Коллектив авторов - Психологическая безопасность в мегаполисе

Типичная модель семейной жестокости представляет собой применение силы наиболее сильным по отношению к более слабому. Сила может быть физической или же определяться статусом. Оба эти вида превосходства имеют место в случаях семейного насилия. В большинстве случаев ни избитые женщины и дети, ни избитые пожилые люди не обладают физической силой, достаточной для того, чтобы вступить в борьбу или сопротивляться своим тиранам.

Насилие в семье отличается высокой степенью латентности. Это объясняется, с одной стороны, нежеланием пострадавших обращаться в правоохранительные органы (некоторые не доверяют им, некоторые боятся лишиться материальной поддержки и т. п.), а также неспособностью некоторых зависимых членов семьи обратиться в правоохранительные органы (это относится, в первую очередь, к детям и престарелым членам семьи). С другой стороны, латентность насилия объясняется нежеланием и отчасти неспособностью правоохранительных органов обеспечить пострадавшим реальную защиту.

Психологические факторы дисфункциональности семьи – это деструктивные эмоционально-конфликтные отношения супругов, родителей и детей, психолого-педагогическая несостоятельность родителей, их низкий общеобразовательный уровень, деформированные ценностные ориентации и многое другое, что наблюдают наши специалисты, работая с клиентами.

Мы провели совместно с Институтом социологии РАН пилотажное исследование на тему «Безопасность москвичей и помогающее поведение».

Первая часть его позволяет выделить те моменты, которые могут стать проблемными ситуациями, требующими включения помогающего поведения. Также она дает представление о том, как различаются мнения москвичей на проблемы города и личные проблемы в зависимости от пола и возраста.

Вторая часть «Москвичи и насилие» дает представление о степени распространенности этого явления, сфер, в которых насилие кажется москвичам наиболее неприемлемым.

Третья часть «„Свои“ и „чужие“: кто они?» воспроизводит буквально фотографическую картину тех социальных ролей, которые, по мнению москвичей, наиболее тесно ассоциируются с понятиями «агрессор» и «чужой».

В ходе исследования москвичам задавался вопрос о том, какие проблемы в жизни столицы их беспокоят больше всего, а потом – с какими проблемами чаще всего приходилось сталкиваться им лично. Перечень вариантов ответа был одинаковым для обоих вопросов, в каждом случае предлагалось выбрать не более трех наиболее значимых проблем.

Данные ответов респондентов на эти вопросы представлены на рисунке 2 Характерно, что ни один из респондентов не дополнил перечень предложенных вариантов ответов такими проблемами, как «алкоголизм», «наркомания», «инфляция». Дополнения носили, если так можно выразиться, бытовой характер.

Рис. 2. Рейтинг городских и личных проблем, волнующих москвичей (в процентах)

Три наиболее важные проблемы Москвы – это организация движения (44 %), большое количество приезжих (41 %) и агрессия людей по отношению друг к другу (37 %). Именно с этими проблемами приходится чаще всего сталкиваться опрошенным москвичам.

Какие выводы можно сделать из ответов москвичей на вопрос о важных проблемах для города и для них лично?

Во-первых, исследование показало, что москвичей волнуют достаточно приземленные проблемы, которые составляют канву их повседневности, провоцируют тревожность, ощущение небезопасности проживания в мегаполисе. Это – агрессия и равнодушие окружающих (будь то сосед или чиновник), это транспортный коллапс, это огромное количество приезжих, которые чужды москвичам по своим культурным традициям и не стремятся ассимилироваться.

Во-вторых, мужчины, по сравнению с женщинами, намного более драматично воспринимают действительность. В повседневной жизни они выделяют больше раздражителей и более агрессивно реагируют на них, чем женщины. Это заметно и во время консультирования мужчин.

В-третьих, обращают на себя внимание межпоколенческие различия в выборе трех наиболее значимых проблем повседневности. Особенно настораживает мироощущение молодежи: их внимание сосредоточено на проблемах взаимоотношения с другими людьми, в которых они видят одни недостатки. Так, наиболее серьезная проблема для них – это большое количество приезжих, которые, как следует из комментариев, «навязывают свои правила и нормы» социальных отношений. Следующие проблемы – это, с одной стороны, агрессивность людей, с другой стороны, их безразличие. Таким образом, можно сказать, что московская молодежь в первую очередь озабочена враждебностью окружающей среды, ощущает небезопасность жизни в мегаполисе.

Наиболее регулярно с насилием сталкиваются молодые люди (57 % из них отметило, что это происходит часто или периодически). В наименьшей степени соприкасаются с насилием люди старших возрастов (50 лет и старше). Вообще не сталкиваются с насилием 44 % опрошенных из этой возрастной группы.

Наиболее негативную реакцию у опрошенных москвичей провоцируют случаи проявления насилия в двух сферах – во взаимодействии с представителями власти (44 %) и в семейных отношениях (41 %).

Характерно, что у мужчин семейная сфера насилия вызывает менее негативную реакцию (18 %), чем случаи проявления насилия на улице, в транспорте (27 %). Наибольшую же эмоциональную реакцию у мужчин-москвичей вызывает насилие, проявляемое представителями власти (55 %). У женщин, наоборот, наибольший протест связан именно с «домашним насилием» (56 %), на втором месте – насилие, проявляемое при взаимодействии с представителями власти (38 %).

Таким образом, по результатам исследования насилие является обыденным атрибутом жизни москвича, пронизывающим практически все сферы его жизнедеятельности. В этой связи роль помогающего поведения трудно переоценить, поскольку именно обыденность этого явления повышает потребность в человеческом участии, в информации о позитивных практиках социального взаимодействия.

Критерий «свой/чужой» является принципиальным для прогнозирования помогающего поведения. Другое дело, что универсальных списков «своих/чужих», которыми можно было бы руководствоваться в практической деятельности психологам, нет и, в принципе не может быть, поскольку эти определения существенно зависят от культурно-исторических традиций определенных стран, народов, социальных сообществ и коммун и являются динамическими, т. е. подверженными влиянию времени.

Рис. 3. Диаграмма, показывающая распределение ответов на вопрос: «Приходилось ли вам сталкиваться со случаями насилия?»