Алиса Никольская - Меченые

– А как я сейчас удивлён. – Глядя на отца, Глеб заметил, насколько сильным было его внутреннее напряжение. – Скажи, Глеб, а ты не заметил ничего странного в их поведении или… – Мужчина не смог закончить мысль и замолчал, посмотрев сыну прямо в глаза. В данный момент его взгляд был невероятно тяжёлым, и Глеб сразу же его уловил.

– Честно говоря, – он выдержал небольшую паузу, – они все втроём вели себя странно. Мавра и Армина определённо нервничали, а эта Кира, по-моему, была явно не в себе. Постоянно теребила пальцы, крутила головой и выглядела как-то странно.

– А кроме поведения, было ещё что-то, на что ты обратил внимание?

– Что ты имеешь в виду? – Глеб пристально посмотрел на отца.

– Ничего, забудь. – Назар уже хотел сменить тему разговора, но тут Глеб всё же решил поведать ему о странных деталях встречи.

– Пап, подожди. Было ещё кое-что. Даже не знаю…

– Что ещё было, Глеб? – Сердце Назара бешено заколотилось.

– Когда они открыли дверь, я почувствовал странный запах, исходивший из комнаты Армины. Я сперва подумал, что это духи этой Киры, но в мою комнату он тоже как-то просочился.

– Что это был за запах, сын?

– Даже не знаю, как объяснить. Он мне напомнил запах благовоний или, может, гари. И ещё обсуждали они какие-то странные вещи.

– Так ты слышал, о чём они говорили?

– Я слышал только отдельные слова. И то я не уверен, что услышал именно это.

– И что же ты услышал?

– Пап, послушай, давай закроем эту тему. Ну, приходила в наш дом какая-то женщина. Я просто был очень удивлён этим фактом, и поэтому что-то мне могло и показаться.

– Глеб, ты не понимаешь… Пожалуйста, скажи, что за слова ты слышал за той дверью.

– Пап, успокойся. – Сын смотрел на него во все глаза. – Я чего-то не знаю?

– Глеб… – Назар уже начал выходить из себя.

– Ладно, хорошо. Там вроде что-то было про замужество, смерть и чёрный приворот. Но это совсем не точно. Мне могло показаться.

Произнеся эти слова, Глеб заметил, как румянец на лице Назара исчезал на глазах и его лицо приобрело белый безжизненный цвет.

– Ты белый как полотно, выпей вина. – Глеб придвинул к отцу почти пустой бокал. – Может, воды?

– Нет, ни то, ни другое сейчас не поможет. Спасибо, сын.

– Пап, я могу узнать, что тебя так встревожило? – Он выдержал небольшую паузу, но, не дождавшись ответа, начал высказывать собственные предположения: – Все эти слухи, которые ходят про Мавру в нашем городе… Ты всегда говорил, что это неправда, что люди на неё наговаривают якобы из-за её отрешённого образа жизни…

– Да, говорил и буду продолжать так говорить. – Назар допил вино и встал из-за стола. – Пойду немного прогуляюсь, подышу свежим воздухом. Я и вправду всполошился на пустом месте. Не бери в голову, Глеб.

– На пустом ли? – Глеб подозрительно на него посмотрел.

– Я тебе обещаю, что мы непременно обсудим это с тобой, но в другой раз. Не сегодня…

– Хорошо, как скажешь. – Назар направился к выходу, мельком посмотрев в сторону моря, хотя было уже совсем темно. – Но я поймал тебя на слове, папа.

Назар ничего не ответил, лишь подмигнул сыну и пошёл восвояси. Лицо его постепенно приобретало привычный цвет, но оттенок бледности всё равно присутствовал. Глеб всё прекрасно видел. И запомнил этот момент.

Посидев какое-то время на кухне, Глеб подошёл к холодильнику, достал бутылку воды и мгновенно её осушил, а затем направился в ванную комнату, желая сейчас только одного: смыть с себя этот день целиком, даже несмотря на многие его плодотворные исходы. Войдя в ванную, он скинул на пол грязную одежду и встал под прохладный душ.

Быстрые шаги Глеба заставили Армину прекратить прочтение очередной книги и стремглав броситься к выходу. Она осторожно приоткрыла дверь и чуть слышно направилась в сторону комнаты Глеба. Девушка была почти уверена, что дверь будет не заперта, ибо она знала, что после трудового летнего дня её брат всегда очень спешил в душ. Так было и в этот раз.

Дом Назара и Мавры имел очень интересную конструкцию. Три комнаты были соединены с тремя ванными, причём комната Глеба отделялась от ванной не сплошной стеной, как остальные две. В стене находилось небольшое окно, через которое Армина в последнее время частенько наблюдала, как её брат принимает душ.

В этот раз Глеб стоял под душем особенно долго, обеспечив тем самым непередаваемое наслаждение своей сестре. Встав на цыпочки и ухватившись обеими руками за небольшой подоконник, она пожирала взглядом его обнажённое тело, чувствуя, как затвердевают при этом её соски и как приятная томная боль, исходящая сейчас из её «нежного места», заставляла Армину чуть слышно стонать. Всё, чего ей сейчас хотелось, – чтобы Глеб повернулся к ней лицом или хотя бы боком, дабы хоть ненадолго задержать свой взгляд на его члене. «Ну, почему ты всегда стоишь ко мне спиной. Повернись хоть один разок», – шептала Армина в уже изрядно запотевшее стекло. И тут, будто кто-то услышал её мольбы. Глеб действительно развернулся, предоставив ей на обозрение свой шикарный член. Глаза Армины при этом широко раскрылись, а правая рука независимо от неё самой уже блуждала в трусиках и интенсивно теребила клитор. Ещё несколько секунд, и Армина ощутила то, чего никогда ранее не испытывала в своей жизни. Огненная волна охватила всё её тело, Армина совсем не чувствовала ног, секунду спустя они стали ватными, а затем резко подкосились. При этом она издала звук, который заставил Глеба очнуться и посмотреть в окошко. Их взгляды встретились лишь на секунду, заставив Армину стремглав броситься к двери.

Назар полночи блуждал по ночному морскому побережью, ощущая на своём теле лёгкое дуновение ветра и вырисовывая пальцами ног круги на песке. За эти несколько часов он многое вспомнил, многое обдумал, а что-то даже пережил вновь. Назар постоянно убеждал себя в том, что делать поспешные выводы из ситуации, произошедшей вчера днём, очень опрометчиво с его стороны и что сперва нужно аккуратно вызвать жену на разговор и спокойно с ней всё обсудить. Но его внутренний голос то и дело пытался перебить его внешнее спокойствие, убеждая Назара в том, что Мавра взялась за старое и тем самым нарушила данное ему пятнадцать лет назад обещание. А в те далёкие времена в жизни Назара всё было совсем иначе…

Первую жену Назара звали Инга, и счастью их в те времена не было предела. Жили они тогда на другом конце города в уютной квартирке на последнем этаже с маленьким балкончиком, усеянным цветами. Назар как раз делал первые успехи на медицинском поприще. В те времена, когда ещё был жив его отец, Назар был приверженцем не только традиционной медицины, но ещё и втайне ото всех изучал ремесло своих предков. Ещё тогда люди стали узнавать его с двух сторон: как хорошего начинающего хирурга и как человека, практикующего нетрадиционную медицину, которая реально приносила удивительные результаты.