Таня Танк - Бойся, я с тобой

Неотразимый, увидев, что жертва не хватает его за полы фрака, появляется довольно скоро и держит себя вполне доброжелательно. То, что вы не ползете за ним на коленях, очень тревжит его. Он чувствует, что теряет над вами контроль.

«Мы прожили вместе недели три. Поведение любимого поменялось разительно, – рассказывает в Интернете экс-жертва Неотразимого. – Я стала пустым местом и средоточием прямо всех земных пороков. Мне дарят подарки – ты жадная хапуга, все вы такие. На меня кто-то посмотрел или звонит по телефону – ты хочешь со всеми переспать. Я хочу добиться чего-то в жизни – «надо быть скромнее, с твоим-то куриным умишком». Я быстро поняла: что-то тут не то. Поэтому позвонила людям, которым доверяю и спросила – я что, и правда такая дрянь, а вы терпите? Мне в один голос сказали – нет. Я попыталась поговорить с человеком – хитрец начал ныть и городить обиды. Я ушла, поняв, что здесь что-то сильно тухло.

И началась свистопляска: да как ты могла! ты была для меня всем! ты разрушила счастье! ты меня убила! Ты все выдумала! Мне больно!

Я правда засомневалась – и решила поговорить. Но встреча переносилась недели три. Понятно, по чьей инициативе. Потом – бах, финт ушами: ты мне сделала настолько больно, что все мои чувства подавились. И я вот теперь не знаю, люблю или нет. Может, любовь и оживет… Типа: а теперь бегай вокруг и прогибайся много, может, и прощу за то, что не стала терпеть мои выкрутасы. Послала тогда на фиг».

Если «задурившего» Неотразимого принимают назад без претензий, он ведет себя так, будто никакого конфликта и не было. И вскоре вновь окатывает вас холодной водичкой.

Если же жертве надоедает это «горячо-холодно», и она объявляет об уходе, Неотразимый вновь впадает в «сахарное шоу невыносимой сентиментальности», чем раз за разом обезоруживает жертву. Послушаем Светлану:

«После ряда бурных ссор я решительно сказала Ольге, что меня покинули всякие надежды на восстановление рабочих отношений, и я хочу выйти из бизнеса. Гнев, напор и обвинения тут же сменились приторными сценами. «Как я могла тебя обидеть?! Тебя, самого дорогого человека в моей жизни? – с выражением полнейшего раскаяния на лице твердила она. – Лучше я отрежу себе свой поганый язык, чем обижу тебя еще раз!»

И я раз за разом оставалась в фирме. Я стала хуже себя чувствовать. Часто в присутствии Оли меня начинало подташнивать. Но тогда я искала причину этого в проблемах с желудком и не понимала, что организм красноречиво сигнализирует мне: беги от этого человека!»

Не все агрессоры орут как заполошные. Большинство из них в своих деструктивных деяниях не выходит за рамки «приличий».

«Агрессор не повышает голоса, а только демонстрирует враждебную холодность, которую затем отрицает, если ему на нее указывают. Противник начинает нервничать или плакать. В этом случае можно легко осмеять его гнев, – пишет Мари-Франс Иригуайен».

Ланди Банкрофт описывает тактику «пытки водой»:

«Любитель пытать водой психологически терроризирует партнершу, даже не повышая голоса. Он говорит очень спокойно, используя это спокойствие как еще один инструмент для сведения партнерши с ума. Он выворачивает все сказанное партнершей наизнанку и доводит до абсурда. Он достает партнершу бесконечной чередой мелких, но болезненных уколов, иногда смешанных с мелкими актами насилия, такими, которые не наносят заметного физического ущерба, но ранят психологически. Он совершенно беспощаден в своей тихой жестокости.

Все это оказывает тяжелое воздействие на партнершу. Ее кровь закипает, или она чувствует себя полным ничтожеством, или и то, и другое. Нередко партнерша кричит на мучителя или покидает комнату в слезах, или погружается в долгое молчание. Тогда любитель пытать водой говорит: «Ну, так кто из нас агрессивен? Ты орешь на меня, ты отказываешься разговаривать. А я что, я даже не повышаю голоса. С тобой просто невозможно ни о чем говорить».

Пытки водой оказывают очень тяжелое психологическое воздействие. Их трудно распознать, и партнерши обвиняют себя в неправильном поведении, приводящем к чему-то, чему они затрудняются подобрать название. Когда вас ударили по лицу, вы знаете, что это было. Но женщинам, которых «пытают водой», совершенно непонятно, что происходит и почему, и они вынуждены держать свое расстроийство в себе. В самом деле, как обратиться к подруге за поддержкой, если даже не можешь объяснить, в чем, собственно, проблема?

Вы можете чувствовать, что реагируете непропорционально, и что на самом деле все не так страшно. Но воздействие пыток водой аккумулируется у вас на душе. Если вы в итоге расстанетесь со своим мучителем, вы можете испытывать приступы сильного гнева по мере того, как к вам приходит понимание того, как долго над вами тихо и беспощадно издевались.

Центральные моменты подхода мучителя, склонного к пыткам водой:

– Ты неадекватна. Ты выходишь из себя по ничтожным поводам.

– Я легко могу показать другим людям, что это ты источник проблем.

– Пока я не повышаю голоса, ты не можешь называть оскорблением или насилием ничего из того, что я говорю и делаю.

– Я всегда знаю, как тебя достать».

Если жертва категорически отказывается принять усердно навешиваемую на нее вину, а то и требует от Рокового объяснений, тот чувствует себя припертым к стенке. Перверзника всегда «напрягает» «излишняя» строптивость жертвы. Он начинает ерзать на стуле. Дело пахнет керосином: «добыча» стремится вырваться из его рук, а то и перехватить инициативу.

«Когда агрессору кажется, что жертва от него ускользает, он впадает в панику и ярость, – пишет Мари-Франс Иригуайен.

Что же предпринимает перверзник? Все верно: он опять становится Неотразимым и прибегает к своей нелюбимой, но вынужденной заготовке под названием «сахарное шоу невыносимой сентиментальности». При этом – напоминаю! – внутри у него бушуют паника и ярость. То есть, ни о каком «возврате любви» речи не идет.

Рассказывает Яна:

«После того, как Вадим объявил мне о параллельной «обожающей его умнице и красавице», я двое суток прожила в аду. Я впервые в жизни узнала, что такое сердечная боль, которую не смогла снять и двумя таблетками валидола. Аппетита не было вообще. Эмоции, энергетика – на нуле, что для меня было чем-то новым. Я ощущала себя высосанной неведомым вампиром.

Вадим звонил мне, пытался убедить, что отношения с той женщиной – «не то, о чем можно переживать», что «есть только мы», а потом перешел в наступление. «Вот как мне обходится моя честность! Лучше бы я и дальше молчал, и у нас все было бы хорошо! Больше не говори мне об открытости и откровенности, я сразу тебе отвечу: пошла она на хер, эта твоя правда!»