Ната Юрьева - Муж с пониженной социальной ответственностью

После Новогодних праздников перед православным Рождеством, 6 января, когда она возвращалась из магазина с продуктами, и уже подходила к дому, в глазах что-то щелкнуло. Ей реально показалось, что из глаз посыпались белые и желтые искры, которые шипя, падали на заснеженный тротуар, как при коротком замыкании в проводке. Это длилось всего пару секунд. Она остановилась в испуге, немного постояла, затаив дыхание и прислушиваясь к себе, и медленно-медленно перебирая ногами, побрела к подъезду. Уже войдя в квартиру, обнаружила, что перед обоими глазами она видит плавающие, достаточно крупные, капли… Казалось, что на роговицу обоих глаз прилепились капли казеинового прозрачного клея. Разглядеть их в зеркале не удавалось – зрение в тот момент не фокусировалось!

Поездки по нескольким разным платным клиникам в поисках объективного, «не запугивающего», диагноза с целью последующей коммерческой «дойки пациента», все-таки привели к неутешительным выводам: «локальное отслоение стекловидного тела от сетчатки в результате перенесенного стресса». Методов лечения медициной пока не придумано. Однако врачи успокоили – хоть это и некомфортное состояние, но мозг постепенно к нему адаптируется и перестанет «замечать» эти дефекты «видения», то есть – капли. Проблемой оставалось только то, что в сумеречное время за рулем свет фар встречных машин вызывал эффект радужных бликов. Водила машину она всего-то пять лет, а это состояние вызывало дополнительную неуверенность… Оставалось смириться, приспособиться и… научиться преодолевать.

…Каждый день по нескольку раз, встав над маленькой собакой буквой «г», она подхватывала ее под живот и начинала планомерно поднимать на «раз» и опускать на «два» так, чтобы при каждом «два», ее лапки слегка бы сгибались в коленях. 50, 100, 200… 500 таких движений… две недели подряд утром и вечером. У нее у самой бицепсы и трицепсы от такой процедуры стали напоминать руки «качков-бодибилдеров».

Шла середина января. Подкачав немного таким образом мышцы у собаки, она стала потихоньку выводить ее на улицу. 10 метров пройдет – брала ее на руки и проносила метров 50, затем снова ставила на лапы, и еще 10 метров… и опять брала на руки. Очень помогала Фока: когда маленькая присаживалась от слабости, то большая подходила к ней сзади, носом тыкалась ей под попу, заставляя подняться, и для убедительности при этом произносила грозное «гав!» Фока тоже потихоньку приходила в себя от сотрясения мозга. В феврале Буся уже могла проходить так по 1,5-2 км. Окончательно «довести до ума» обеих собак помогла «живая и мертвая вода», которую делал на своем электролизере один знакомый собачник Андрей и приносил ей по две банки каждую неделю – после этого процесс окончательно пошел на поправку. Все «сердобольные», которые после аварии советовали усыпить йорка, при виде таких успехов удивленно щелкали языками.

***

У мужа и зятя в новогодней поездке тоже произошло какое-то недоразумение: якобы муж на склоне, спускаясь на большой скорости, наехал на зятя. Тот обвинил его в преднамеренности, что, на ее взгляд, было абсолютно невероятной чушью, так как муж очень хорошо владел техникой горных лыж. Зять поставил дочери ультиматум: «Либо я, либо – твой отец!» Разразился скандал. Кроме того, вечером того же дня, дочь случайно стала свидетелем разговора зятя со своей матерью по телефону, в котором он фактически оскорблял ее – свою жену, тестя и всю их семью. Дочь рассказала, что следующие дни зять срывал свое зло на своей старшей восьмилетней дочери, обзывал ее обидными словами, и даже один раз пытался ударить при всех в электричке за какую-то детскую провинность. Это выглядело тогда очень пугающе, поскольку, несмотря на то, что лицом зять был очень похож на добрейшего Ивана Урганта, телом напоминал боксера-тяжеловеса: он увлекался штангой и весил более 120 кг. А тестю весь оставшийся период до отъезда зять говорил оскорбительные гадости… почему-то на английском языке, в расчете на то, что тот не поймет. Он и не понимал, но дочь зато, понимала – она закончила институт иностранных языков, и великолепно говорила по-английски.

Младшая внучка, которой еще не исполнилось и четыре года, видя все это, заявила своему отцу:

– «Сто ты себя так ведес? Я тебя наказываю! Поедес домой в Москву песком, а не на лифте!!»

Вернулись они все из Австрии наэлектризованные, как морские скаты…

У мужа на левой руке был гипс – в Австрии ему диагностировали микротрещину на сгибе кисти. Возможно от столкновения.

Все, что произошло с ними, казалось каким-то сплошным «сюром», который еще совсем недавно, и представить себе было невозможно! Семья казалась счастливым монолитом.

***

Конец февраля и весь март звонила по несколько раз на дню мама: она очень нервничала… – Крым возвращался в состав России!! Крым был второй, после Питера – их малой родиной. Отец там служил, и семья прожила в крымском гарнизоне счастливейшие 12 лет жизни! Крым для нее – это молодость родителей, а ее – детство и юность.

Судя по чередованию всех этих событий, год обещал быть сильно полосатым…

Накануне она ездила на завод, куда почти десять лет назад перешла работать из материнской компании по приглашению знакомых, которые были там миноритарными акционерами. Работа ей нравилась: в ее задачи входила разработка стратегических программ развития, аналитических отчетов и справок для руководства. Формат работы также ее очень устраивал – в то время входил в практику «удаленный офис», который позволял не таскаться каждый день на работу по многочасовым московским пробкам, а фактически работать дома.

Аналитическая работа, в отличие от оперативной деятельности, не требовала каждодневного присутствия, и пару раз в неделю она приезжала на предприятие, обходила экономические, айтишные и производственные службы, беседовала там со специалистами, «загружалась» нужной для работы информацией, забегала на часок к директору, чтобы «согласовать видение» или доложить о результатах обработки данных, и уезжала домой. В остальные дни недели появлялась в материнской компании, чтобы узнать новости и получить «ценные указания» по корректировке отчетных документов – там она проработала всю свою жизнь и хорошо знала всю вертикаль в иерархии разнообразных специалистов.

В этот раз ей пришлось надолго задержаться на заводе из-за компьютерщиков-айтишников, так как у нее, в результате нескольких сетевых вирусных атак, начал барахлить ее ноутбук, и знатоки заявили, что необходимо переустановить операционную систему. Кроме того, потихоньку издыхала видео-карта.

Последний год обстановка на предприятии сильно накалилась из-за смены финансового директора, который мнил себя великим специалистом во всех областях и, будучи особой, сильно «приближенной к императору» – одному из важных миноритариев, вел себя со многими специалистами и руководителями направлений просто по-хамски. Пытаясь подмять их под себя и давая команды через их голову непосредственным исполнителям, он нарушал принцип единоначалия и фактически парализовал работу этих направлений. Он свято исповедовал железобетонный принцип: «я начальник, ты – дурак!» Это была его картина мира. Его надменный непрофессионализм бесил ее так же, как и многих на заводе. В результате коллектив поляризовался настолько, что на конфликт уже обратило внимание руководство материнской компании и готовило на заводе «дворцовый переворот». Как всегда бывает в таких случаях, предстояла полная смена команды вместе с директором. Шли подковерные бои без правил…