Дмитрий Жуков - Стой, кто ведет? Биология поведения человека и других зверей

Ригидность поведения мужских особей обнаружена не только у человека. Собакам предлагали простую задачу: приносить экспериментатору мяч после того, как он прокатится несколько метров по полу лаборатории [342]. Часть траектории мяча проходила за шторой, на секунду скрывавшей его от собаки. За эту секунду другой человек заменял мяч, т. е. из-за ширмы выкатывался мяч большего или меньшего размера, чем тот, который катился до ширмы. Измеряли время, которое собака тратила на то, чтобы взять в пасть подкатившийся мяч. Оказалось, что «магическое» изменение его размеров не влияет на скорость реакции кобелей. Но суки значительно дольше рассматривали мяч, прежде чем взять его в зубы, если он отличался размером от того, что они видели в начале движения. Иными словами, кобели выполняли поставленную задачу, не обращая внимания на странную трансформацию мяча. «Нужно хватать его, когда докатится до финиша, а какой он там – такой же, больше или меньше, неважно!» – типично мужской ход мысли, а точнее, блокировки лишних мыслей.

Ригидны не только мужчины сравнительно с женщинами, но и кобели по сравнению с суками

Существенно, что обнаруженные половые различия в скорости реакции были такими же и для кастрированных животных. Это указывает на то, что не различие в гормональном фоне было причиной различий в поведении. Причина – в разной организации ЦНС, которая произошла в эмбриональный период.

Служебным собакам, натренированным на определение запаха наркотиков, предлагали ряд чемоданов, один из которых имел незнакомый им запах ванили. Среди сук на него среагировала половина животных, а среди кобелей – меньше четверти [343]. В данном эксперименте кобели опять проявили бόльшую ригидность, чем суки.

Существование половых различий в ригидности поведения не только человека, но и животных очень важно. Это свидетельствует о том, что пластичность женского поведения и ригидность мужского не являются следствием различий в воспитании, а органично присущи людям, как и другим биологическим видам.

Еще одна особенность женского восприятия и интеллекта – это склонность к гештальт-восприятию. Мужчины, в противоположность женщинам, склонны к анализу, представляющему собой разделение целого на составные части. Противоположный процесс называется синтезом. Мы говорим не о «синтетичности» женского интеллекта, а о его склонности к гештальт-восприятию, желая подчеркнуть женскую способность видеть целое, которое всегда больше суммы составляющих его частей.

Мужчины-врачи хуже ставят диагноз, потому что они любой объект изучают, стараясь отнести его к какой-то уже знакомой категории, поскольку мужчины еще и ригидны. Если сходу это не удается, то объект анализируется, т. е. расчленяется на компоненты, каждый из которых, в свою очередь, уже классифицирован (рис. 8.25). Естественно, количество знакомых категорий, или количество ячеек в таблице растет по мере накопления профессионального опыта. Но это количество всегда остается конечным, и, главное, обязательным является использование аналитического метода познания.

Рис. 8.25.Рисунок А. Дюрера иллюстрирует особенности мужского способа познания. Перед художником сложный объект. Он разбил поле зрения на квадраты, поместив перед объектом решетку, и последовательно переносит на бумагу содержимое каждого квадрата. Такой же процесс идет при познании любого объекта, даже умозрительного: в процессе анализа выделяются отдельные признаки объекта. Женщина же воспринимает объект как целое и с трудом выделяет отдельные компоненты

Если рассматривать не великих терапевтов, чьими именами после их смерти называют клиники, больницы и исследовательские центры, а просто «очень хороших» врачей, то женщин среди них не меньше, чем мужчин, а может быть, и больше. Общепризнанно, что женщины лучшие диагносты, чем мужчины. Это обусловлено тем, что точность восприятия, наблюдательность и внимание к деталям у них значительно выше, чем у мужчин, а главное – женщина воспринимает образ больного как целое. Поэтому реализовать идеал врача – «лечить не болезнь, а больного» – у женщины получается чаще, чем у мужчины.

Способность видеть целостный образ, или гештальт-восприятие, проявляется и в развитой интуиции женщин. Интуицию мы понимаем здесь как способность принимать решения без осознанной цепи логических рассуждений. Женщина часто не может объяснить последовательный ход своих мыслей, который привел ее к определенному решению. Но на его принятие влияют все особенности изучаемого женщиной явления, многие из которых могут и не быть осознанными ею. Если же мужчина не может объяснить себе логически весь ход рассуждений, то и решения никакого он не принимает.

Заметим, что женщины-врачи чаще лучше мужчин-врачей и благодаря пластичности своего поведения. Поставив диагноз, женщины могут менять свое мнение, если откроются дополнительные симптомы; кроме того, они по возможности учитывают все многочисленные факторы, влияющие на течение болезни именно у конкретного пациента. Мужчина же, обследуя больного, перебирает систему возможных диагнозов с их множеством вариантов и, найдя в своей памяти соответствующую ячейку и занеся в нее больного, часто уже не меняет своего мнения несмотря на новые результаты обследования.

Искусство математики, как и жизни вообще – искусство обобщать.

Женщины видят картину в целом; мужчины видят набор элементов

Талант обобщения не дан женщинам, поэтому, если верить Эйнштейну, математиков среди них мало. Говоря о математических способностях, следует отличать их от способностей к счету и к усвоению школьной программы. Эти последние способности если и меньше свойственны женщинам, то только в результате культурных влияний.

Мужская аналитичность, т. е. способность выделять суть, не увязая в мелочах, отмахиваться от деталей и подчас даже игнорировать явные факты дает возможность некоторым мужчинам делать крупные теоретические обобщения, а иногда и создавать фундаментальные научные теории. Часто это происходит в процессе преподавания, при котором анализ фактического материала исключительно важен.

Немногие люди способны отделить сущность типичного от фона случайных мелких несовершенств. Такой идеальный образ настолько же необходим для описания и анализа поведения, насколько бесполезна была бы средняя норма, выведенная из множества единичных случаев.