Глеб Васильев - Быть творческим человеком. Путеводитель

Теперь, когда ни солнышко, ни котеночек не хотят больше радовать их своим творчеством, мамы и бабушки вздыхают с облегчением, и надеются, что остальной дурью дети со временем тоже маяться перестанут. Сами же дети себя, конечно же, детьми давно не считают. К этому временному рубежу каждый человек уже все про все и всех знает, во всем разбирается и умнее если не всех-всех-всех в мире, то, по крайней мере, уж точно превосходит умом своих родителей. Каждый четырнадцатилетний человек считает себя выдающейся личностью, сияющим самоцветом, которому уготовано великое и прекрасное будущее. Почему? Да потому что иначе и быть не может!

Чуть позже, годам к шестнадцати некоторые юные мужчины, не обремененные творческим состоянием ума, возьмутся за написание стихов и игру на гитаре, если это дело к тому моменту окончательно не станет анахронизмом и уделом великовозрастных бездельников. Однако рифмованные строки и звуки, извлекаемые этими юношами из гитар, будут рождены не творческим позывом, а буйством гормонов.

Гормоны – это самые настоящие демоны, туманящие разум и нашептывающие… Нашептывающие? Простите, я хотел сказать – ОРУЩИЕ молодому человеку в ухо: «Парень! Видишь эту #@%@ ( слово, объективизирующее девушку )?! Хочешь ее %@# ( слово, обозначающее действие сексуального характера )?! Знаю, что хочешь! Но хотеть, мало, несчастный ты $^@& ( слово, объективизирующее человека, берущего дело снятия сексуального напряжения в свои руки в буквальном смысле )! Чтобы такому $^@&, как ты, %@# такую #@%@, как она, нужно #@%* &%#* ( словосочетание, означающее одновременное приложение значительных усилий, проявление изобретательности и демонстрацию собственной исключительности )! Напиши для нее стихи про свои страдания, одиночество и непонятость. Про любовь еще там задвинь – #@%@ с этого #@%*^^ ( слово, обозначающее приход в состояние крайнего удивления ) и %@@^& ( слово, обозначающее приход в состояние сексуального возбуждения )!»

Орущий гормонодемон больше всего похож на фюрера, обильно брызжа слюной толкающего с трибуны пламенную речь, посвященную недавно просмотренному порнофильму. Естественно, что для сопротивления такому напору молодой человек не имеет ни моральных, ни физических ресурсов. И летят к обольстительным юным девам тучные стаи гормональных строк, вершиной поэтического мастерства в которых являются рифмы «кровь-любовь» и «всегда-никогда-иногда-да».

Справедливости ради стоит отметить, что сколько подростков, столько и гормонодемонов, далеко не все из которых повернуты на стихах и гитарах. Список того, на что гормоны могут подбить доверчивых подростков, бесконечен. Эта тема прекрасно раскрыта в мультсериале «Большой Рот», гротескно, но весьма точно показывающем подробности сексуального, эмоционального и социального взросления американских школьников. В мультфильме гормональные демоны, именуемые гормономонстрами, представлены во плоти. Школьники иногда пытаются противостоять их диктатуре, но терпят поражение, что, в общем-то, очень даже нормально.

С творческой проблематикой нормальных подростков мы разобрались и с радостью обнаружили, что у них все в порядке и в большей степени нормально. Теперь обратим наши взоры к подростку творческому. К четырнадцати годам человек творческий бесповоротно утверждается во мнении, что он никто иной, как творческий человек.

Первый рассказ, написанный творческим человеком в четырнадцать лет, не имеет своей целью впечатлить какую-то конкретную девочку или всех девочек разом. Он написан не по команде гормонального чудовища, а исключительно под воздействием творческого зуда. Во многом произведение получается детским и ученическим, но определенные черты, присущие творчеству, в нем уже угадываются. Называется рассказ «Монстр в коротких штанишках» и представляет собой небольшую зарисовку в жанре абсурдно-комедийного хоррора.

История начинается в замке эксцентричного профессора, работающего над эликсиром, обращающим людей в чудовищ. В экспериментах ученый достигает задуманного и, окрыленный успехом, начинает игриво приставать к своей молодой экономке – фрау Подгрудер. Той приставания пожилого мужчины не по нраву, и она пресекает их радикальным способом – обрушивает на многодумную голову профессора сковородку с яичницей. Ученый выпускает из пальцев склянку с эликсиром, та падает на пол и разбивается. Сам профессор падает следом за склянкой и умирает. Фрау Подгрудер со сковородой в руке стоит над покрытым ошметками яичницы телом старика, лежащим в луже эликсира, и раздумывает, что ей делать дальше. Решив, что на сытый желудок думается лучше, девушка собирает яичницу с пола и тела и устраивает себе ужин.

Вскоре после приема пищи фрау Подгрудер замечает, что с ее телом происходят неожиданные перемены. Она понимает, что вместе с обжаренными яйцами проглотила некоторое количество разлитого препарата, и превращается в когтистое и клыкастое волосатое чудовище. Став монстром, девушка решает впредь более ответственно подходить к своей жизни и составляет план действий, включающий три пункта. Первый – не есть на ужин яичницу с мертвых профессоров, облитых эликсиром. Второй – сменить имя с фрау Подгрудер на мисс Монстр. Третьим пунктом, припомнив название рассказа, новоявленная мисс записывает – « сменить платье на короткие штанишки ». Когда план готов, мисс Монстр, как и полагается чудовищу, отправляется в город сеять страх и ужас, на чем рассказ и заканчивается.

«Монстр в коротких штанишках» не претендует на обладание литературной ценностью и с технической стороны далек от совершенства. В нем скомпилировано и замиксовано все то, что автор в то время сам поглощал с удовольствием: черный юмор, элементы клишированных фильмов ужасов и абсурдность непревзойденной британской комик-труппы «Летающий цирк Монти Питона». Сам того не зная, в первом своем рассказе наш творческий человек также использовал прием, известный как «слом четвертой стены». При сочинении третьего пункта плана мисс Монстр вспоминает название рассказа, персонажем которого она является. Стало быть, она на самом деле не фрау Подгрудер, превратившаяся в мисс Монстр, а актриса, играющая роль фрау Подгрудер, превратившейся в мисс Монстр. Выходит, что и профессора в действительности никто не убивал. Как только рассказ будет дочитан, актер, отыгрывающий профессора, встанет с пола, и пойдут они вдвоем с актрисой, изображавшей Подгрудер-Монстр, в бар – отпраздновать успех премьеры.

По признакам пусть и не стопроцентной, но достаточной оригинальности сюжета и незамысловатой, но живенькой реализации, «Монстра в коротких штанишках» можно причислить к творчеству, выросшему за рамки детских тяп-ляп поделок. Надо сказать, что своим первым рассказом наш творческий человек остается в полной мере доволен. Окончание работы над ним приносит ему чувство, хорошо известное всем творческим людям – так называемый творческий оргазм. Это ощущение эйфории от того, что вот только что не было ничего, а теперь есть нечто – ты его создал и выпустил в этот мир на радость людям. Пусть твое творение всего лишь крошечный пустячок, развлечение на пять-десять минут, но оно гораздо лучше, чем ничего. И оно тебе нравится, ты и хотел, чтобы оно было таким – ты реализовал свой замысел. И оно бессмертно – не станет тебя, не остается никого, кто о тебе бы помнил, не будет и тех, кто вспомнит о твоем творении, но это никак не повлияет на то, что один раз написанное остается навсегда.