Дмитрий Жуков - Стой, кто ведет? Биология поведения человека и других зверей

Сандро Боттичелли «шутки ради обвинил перед викарием одного своего приятеля в ереси: он придерживается мнения эпикурейцев, что душа умирает вместе с телом» [367]. Такое обвинение во Флоренции времен Лоренцо Великолепного было очень серьезным. Например, в 1498 г. был сожжен обвиненный в ереси доминиканский монах Джироламо Савонарола. По счастью, приятель оказался человеком сильным духом – иначе репутация знаменитого живописца была бы сильно испорчена – и заявил перед судьей: «Я действительно такого мнения относительно души Сандро, потому что он животное». Примечательно, что биограф пишет: «Сандро был человек очень приятный и любил пошутить с учениками и друзьями». Иначе говоря, рассказывая об этом случае, он вслед за самим художником видит в этой истории только шутку, но ни в коей мере не ложный донос и не попытку погубить человека.

Женщины любят посмеяться, но не пошутить

Чтобы организовать шутку, мужчина может потратить много времени и энергии (которые женщина потратила бы на увеличение своей жизнеспособности). Например, шутка над печником Егорушкой, описанная Вадимом Шефнером в «Сестре печали» [368], потребовала от шутника изрядной беготни. Более того, в результате этой шутки ее организатора хотели «не то судить, не то просто гнать с работы». Но никакой риск снижения жизнеспособности не остановит мужчину, затеявшего хорошую (по его мнению) каверзу.

Потребность мужчины шутить бывает настолько сильной, что порой его не останавливает и прямая угроза собственной жизни. Например, персонаж Фазиля Искандера Колчерукий дошутился до того, что некий князь, которого тот многократно обвинил (конечно, в форме шутки!) в сексуальных контактах с козами, стрелял в него из револьвера:

Потом у него спрашивали, почему он после первого оскорбления продолжал дразнить князя.

– Уже не мог остановиться, – отвечал Колчерукий [369].

Конечно же, никакая женщина не станет рисковать своим здоровьем ради удовольствия над кем-нибудь посмеяться, а для мужчин это – обычное дело (рис. 8.33).

Рис. 8.33.Стремление пошутить у некоторых мужчин становится ведущей потребностью, в большинстве ситуаций определяющей их поведение. Возможно, было бы разумнее воздержаться от шуток в дипломатической переписке, но уж больно хотелось

Избегание женщинами рискованного поведения проявляется и в том, что они менее креативны, чем мужчины. Сразу же подчеркнем, что нет никаких оснований говорить о меньших творческих способностях женщин (мы понимаем творчество как создание чего-то действительно нового). Как и общие интеллектуальные способности, творческие распределяются в человеческой популяции очень неравномерно. Наряду с исключительно одаренными людьми встречаются исключительно примитивные, неразвитые умы. Мужчин больше, чем женщин, среди тех и других (см. главу 3). Но есть существенное различие между способностями и их реализацией.

В детском саду детям предлагали придумать, как можно использовать кирпич. Кто-то из мальчиков сказал, что можно построить дом. Девочки подхватили: стену, гараж, завод, маленький домик и т. д. Когда тема строительства была исчерпана, наступила пауза, пока какой-то мальчик не сказал, что кирпичом можно вымостить дорогу. Опять девочки подхватили: улицу, дорожку, площадку, Дворцовую площадь и прочее. Следующую область применения (подпереть что-то) опять открыл мальчик, а девочки плодотворно развили эту тему. Таким образом, уже в самом юном возрасте проявляются различия в смелости выдвижения новых идей. Ведь любое высказывание – это риск, так как можно сказать нечто такое, что назовут глупостью.

Предлагать новое означает рисковать. Риск – не для женщин

С возрастом осторожность женщин в выдвижении новых идей отнюдь не ослабевает. Очень важно то, что креативность определяется количеством идей, а не их качеством. Часто обнаруживается, что многие идеи, приходящие людям в голову, глупые или чужие. Даже та мысль, которая потом окажется правильной, новой и полезной, никогда не появляется, как Афина из головы Зевса, – зрелой, в полном вооружении, во всем своем блеске, могуществе и славе. Новорожденная мысль – это даже не беспомощный младенец и не неведомая зверушка, а нечто бесформенное. Придать ему некий пристойный вид можно, только неоднократно переписывая формулировки, переделывая логические построения и перемещая факты между категориями «существенное» и «случайное». Всю эту работу человек, конечно, делает за письменным столом, перед компьютером. Но когда мысль приобретает уже определенную оформленность, ее надо «вывести на люди», т. е. написать статью, выступить с докладом. Это совершенно необходимо, так как человек, как и всякий родитель, необъективен по отношению к своему детищу и совершенно бессознательно не замечает его недостатков. Поэтому нужно этот продукт представить на суд коллег.

Слушатели с удовольствием укажут автору на источники XIX в., в которых говорится то же самое, хотя и с использованием другой терминологии (да, крылатая фраза «Все уже украдено до нас» справедливо описывает положение дел не только в материальном мире, но и в мире идей). Критики назовут фундаментальные законы, которые нарушает мысль автора, покажут методологическую сомнительность и явные методические ошибки работы. Все это заставит автора идеи пересматривать, переделывать и отчетливее формулировать свои мысли. В конечном счете после неоднократных переделок может получиться нечто действительно новое и полезное.

Но сам процесс критики довольно болезнен. Социальный ранг публично критикуемого человека понижается, что для него означает уменьшение возможного доступа к ресурсам, т. е. уменьшение приспособленности. Если мужчина может сравнительно легко перенести временное снижение своего социального ранга, то для женщины это неприемлемо.

Рис. 8.34.Спор Иисуса с фарисеями первоначально был чисто научной дискуссией. «Человек для субботы или суббота для человека?» – вопрос богословский (богословие – это же наука). Судя по тому, что на картине Рубенса изображена Мария Магдалина, в этот момент обсуждается этический и юридический вопрос: «Достоин ли раскаявшийся преступник снисхождения или человека нужно судить по его делам, независимо от того, как он относится к собственным поступкам?» Любой научный диспут заканчивается, как правило, уменьшением жизнеспособности одной из сторон