Светлана Штейникова - Ключи к счастью

Конечно, все мы смертны. Но в наших силах увеличить качество и продолжительность своей жизни, если мы всегда будем помнить и осознавать свою настоящую природу – природу Любви.

Во время моего детства был тотальный атеизм. Бабушка с дедом, несмотря на свой возраст, тоже не были особо набожными. В доме была всего одна небольшая икона в окладе, из которого смотрела на мир Богоматерь с младенцем Иисусом на руках. Икона была вполне себе человеческая, не вызывающая никаких особых эмоций. Когда я задавала бабушке вопрос, на счет существования Бога, она отвечала – «не знаю» и равнодушно пожимала плечами. «Я знаю только одно. Не верь попам. Они не соблюдают заповедей» – говорила бабушка. И далее следовал рассказ, как она, будучи ещё маленькой, пела на клиросе в церкви, и видела все бесчинства священнослужителей собственными глазами. Бабушка мне говорила, что Бог – это мое Сердце. Она была очень далека от современных научных знаний, но суть всех религий мира выражала очень точно.

Усвоив с детства эту премудрость, я не молилась на икону. Если мне надо было, чтобы меня не наказали или исполнилось какое-то мое детское желание, я подходила к большому зеркалу и просто рассказывала все, что я хочу, обращаясь при этом к Богу. Я разговаривала со своим отражением, создавая желаемый позитивный мыслеобраз, который передавала через зеркало. Я была спокойна и уверена, что любая моя просьба будет исполнена. Так всегда и случалось. Что это? Чудо? Нет.

Это усиление мыслеобраза Любви посредством зеркала. В детстве мы знаем, что Вселенная нам поможет в любом случае. Сейчас существует масса техник работы с зеркалом для усиления своей природы. И я точно знаю, что все они работают.

Мои дедушка и бабушка воспитывали меня мудро – не воспитывая, поэтому и развивались все мои творческие способности, и неуклонная тяга к красоте. Повзрослев, я вышла замуж за художника и стала искусствоведом. И на картинах великих живописцев увидела те наряды, которые рисовала в детстве. Они были тем фокусом, который меня привел по траектории движения моей жизненной системы координат к профессии искусствоведа.

То, что я вышла замуж за художника – также естественное влечение моей жизни к аттрактору. Это я знаю сейчас. Хотя меня всегда мучил вопрос: «Как так получилось? Что это – судьба?»

Я никак не была связана с изобразительным искусством: не ходила в художественную школу, в моем окружении не было людей творческих профессий. Кроме школы, я занималась только спортом – фигурным катанием, танцами и лыжами…

Да. Я любила все красивое и быть красивой, поэтому и старалась шить и вязать себе фантазийные или, как сейчас принято говорить, дизайнерские вещи. И вид спорта – фигурное катание я выбрала только из-за того, что он очень красивый.

В 7 лет я сама пришла в секцию фигурного катания пешком, преодолев зимой расстояние 10 км туда и обратно. Меня никто не привел туда за ручку. И я не считала это чем-то ненормальным. Это было нормально, наверное, потому что я шла по природе Любви. Конечно, я опоздала, занятия начались ещё осенью. Но я пришла, как только узнала, что такая секция есть в нашем городе. И тренер, скептически отнесшийся сначала к моей просьбе о приеме, увидев мою решительность, попросил меня прямо на снегу сделать прыжок с оборотом, который мне под силу. Я прыгнула так высоко и свободно, повернувшись в 2 оборота вокруг своей оси, что он попросил сделать следующий элемент – «пистолетик». Такого слова я никогда не слышала даже. Он показал, и я без всякого труда повторила. Мой тренер – Слава Линёв сказал только одно слово – «беру» и выдал мне коньки. Я буквально летела обратно домой, гордо перевесив их на шее за шнурки. Три раза в неделю я преодолевала этот путь в 10 км на тренировки в течение многих лет. Что мною двигало? Любовь. Я была счастлива!

Я любила себя в этом красивом образе фигуристки.

Моей «первой любовью» был обычный парень из рабочей семьи. Именно за него я и собиралась выйти замуж. Но в 17 лет в моей жизни «случайно» произошло событие, которое полностью перевернули всё…

Жестокое изнасилование было долгое время моей внутренней трагедией. Мир, в котором я жила, рухнул.

Насилие – очень трудная и болезненная тема для трансформации, но возможная.

Немалую роль в моем изнасиловании, кроме ментального лабиринта семейно-родового тора, сыграла и русская литература, и доступная в те годы зарубежная классика, которой я начала увлекаться в школе. Я выискивала в своей жизни страдания, чтобы быть похожей на героинь этих «великих» произведений. И настолько вжилась в образ жертвы, что посылала в свою голограмму эти негативные мыслеобразы, представляя себя на месте страдающих персонажей. Вся система жизненных координат склонялась к этому аттрактору. А потом я с огромной горечью удивлялась:

«Почему я, девственная и чистая, мечтающая о семье, счастье и любви привлекла в свою жизнь насильника?»

Только через много лет я осознала, что иначе и не могло быть. 7 лет мыслеобразов своей природы Любви из детства я перечеркнула сама страданиями.

Образы страдания были яркими, сочными и близкими. Они давали эмоции, помогающие мне развивать сострадание. Будучи натурой творческой, я их впитывала, как губка. Проникновение в природу страдания помогали мне хорошо учиться по любимому предмету – литературе. Образ жертвы привлекал ко мне любовь «жалеющих». Я очень хотела любви, о которой пишут в книгах, писала стихи о страдающей мятежной душе.

Остановить и вернуть меня к своей истинной природе, можно было только через этот жестокий случай. 2 месяца я была игрушкой в руках насильника, в том аду при жизни, который был моим аттрактором, сформированным мной самой из мыслебразов страдающей литературы.

И как вы думаете, что я вспоминала в этом аду? Детство. Свое счастливое и беззаботное детство. Мыслеобразы счастья всплывали, как картинки, которые удерживали меня в жизни. Мне очень хотелось оказаться снова на бабушкиной печке, держать её за руку, видеть картины отца, дедушку, гладящего меня своей сухой рукой по волосам, кататься на льду…

И чудо случилось!

Однажды этот подонок вышел на минуту из квартиры и не закрыл дверь, наивно полагая, что я лежу без сознания, избитая им до полусмерти. Он ошибался. В борьбе за свою жизнь, я научилась настолько искусно притворяться полумертвой, что могла обмануть любого. Моя творческая природа достигла апогея артистизма. Как только я не услышала характерного щелчка двери, запирающейся на ключ, мгновенно схватила в руки сумку и выскочила на улицу. Одичавшая, избитая до черноты, и вся оборванная, я так хотела жить, что сердце и разум слились в этом порыве. Не знаю, откуда взялись у меня силы, но я бежала очень быстро. Спорт сделал меня выносливой. Сильные и длинные ноги фигуристки вспомнили себя.