Ника Набокова - #Ссы, но делай [Счастье, блин, заждалось!]

Но когда за вторым идет третий, за третьим четвертый, а следом пятый аналогичный опыт, то создается впечатление, что тебя просто откровенно нагибают. И все, что хочется ответить на очередное Валерино «прости, я действительно не прав»: «Засунул бы ты, дружочек, эти извинения себе в зад, ни жарко ни холодно от них».

Проблема в том, что Валера до сих пор ходит в памперсе, пусть и размера ХХL. Позиция «буду делать все, что хочу, ведь потом можно просто извиниться» – детская, эгоцентричная, манипулятивная. Согласись, сложно наподдавать человеку, который вроде как вину свою осознает, извиняется. Продолжишь наезжать – будешь выглядеть как ужасная, не способная на прощение баба. Чуешь, ловушка захлопывается.

Я, как человек заботливый и понимающий, всегда рекомендую Валерикам завести блокнотик-напоминалку – ну раз амнезия случается, что еще делать. Записывать туда все, за что пришлось извиняться больше двух раз. И перед тем как совершить (или не совершить) какое‐либо действие, сверяться с блокнотиком. Не из опасного ли списка сие решение.

Ну а тем, кто волею судьбы (точнее – собственных особенностей характера) попал в близкое окружение Валерона и покидать его не желает, хочешь не хочешь, а придется быть строгой мамочкой. Нет, Валера, ты этого делать не будешь больше. Нет, наказания не избежать. Нет, не приставай ко мне со своими объятиями, пока не исправишься. Так себе роль, конечно, но некоторым нравится.

Способность признавать свою вину – отличительная черта адекватной и зрелой личности. Говоря понятным языком – признак человека, с которым могут получиться классные, счастливые, крепкие отношения.

Но не все понимают, как выглядит искреннее и реальное признание вины. Этим‐то и пользуются лешие всех мастей: посыпают голову пеплом, мол, да, да, я виноват, я скотина, козел, мудак. А потом… делают ровно то же самое. Ну а что. Ведь стопятьсот раз фиктивное извинение сработало? И со стопятьсот первым прокатит.

Человек, который действительно признает свою вину и с которым можно обсуждать какие‐то дальнейшие коммуникации, действует одним из двух способов.

Первый.

• Признает вину и ущерб, причиненный своими действиями (или бездействием).

• Берет на себя ответственность больше так не делать.

• Оглашает альтернативный план, которого собирается придерживаться при возникновении аналогичной ситуации.

• Следует ему.

Второй.

• Признает вину и ущерб, причиненный своими действиями (или бездействием).

• Открыто сообщает, что, к сожалению, другой вариант для него невозможен, то есть он планирует действовать таким же образом и в дальнейшем.

• Отваливает в туман либо предлагает обсудить компромиссные варианты (именно компромиссные, а не «я буду делать все, что хочу, а ты – есть говно»). Напоминаю, что компромисс – это точка, в которой сочетаются интересы двух сторон.

Всё.

Если эти простые и более чем реальные для взрослого человека алгоритмы не соблюдены, значит, перед тобой дите малое, неразумное. Так и будет, сначала кидать камень в окно кабинета директора, а потом: «Мамочка, ну я же тебя люблю, ну прости». И тут же – бегом, в следующее приключение.

Помнишь, был такой мультик «Котопес». Про диковинное существо из двух, казалось бы, несовместимых половин.

Вот очень часто барышни почему‐то считают, что мужик – это котопес: сшит из полярно разных кусков.

Хочу, говорит, ответственного, состоявшегося, сильного и уверенного, с надежным плечом. Но при этом мыслю категориями: мужчина – создание неразумное и управляется исключительно женщиной. Будет бабонька хитрой и умелой – гулять ее суженый не пойдет, оплеуху не отвесит и зарабатывать станет мульон.

Возможно ли такое, чтобы человек, с одной стороны, был ответственным, взрослым, надежным, а с другой – легко поддавался некоему волшебному женскому влиянию? Нет.

Плясать под дудку женщины, отягощенной синдромом вагини (да-да, именно так, богиня + вагина), станет только моральный хромоножка. И то недолго. Ведь если у одной получается им жонглировать, обязательно справится и любая другая, своего‐то мозга нет. Существуют ли мужчины, поведением которых хотя бы частично, но можно управлять? Конечно. Мамкины хулиганы. У них всегда и во всем виновата барышня: не заслужила, недолюбила, довела до греха.

Человек, способный отвечать за свои слова, нести ответственность за свое поведение, быть стабильным и надежным, управляет собой САМ. Его нельзя «довести», «вынудить», «увести», «отбить», «свести с ума» и т. д. Он прочно стоит на ногах, принимает СВОИ решения. И именно поэтому такой мужчина – надежный. Не поскачет за первой более короткой юбкой, не начнет изменять, потому что ты, такая-растакая, переключила время на ребенка, не забухает, пропивая продуктовые деньги из‐за того, что ты сегодня мало внимания ему уделила.

Правда, тут важный нюанс. Такой мужчина хочет рядом адекватную женщину. Без замашек дрессировщицы.

Выходит, либо на елку, либо с целехонькой, неповрежденной, ну, ты поняла.

Хочешь надежного мужика и здоровых отношений – меняй мышление и выбрасывай на хрен свою стервологию, псевдоженственность и маску Гитлера, припрятанную под длинной юбкой.

Хочешь чувака, с которым твоя иллюзия контроля будет цвести и здравствовать? Ради бога, продолжай в том же духе. Только потом не ной.

Как раз в кассу вспомнилась одна история. Пишет мне как‐то мужчина. Мол, Ника, подскажите, как жену уломать на анальный секс? Очень ее люблю, но в этом не сходимся, не хочет ни в какую, а мне ну очень нужно. Есть же какие‐нибудь способы поменять ее отношение к АС?

Я почувствовала негодование. В смысле – уломать? Она НЕ ХОЧЕТ. Нет – значит нет. Что за попытки совершить насилие, прикрытое розовым бантиком «ну я же не принуждаю, я ищу способы ЗАСТАВИТЬ ХОТЕТЬ»!

Что ты чувствуешь к мужику, когда он пытается извернуться и склонить барышню к тому, что ей претит? Предполагаю – злость.

И она абсолютно логична, законна, оправданна. Адекватная реакция на насилие.

К чему я вспомнила эту историю? Она – ответ на бесконечные вопросы типа: «Как мотивировать его жениться», «Как сделать так, чтобы он ушел от жены», «Как воспитать его и научить вести себя нормально», «Как сделать его более чутким и ласковым» и так далее. Все они абсолютно идентичны запросу вышеупомянутого незадачливого Казановы. Один в один. Просто он с натуральным мужским половым органом, а красавицы-насильницы – с накладными.

Что ты ему сказала бы? Например: «Ну, как‐то определись, дорогой, для тебя важнее – то самое или быть с ней». Или: «Поумерь свой пыл, поищите альтернативу, в конце концов».