Андрей Калибабин - Честная книга

Так продолжалось 8 месяцев. Я прожил лучшее лето в своей жизни. Я просто ехал и иногда летел туда, где была хорошая погода. Тысячи километров раскаленных дорог – и только солнце, зелень, вода и песок. Я жадно глотал всё то, чего лишал себя в последние годы. И я не пил. Не пил что-то около 3 месяцев. И начинал всерьез подумывать о том, что, наконец-то, всё изменилось, и жизнь начала налаживаться. Я ошибался.

V. Как я защищался

Я всегда получал от жизни именно то, что хотел. Проблема была только в одном. Я никогда не понимал, чего же я на самом деле хочу.

В 2010 году стартап, который я делал в течение 3 лет, пал жертвой кризиса. Инвестор больше не мог нас финансировать и поэтому решил всё закрыть. Я продал свою машину, чтобы расплатиться с долгами по зарплатам, и распустил людей. И на следующий день начал новый бизнес. В первые месяцы я не платил за аренду, потому что было нечем. Деньги на зарплаты ходил и снимал с кредитной карты. Офис был в подвале на окраине Москвы, а моим первым клиентом был сутенер, поставлявший моделей чиновникам и олигархам.

Когда я закрывал бизнес в 2018 году, офис давно переехал и находился в 800 метрах от Кремля. А клиентами были самые крупные банки и страховые компании. Но этот бизнес не принес мне денег. Скорее даже наоборот – он многое у меня отнял. Спустя много лет я понял, что денег просто не хотел. Мне нужно было совсем другое – доказать всем вокруг, что у меня может быть собственный работающий бизнес. И я получил именно то, чего хотел. Я годами страдал из-за того, что у меня не получается заработать столько, сколько я хочу. Я придумывал новые и новые решения, находил всё новых и новых клиентов, и постепенно добрался до «Сбербанка». Дальше двигаться было некуда. Но денег от этого больше не стало.

Моей основной личности не хватало многих важных фрагментов. А когда чего-то не хватало, я компенсировал это тем, что лежало под рукой. Я не мог понять, чего на самом деле хочу. И даже не пытался думать об этом. Поэтому я нашел простой выход – жил, ориентируясь на внешние ценности. В детстве мама говорила, что нужно много и усердно работать – поэтому я работал. Люди должны зарабатывать много денег – поэтому я зарабатывал. Люди покупают дорогие машины и квартиры – значит, мне тоже нужно. Но я не хотел всего этого. Я попал в замкнутый круг. Я думал, что хочу одного. А на самом деле хотел совершенно другого. Получал это другое и впадал в депрессию от того, что не получил первое. И не понимал, что физически не могу это получить. Просто потому, что не хочу.

Иногда случались просветы. В 2012 году мой новый бизнес активно рос и обрастал новыми клиентами. Денег было примерно столько, сколько и было нужно. Мне хватало на развитие, и даже оставалось на отдых и путешествия. Я наслаждался жизнью и думал, что теперь так будет всегда. Я даже завел себе «Фейсбук» и «Инстаграм», и хвастался там своими покупками и фотками из путешествий. А потом внезапно появился мой старый инвестор и потребовал вернуть ему деньги. В стартап, который он сам же решил и закрыть, мы вложили почти миллион долларов. И теперь он хотел его обратно. Это было неожиданно.

Почему-то, при всех моих вытесненных эмоциях, у меня сохранилось очень сильное и немного искаженное чувство справедливости. В тот момент меня просто разрывало от понимания, что то, что делает этот человек, совершенно несправедливо. Но логика у меня работала очень хорошо. Я взвесил все варианты, сравнил свои и его возможности – и понял, что войны не будет. Слишком неравные весовые категории. Я забыл о том, что войну нельзя отложить, а можно только отсрочить. И это было ошибкой.

Полтора года я тянул время. Мне удалось договориться о том, что я буду постепенно гасить эту сумму услугами, и я решил, что за это время придумаю какой-нибудь выход. Я не хотел ничего ему отдавать – просто потому, что никакого долга, на самом деле, не существовало. Но я не учел всех факторов. В 2010-м мой горе-инвестор закрыл все стартапы и сосредоточился на основном бизнесе, который сильно пострадал от кризиса. Ему не удалось сохранить команду, но по инерции бизнес проработал еще 2 года. А потом начались проблемы. И он стал занимать деньги. В конце концов, он занял у людей, у которых занимать не стоит. И, конечно, не смог расплатиться.

Поэтому в один прекрасный момент к моим родителям пришли люди и спросили, как меня найти. Мама сказала, что не знает, но найти меня было несложно. Ведь у меня тогда были «Фейсбук» и «Инстаграм». Через несколько дней, когда я заехал поменять масло в сервис, мастер обнаружил GPS-трекер на раме моей машины. А еще через несколько дней меня встретили во дворе у дома двое крепких парней. Они очень вежливо объяснили, что я должен ему, а он должен им, поэтому теперь я тоже должен им. И у меня есть 10 дней, чтобы собрать нужную сумму. Я позвонил моему горе-инвестору, он начал что-то врать, но по голосу я понял, что он очень напуган.

Я не мог понять, что делать. Возможно, здесь нужно было какое-то эмоциональное решение, но я не мог пользоваться эмоциями. В моем арсенале была только логика и чувство справедливости. Я перебрал все возможные варианты, поговорил с адвокатом и принял 3 решения. Во-первых, я понял, что уже готов к войне и отдавать деньги не буду ни при каких обстоятельствах. Во-вторых, я удалил все профили в соцсетях, потому что больше не хотел, чтобы кто-то наблюдал за моей жизнью. И в-третьих, я решил подождать и посмотреть, как будут развиваться события.

Через 10 дней никто не пришел. Пришли через 15. Я позвонил адвокату и поехал в больницу, чтобы зафиксировать побои. Потом написал заявление в милицию. У меня появилась стратегия. Адвокат советовал нанять охрану, но я не стал этого делать. Какое-то время я ходил с пистолетом и был готов стрелять. Но крепкие парни больше не появлялись. Я научился контролировать боковым зрением то, что происходило вокруг. Я снимал трекеры с рамы и избавлялся от следящих за мной машин. У двух из них я даже запомнил номера и удивлялся, когда они не ехали сзади. Я ждал.

Моя стратегия сработала. Через несколько месяцев я положил в сейф расписку о том, что мой горе-инвестор не имеет ко мне никаких финансовых претензий. Я так и не вернул ему ни копейки. Чуть позже я случайно узнал, сколько он был должен разным банкам и непростым людям. По сравнению с этой цифрой, мой миллион был сущей безделицей. Я больше никогда с ним не встречался и не знаю, что с ним стало. Надеюсь, у него всё хорошо.

Из этой истории я вышел изменившимся. Я понял, что я очень крепкий. Я превратился в человека, у которого было два адвоката, но не было друзей и соцсетей. И у меня появился пистолет. В какой-то момент он должен был выстрелить. И, конечно, он выстрелил.

VI. Как я забывал