Юлия Булгакова - Разреши себе чувствовать. Как перестать подавлять себя и обрести подлинную силу

Мы долго обсуждали с Леной ее ситуацию, а потом я спросила, бывало ли раньше у нее жизни подобное?

Лена задумалась, а потом вспомнила, как учительница вызвала в школу родителей и в кабинете директора обвинила ее в краже журнала. Родители, ничего толком не выяснив, встали на сторону учительницы и жестко отругали дочь прямо там, при других взрослых. Потом выяснилось, что украла журнал одноклассница, исправила оценки и подложила Лене в сумку. Справедливость была восстановлена, виновные найдены, но поступок родителей навсегда врезался девочке в память.

– Я могу их понять, им приходилось нелегко, они много работали, разбираться еще и со школьными проблемами им было некогда.

– Да понять-то можно, наверное, они сделали лучшее из возможного для себя. Но вопрос: что ты чувствовала тогда? Что чувствовал ребенок, когда остался без защиты самых дорогих и близких людей?

– Я так растерялась, что двух слов связать не могла, хотя внутри все клокотало. Мне хотелось драться, кричать, бежать, но я молчала и плакала. Получается, то же самое, что и сейчас на аттестации…

Даже если находятся все виновные и мир налаживается, ребенок помнит самое яркое переживание. Для Лены ярким оказалось «отступление» родителей, одиночество, гнев, плещущийся внутри, и растерянность.

Немота бушующей злости.

Как родители отреагировали на окончание истории, Лена не помнила.

Я уверена, если бы родители устроили праздник справедливости, вместе с девочкой поорали бы, дали выход притаившемуся гневу, поговорили бы вместе с той одноклассницей, и самое главное – искренне попросили у дочки прощения за свое предательство (а это было именно оно), то эмоциональная память именно это оставила бы в архиве. И тогда потом Елена не позволила бы никому вести себя с ней так, как ее начальница. И ничьи слова не могли бы пробить брешь в ее уверенности в себе или личных профессиональных качествах.

“Историям достаточно повториться три раза, и все – опыт готов, паттерн сложился. ”

Но увы…

Ребенок скорее подавит выплескивающийся гнев, чем выпустит его на самых важных для себя людей. Для него сохранить любовь родителей в сто раз важнее, чем проявить собственные чувства. И гнев опускается на самое дно, чтобы пролежать там долгие годы, пополняясь все новыми и новыми порциями.

Немота ребенка превращается в невнятное бормотание взрослого, когда дело касается проявления гнева, злости, ярости и защиты себя. А как жить без этой силы? Как обозначать свои границы?

Как выбирать в этом мире истинно свое?

Тихонечко и невнятно точно не получится.

Тогда у меня в поезде родилась идея.

– Представь, что ты можешь сделать со всеми своими обидчиками все, что угодно. Что это может быть? Ну вот совершенно безответственно, просто дай себе волю, разреши… (Знаете, какая воля нужна, чтобы даже каплю неподобающего себе разрешить?)

Лена молчала, глядя в окно. Колеса стучали, напряжение постепенно спадало.

– Юля, звучит ужасно, но нас же никто не слышит, да? Мне хочется всех убить. И мне от этого больно…

– Да почему же ужасно? Ты же не сказала «сейчас пойду и всех убью», да и кто тебе даст? Но попробуй это желание «на вкус», дай ему пожить здесь, в купе этого поезда. Представь, что ты режиссер и снимаешь эпизод сериала «Жизнь Елены». Серия называется «Справедливость торжествует».

Знаете, как утоптанная сила гнева поднимается со дна? Тело оживает, мимика становится ярче, спина выпрямляется, даже цвет глаз кажется насыщеннее.

Наконец Лена улыбнулась:

– Я представила, как громко кричу и стреляю по начальнице, по аттестационной комиссии, которая не стала разбираться, по училке, по родителям, по бывшему мужу… Стреляю из большого ружья краской. Краска желтого цвета, яркая, жирная и все вокруг превращаются в… больших солнечных людей.

Мы засмеялись, представляя эту картину.

– А потом я бы точно все прояснила. Вот так встала бы на стол и четко огласила: как со мной можно обращаться, как нельзя, что я точно не буду делать, чем не буду заниматься, под что больше не подписываюсь и что не буду терпеть.

– А потом?

– А потом – «Всем спасибо, все свободны». – Лена улыбалась. – Всем отмывать краску, мне – сдать оружие.

Утром Лена позвонила начальнице, договорилась о встрече. Слушая ее ясный голос, я была уверена, что она справится.

Вы можете себе представить человека, который первый раз за много лет достал свой гнев и «выстрелил» им? Не сдерживаясь, никого не убивая, а всего лишь выпуская собственную силу? Это как заново родиться или вдруг увидеть солнечный свет, долго блуждая по темному лабиринту.

Я долго думала, какое определение подобрать к слову «гнев».

Вспоминала свой опыт, истории клиентов, наблюдала, как переполняет иногда гнев детей и подростков, как взрослые люди подавляют гнев в одном месте и срываются в другом, или как совсем отрекаются от этой силы.

Слышали такое? «Я не умею ни на кого сердиться». «Я неконфликтный человек». «Не могу слышать повышенный голос, я всегда ухожу от ссор».

Но невозможно жить на земле и ни разу не гневаться.

Что мы обычно делаем с гневом?

Прячем его, скрываем от себя и других его невероятную силу и красоту, как будто он сокровище, которое могут украсть. И чтобы не украл другой, мы крадем сами у себя его целительные свойства, забиваем его до смерти правилами и страхами. Или не до смерти, но до комы точно.

Между тем, в непроявленном гневе огромный запас силы, энергии, которые необходимы, чтобы протаптывать свои следы в этом мире день за днем. И способов проявления гнева – море.

И по прямому назначению, и в опосредованных вариантах.

Сколько ярких магических, сказочных образов волевого добра проявляли свою силу именно через гнев: Малефисента, Бэтмен, Человек-паук. Колоссальные по силе, внутренней мужественности, смелости, свободе, простору и масштабу, эти герои ломали преграды, спасали и разрушали, крушили все вокруг и восстанавливали справедливость гневно, во весь свой внутренний огонь.

И только после этого наступало время любви и покоя.

Гневайтесь, друзья, гневайтесь. Пусть внутренняя Малефисента расправляет крылья, только помогите себе эту силу качественно проявить.

Ни с одной своей потенциальной силой мы так безобразно не обращаемся, как с этой. А ведь она, если распробовать ее на вкус, цвет, запах, увидеть ее образ, назвать ее и научиться проявлять, будет всегда за нас. Помощь и спасение. Ресурс и полезное ископаемое. Личная маленькая электростанция, нескончаемый источник энергии.

Что мы знаем про это?

Почти ничего, ведь с детства ребенка заставляют гнев подавлять, точнее, ребенок сам прячет его, боясь лишиться родительской любви, ведь чаще всего это гнев именно на них. Ну а на кого еще ребенку гневаться, как не на этих прекрасных людей, которые то недовольны, то чего-то требуют, то что-то отбирают, то заставляют делать что-то, могут одно запретить, другое разрешить, за это наказать, а за то лишить внимания.