентка, Джен, страдала раком груди, распространившимся в мозг. Врачи предупредили ее о параличе. Она слышала их слова, но в глубине ее души было самодовольное ощущение, что ее это не коснется. Когда наступила непреодолимая слабость и затем паралич, Джен внезапно осознала, что ее «исключительность» была мифом. Она поняла, что исключений нет. Рассказав об этом на встрече терапевтической группы, она добавила, что на прошлой неделе открыла для себя могущественную истину, которая заставила задрожать землю под ее ногами. Она размышляла сама с собой о том, сколько хотела бы прожить – семьдесят было бы то, что надо, восемьдесят могло бы быть слишком – и внезапно поняла: «Когда доходит до старения и потом до смерти – мои желания оказываются здесь совершенно ни при чем».

Может быть, эти клинические иллюстрации дали какое-то представление о различии между знанием и подлинным знанием, между обыденным знанием о смерти, которое есть у нас всех, и полномерной встречей с «моей смертью». Принятие личной смерти означает конфронтацию и с рядом других неприятных истин, каждая из которых порождает свое силовое поле тревоги:

• мое существование ограничено во времени;

• моя жизнь действительно подойдет к концу;

• мир будет существовать и без меня;

• я – лишь один человек из многих, не более и не менее;

• вся моя жизнь была связана с опорой на ложные гарантии;

• и наконец – определенные, совершенно непреложные параметры существования находятся вне моей власти. Собственно говоря, то, чего я хочу, «здесь совершенно ни при чем».

Далее Ялом пишет:

Многие люди думают: если бы они только знали, по-настоящему знали, они прожили бы свою жизнь по-другому.

Но, может быть, не стоит дожидаться клинического диагноза, чтобы начать жить по-другому уже сейчас?

А теперь перейдем к разговору об откладывании жизни. Когда люди вместо того, чтобы уже, наконец, начать жить и радоваться, все время ждут какого-то времени в будущем, когда «начнется настоящая жизнь».

Получается не жизнь, а какая-то «ЖДИзнь».

В моей мастер-группе после выполнения очередного задания одна участница написала:

Много ненужной текучки, которая добавляла важности мне и ни капли практической пользы, я удалила из своей жизни. Сейчас на работу трачу времени в два раза меньше. Также поняла, что с таким движением, я не достигну поставленных целей – ищу другие подходы.

За этого человека можно только порадоваться. Она вовремя увидела ловушку, в которую попадают миллионы людей. Они о чем-то мечтают и даже что-то делают, но делают так мало, что мечты никогда не исполняются.

Дэнис Вейтли писал: «Большинство людей в мире не достигают своих целей потому, что они никогда на самом деле не ставили их на первое место».

Меня всегда поражало то, с какой легкостью люди смотрят сериалы продолжительностью в десятки серий. Выбросить такую огромную часть своей жизни просто так. Уму непостижимо!

Причем если поговорить с такими людьми об их жизни, то они сразу обрушивают на тебя буквально тонны проблем, которые перед ними стоят.

Я всегда спрашиваю:

– А почему вы не решаете эти проблемы?

На что всегда следует стандартный ответ:

– Нет времени. Я ничего не успеваю.

На самом деле у каждого человека совершенно потрясающее количество свободного времени. Это легко определить с помощью приема, который называется «Сам себе работник».

Допустим, вы стали работником у самого себя. Теперь подсчитайте количество времени, за которое бы вы себе заплатили. То есть то время, когда вы что-то реально делаете для себя, для своей жизни. То есть увеличиваете уровень вашего здоровья, доходов, добавляете любви и радости в свою жизнь.

Причем реально заплатили, то есть достали бы деньги из кармана и отдали.

Очевидно, что за просмотр телевизора, сидение в «Одноклассниках» или пустопорожнюю болтовню вы платить не будете. Также вы не будете платить за любые способы убивания времени. Как и не будете платить за стояние в непонятных очередях или пробках.

Не за что платить, если вы злы, раздражены или беспокоитесь. Оно вам надо?

Вы не заплатите за выполнение каких-то поручений, за которые вы взялись, потому что не смогли отказать.

Вы не будете платить за рутинную домашнюю работу, потому что никакой радости она вам не доставляет.

Как это ни странно, но за работу на нелюбимой работе вы также платить не будете, потому что лично вам эта работа радости не доставляет. Вы лишь приносите пользу работодателю, а себе приносите радость только в момент получения зарплаты. Как видите, соотношение затраченного и полученного совершенно нерациональное.