Кари Ровен - Связаны одной болью

Уставшая от постоянного долга «любить» своего мужа и необходимости постоянной помощи ему, я уже была измождена и бессильна. Синяки под глазами, нездоровая худоба и зеленый цвет лица стали моими постоянным образом. Отсутствие макияжа и полное нежелание обновлять гардероб стало моим стилем. Не было желания ни готовить, ни убирать, ни заниматься чем-то иным. Полная апатия стала моим обычным состоянием, а депрессия, стресс, недосыпание, уныние и угнетение – моими постоянными спутниками и друзьями.

Когда я приходила с мужем к врачам, мне предлагали присесть на место пациента, потому как многие врачи сразу и не понимали, кто из нас зависим и кто кого привел.

Истощенный иммунитет от такого состояния начал давать сбои, и я стала часто болеть.

Больше просто не могла уже спасать этого человека, ведь у меня самой сил уже не было.

Со всех сторон было много консультантов, рассказывающих, что и как я должна делать, как безусловно любить и тому подобное, но сил на это у меня не было.

Поэтому, когда меня муж позвал меня к телефону, чтобы поговорить с очередным служителем, взявшимся с ним работать – особенного энтузиазма, мягко говоря, я не испытывала.

Взяв трубку, я тут же начала рассказывать, что моих сил больше нет и я не могу больше участвовать в операциях по спасению моего мужа.

На что мне ответили:

– Займитесь собой!

– Что? Как? – моему недоумению не было предела. Мне была непонятна эта шокирующая фраза: как это – заняться собой? В каком смысле?

– Ну, для начала поменяйте прическу, купите себе новую одежду. Пойдите куда-то развлечься. И самое главное, займитесь СВОИМ духовным состоянием, ходите на группу.

Этот недолгий разговор поверг меня в состояние шока. Постепенно я начала понимать, что меня уже давно не существует, что я живу жизнью другого человека. Мне снова нужно найти себя. Конечно же, сразу мне это не удалось сделать. Но мыслить в этом направлении я уже начала.

Лора, я тебе скажу точно так же: тебе нужны изменения, тебе необходимо меняться. Нужно начинать с себя, – сказала Рита.

Казалось, Лорена не ожидала такого поворота событий.

– Почему я должна меняться? Ведь проблемы у него. Это он зависим, это он буянит, это он не может найти общий язык с детьми, это он надо мной издевается и ругается, это он колется! А ты говоришь: «Лора, тебе нужно меняться». В чем меняться? Я зарабатываю на всю семью, я готовлю, убираю, полностью веду хозяйство, занимаюсь детьми!

– Вот именно, пора меняться, – невозмутимо ответила Рита, как будто не замечая тон Лорены и ее возмущение.

– Что, ничего не делать? Так я с голода умру с детьми. Он же не сделает ничего, если я не решу проблему, – уже на повышенных тонах говорила Лорена.

– Ты считаешь это правильным? – спросила Рита.

– Нет, я считаю, что он сидит у меня на шее и ноги свесил. И еще в придачу вытирает ноги об меня. Да ты вообще знаешь, как мне тяжело и что он вытворяет? – громко выпалила Лорена.

– Именно об этом я тебе и говорю. Знаешь, Элеонора Рузвельт как-то сказала: «…никто не может обидеть Вас без Вашего согласия». Нас беспокоит не столько происходящее с нами, сколько наше добровольное согласие на то, чтобы это происходило. Я понимаю, Лорена, что, конечно же, эмоционально это очень трудно принять, особенно если ты очень долго объясняла свои несчастья в семье поведением мужа. Но пока человек не сможет честно и откровенно сказать себе: «То, кем я являюсь сегодня, является результатом моего вчерашнего выбора», он не сможет сказать: «Я выбираю другое».

Тут Лорена расплакалась и сквозь слезы спросила:

– Так это я во всем виновата? Ты хочешь сказать, что я позволила так со мной обращаться?

– Нет, Лора, я не хочу сказать, что ты во всем виновата. Я хочу сказать, что, если у тебя кто-то на шее и ноги свесил, значит – это уже твоя проблема, шея-то твоя, и груз на тебе – тоже твой.

Мышление «жертвы» – это отказ от личной ответственности за свою жизнь. Тебя предали, тебя обманули, над тобой совершают насилие. Таким образом, ты стала похожа на пассивного участника своей жизни.

От тебя ничего не зависит, а, следовательно, ты не можешь ничего изменить. Такое мышление является тупиковым.

Ты жалеешь себя за ту судьбу, которую имеешь. Тебе жалко своей молодости, которую, как тебе кажется, украли, как будто все выбрали без тебя и вместо тебя.

Ты хочешь, чтобы тебя пожалели, и, когда ты рассказываешь кому-то о своей жизни, тебе нужно, чтобы люди вздыхали, охали и ахали: «Бедняжка, как же тебе тяжело, какой у тебя муж тиран» и подобное. Ты питаешься жалостью других людей. Но если только кто-то говорит: «Выше нос, не расстраивайся, у тебя все впереди», если только кто-то тебе рассказывает, как можно выйти из проблемы – такой человек становится твоим врагом, потому что он не дает то, что тебе нужно, – жалость.

Ты пытаешься доказать, что тебя нужно пожалеть: «Ты не понимаешь меня. У меня все намного хуже, чем кажется, у меня вообще все безнадежно».

Понимаешь, Лорена, ты просто не хочешь ничего решать и менять. В крайнем случае, ты готова отправить мужа куда-то на лечение. Будет еще лучше, если кто-то будет им заниматься. Ты хочешь, чтобы тебе не мешали и не трогали тебя. Тебе просто удобно быть жертвой. Ты просто наслаждаешься тем, что жалеешь себя. А если тебя еще кто-то жалеет, тогда вообще кайф.

– Но как можно наслаждаться саможалостью?

– Вот так: ты себя жалеешь, люди тебя жалеют, и ты думаешь: «Вот я молодец – при всем этом как-то еще и живу». Это поднимает твою самооценку, и ты в своих глазах – ну просто герой. Саможалость – подлый «друг». Она будет тебя засасывать глубже и глубже, пока совсем не поглотит, пока не сделает тебя неспособной трезво смотреть на вещи, пока полностью не отберет контроль над твоей жизнью.

– Скажу честно, Рита, я не такого совета ожидала и не такого ответа. Но впервые мне говорят такие жесткие вещи. Разводиться советовали, говорили, что дура, раз терплю. Что-то есть в твоих словах. Ты со всеми так жестко?

– Нет, не со всеми, а только с теми, кто задает такие вопросы и способен, на мой взгляд, выдержать такой ответ. Тем более, что я без осуждения это говорю, ведь сама такая была и это проходила. Можем продолжить? – улыбнувшись, смягчила Рита разговор.

– Да, конечно.

– Представь себе, что тебе сейчас на руку сел комар, засунул в твою кожу свой носик и начинает пить кровь. Ты видишь это, смотришь, как твоя кровь делает его тучным, и говоришь: «У этого комара есть проблема: он ведет себя бесчинно, он не имеет права пить мою кровь! Почему он со мной так поступает? Вылечите его, заберите его в реабилитационный центр! Пусть ему вправят мозги и научат, что это неправильно – пить мою кровь». Правда, странно и смешно выглядело бы такое поведение? К тому же, если этого комара забрать в реабцентр, найдется еще сотня других.