Владимир Соловьев - Русская тройка (сборник)

Возникает вопрос: чем же классовое общество гегемонии пролетариата, придуманное Сталиным, оказалось лучше созданного Гитлером национал-социализма, возвеличивающего арийского сверхчеловека? Ответ очень прост. При всех недостатках, при всей подлости, при всей мерзости пролетарского строя – достаточно обманчивого, потому что роль пролетария никогда не ценилась, а страной на самом деле управляли чиновники очень разного социального происхождения, – степень человеконенавистничества и опасности для человеческой расы как таковой была гораздо выше в гитлеровском обществе, которое, не ограничиваясь декларациями, физически уничтожало неугодные классы и социальные группы. Сталинская Россия, несмотря на жесткие лозунги о пролетарском превосходстве, не уничтожала своих граждан по национальному, да и по классовому признаку так яро, как это делал гитлеризм. Хотя и собственных подлостей наделала немало, вследствие чего ей и была ниспослана кара за коллективизацию и уничтожение интеллигенции.

Позволю себе поделиться любопытным наблюдением. Конечно, с нашей точки зрения оно выглядит странно и вряд ли может быть воспринято серьезно, скорее как игра ума. Тем не менее обратите внимание: и венгерские события 1956 года, и чешские 1968-го, и конфликт на острове Даманском в 1969 году всегда происходили сразу после очередных громких безумных дел – то ли дела врачей, то ли победы над оттепелью. то ли победы над диссидентами. И каждый раз это заканчивалось кровью на границе. Вновь и вновь нашему солдату приходилось платить собственной кровью и жизнью за подлость руководства. Я уже не говорю об афганской войне, которая является самым ярким признаком загнивания социализма.

Каждому из наших руководителей необходимо помнить: ни одна ошибка не остается безнаказанной, как это ни печально. Любая попытка не услышать настойчивый, хотя и негромкий голос Бога, любая попытка принять голос Сатаны за голос Всевышнего оборачивается водопадами крови и жесточайшим разочарованием. Поэтому мировая история – это бесконечная цепь кровавых уроков, вызванных неподчинением человечества Божественному промыслу. Усматривая в переломных моментах цивилизации лишь проявление людского эгоизма, мы тем самым используем книгу истории не по ее прямому назначению, а скорее как зеркало собственных душ.

Трагедия России XX века в том, что не нашлось ни одного православного человека, который смог бы взять на себя роль лидера нации и словом повести за собой. Не было у нас ни Сергия Радонежского, ни Серафима Саровского, а моральное и духовное состояние общества было таким, что люди скорее принимали чуждые, привнесенные извне идеи, чем пытались осмыслить собственные. Да, анализ исторического пути, несомненно, проводился, но при отсутствии четких критериев добра и зла и выводы могли быть сделаны исключительно конъюнктурные, в угоду текущему политическому моменту. Была продолжена традиция XIX века – доведенная до совершенства критика с бичеванием пороков и ужасов пережитого и полная неспособность предложить иные варианты развития. Вновь доминантой является западный опыт, которому придается универсальный характер, несмотря на его очевидное противоречие историческому опыту Востока, в частности, таких древних цивилизаций, как Индия и Китай. При этом христианская альтернатива даже не рассматривается, так как бывшее советское общество не религиозно по своей природе, а взявшие на себя просветительскую функцию политики, выступающие на православной ниве, воспринимаются крайне негативно, в чем и сами в немалой степени виноваты.

Сами эти религиозные политики стали заметны лишь тогда, когда десятилетняя псевдодемократическая альтернатива откровенно провалилась. Очевидно, что она была обречена на поражение с самого начала, и тому есть немало причин, однако об основной из них практически никто не упоминает. Демократия как таковая в России всегда понималась как-то по-своему. По большому счету мы, пожалуй, единственная страна в мире, которая все еще спорит о том, что это такое.

Вспомним знакомую всем нам с детства фразу: «Свобода – это осознанная необходимость». А в чем гениальный смысл? Если я осознаю необходимость в еде, то в чем свобода? Есть или не есть? Это высказывание примерно так же объясняет свободу, как мой любимый детский анекдот: «Летят два крокодила. Один на север, другой – зеленый».

Или еще гениальная фраза – «Жить в обществе и быть свободным от общества нельзя». Верх банальности – но нам это преподносилось как вершина философской мысли.

Ну и, конечно, замечательный принцип построения коммунистической партии – демократический централизм. Вот это действительно гениально! Все, кто вырос в эпоху советской власти и знаком с этим термином, никогда уже не смогут очистить свое сознание для лишенного этой проказы понятия демократии. По сути, сама идея подчинения меньшинства мнению большинства не только не имеет отношения к демократии в ее западном понимании, а как раз ей противоположна. Однако нам вбивали в головы именно такое понятие: демократия – власть народа. При этом никогда не говорили конкретно, в чем проявляется власть, каковы механизмы ее реализации, а главное, для чего она нужна.

Последний вопрос принципиально важен, так как, не ответив на него, невозможно понять, почему же до сих пор все попытки привить демократию в России проваливались.

Как правило, для моего поколения демократия – это исключительно политическое и протестное понятие. Вроде бы ничего не надо объяснять – ведь и так все очевидно. Западные страны – демократические, Советский Союз – нет, а следовательно, власть народа – это как у них, а не как у нас. Западничество по-новому. И по сей день многие правозащитники старой закваски воспринимают «тамошний» образ жизни как абсолютный шаблон, по которому необходимо выстраивать все и всюду.

Этот подход совершенно справедлив, когда рассмотрение идет на уровне, скажем так, астрономических величин. Действительно, если мы наблюдаем звезду с Земли невооруженным глазом, то для нас она – не более чем светящаяся точка на ночном небе. Для серьезного анализа требуется уже иное приближение или другие инструменты рассмотрения. Западная жизнь на протяжении 75 лет была звездой на небе, и любые рассуждения о том, что и как там работает, были если и не бессмысленными, то скорее досужими, да и строились больше на слухах и ощущениях, чем на реальном знании. Отсюда же многочисленные мифы об Америке, например, что там домохозяйки лишены избирательного права, – эту глупость растиражировал в одном глянцевом журнале российский олигарх в 2008 году, когда уже и самому можно было увидеть и узнать многое, однако стереотипы удивительно живучи. Нынешнее поколение, уставшее от упоминания на каждом шагу термина «демократия» и привыкшее даже к народному «дерьмократия», уже и не задается вопросом «что это?», искренне полагая, что демократия – это, по сути, всего лишь метод проведения подсчета голосов на выборах и форма организации управления страной.