Андрей Меркулов - Тяга к свершениям: книга четвертая

– Да ну! Расскажи тогда и мне тоже!

– С удовольствием, но боюсь, всем остальным будет уже неинтересно его слушать, – спокойно парировал Роман. – Я обязательно расскажу тебе его позже.

– Да, расскажет позже, а сейчас давайте уже пить чай, – поспешил закрыть тему Николай Петрович.

Все дружно поддержали его предложение, и каждый попытался занять себя чем-нибудь. Девушки принялись убирать со стола пустые блюда и упаковки, коренастый мужчина зачем-то вернулся за свой стол, а Роман включил чайник, стоявший на соседнем столе и, взяв несколько листов бумаги, стал накладывать торт, используя их в качестве тарелок. Вода в чайнике была горячая и к тому моменту, когда Роман разложил торт, уже вскипела. Все расселись и пауза в разговоре, которая являлась вполне естественной, пока убирали лишние предметы со стола и разливали чай, в установившейся тишине начинала уже вносить дискомфорт.

«Надо спросить у Николая Петровича про отпуск», – придумал, как завязать беседу Роман, но так и не успел задать свой вопрос.

– Я же тут на рыбалку ездил, – опередил Романа Николай Петрович. По своей прямоте и открытости он терпеть не мог продолжительных пауз и в таких случаях старался их поскорее заполнить своими историями, впрочем, всегда интересными. – Сплавлялись по Ч-е. Рыбы наловили! Прямо с лодки так хорошо клевала. Закидываешь удочку и через раз хариуса вытаскиваешь! Здоровые, величиной с…

В этот момент раздался звук, похожий на металлическое бряканье падающей монетки. Сигнал мобильного телефона Романа был хорошо знаком всем присутствующим и после секундной паузы Николай Петрович продолжил свой рассказ.

Роман с плохо скрываемым волнением посмотрел в телефон – это было то самое сообщение. Оно не содержало в себе никаких слов, вообще никакой информации, телефон сообщал только имя отправителя – Артем Дульцов. «Ну, надеюсь, у тебя все получится», – подумал Роман, в попытке внутренне укрепить свой дух, и, не поднося трубку к телефону, начал звонить Дульцову. Через несколько гудков звонок был принят; из телефона послышался нечеткий звук и чтобы периодически прерывающийся в трубке голос не мог помешать беседе сидевших за столом, Роман, опустил телефон под стол, так, что в речи человека, которому он звонил, решительно ничего нельзя было разобрать.

«Во всяком случае, раз звонок потребовался, значит с покупателями он уже встретился, – думал про себя Роман. – Нет, Артем не должен подвести, он говорил, что этот вариант железный… Да даже если и не сработает, всегда есть тот, запасной. Пусть стоимость и будет ниже, но зато уже наверняка». Занятый этими мыслями он просидел в таком положении несколько минут, а когда в очередной раз посмотрел на экран телефона разговор (насколько это можно было назвать разговором) был уже окончен. Роман убрал телефон в карман и, увидев, что Николай Петрович продолжает эмоционально что-то рассказывать, а все внимательно его слушать, в глубокой задумчивости принялся за лежавший возле него кусок торта. «Через пару часов все будет ясно… Если бы можно было промотать время и не томиться в бесплодных ожиданиях… Хуже ожидания, когда от тебя ничего не зависит, а нужно только терпеливо ждать, хуже такого ожидания ничего нет. Надо отогнать назойливые мысли, пока я совсем себя не замучил… Хм, а продавец не соврала, торт действительно отменный».

Роман был неравнодушен к вкусным тортам и к сегодняшнему случаю взял один из наиболее им любимых – твороженный, воздушный, легкий, без какого-либо масла или шоколада, с прослойками различных фруктов внутри, делавших коржи очень сочными. С самого утра он переживал, что торт не свежий, но как оказалось, совершенно напрасно. «Просто тает во рту. Надо сказать Николаю Петровичу, чтобы обязательно попробовал», – решил про себя Роман, заметив, что на столе остался всего один кусочек, а начальник настолько был поглощен рассказом, что еще даже и не попробовал его. Он знал об аналогичной, как и у него, слабости Николая Петровича к различным кондитерским произведениям и очень хотел (невинное желание), чтобы тот оценил его выбор.

Стремление разделить удовольствие с человеком, который так же был неравнодушен к подобным вкусностям, полностью овладело Романом и он от нетерпения не находил себе места, стараясь уличить любую возможность, чтобы предложить торт Николаю Петровичу, но тот уже минут десять говорил о своем отпускном путешествии и, казалось, не собирался останавливаться. Если уже Николай Петрович начинал что-нибудь рассказывать, то делал это с азартом, не прерываясь даже на сколько-нибудь существенную паузу, так что нельзя было вставить и слова в этот речевой поток. Между тем некоторые слушатели уже слегка утомились: коренастый мужчина перемещал взгляд по комнате, не в состоянии сосредоточиться на чем-то одном, а девушка в брючном костюме уже минуты полторы сидела не поднимая головы и смотря вниз на кружку, которую нервически вертела в руках.

– …Кое-как мы все-таки нашли этого мотоциклиста! – на мгновение прервал свое повествование Николай Петрович, по всему желая только немого перевести дыхание, чтобы продолжить рассказ.

– Попробуйте торт, Николай Петрович, – поспешил вставить Роман, боясь упустить образовавшуюся паузу, – очень вкусный, – он указал взглядом на оставшийся кусочек.

Но слова Романа прозвучали так неожиданно и вставлены были настолько нетерпеливо, что создалось впечатление о его желании в такой отстраненной форме предложить Николаю Петровичу закончить свой утомительный монолог, несмотря на то, что тот, казалось, только-только вошел в раж. Все вдруг пришли в замешательство, дружно повернулись и впялили вопросительные взгляды в Романа. В кабинете образовалась предательская тишина и, поняв вдруг двусмысленность своего замечания, Роман совершенно сконфузился.

– Это мой остался? – задал риторический вопрос Николай Петрович, показывая на последний кусочек торта, который лежал не на общем блюде, а отдельно на листочке и действительно был предназначен именно ему. Отложил кусок сам Роман, когда раскладывал торт, так что его переживания были совершенно излишними – вряд ли кто-то мог покуситься на кусок торта начальника.

Казавшийся слегка обескураженным и отрешенным, Николай Петрович взял торт и без прежнего энтузиазма продолжил рассказ, но проговорив еще не больше минуты, закончил, сказал Роману напутственную речь и поспешно ретировался. Еще до того, как он вышел из кабинета, все также начали вставать и расходиться по своим делам: коренастый мужчина, заметив, что рабочий день уже окончен, принялся собираться домой; Кирилл пошел к себе; девушка в брючном костюме вернулась к оставленным бумагам, а девушка в платье предложила Роману свою помощь в уборке стола, которую тот с признательностью принял, сам отправившись в уборную мыть посуду и бокалы. Вернувшись, он увидел, что в кабинете уже остались только девушки, которые всецело погрузились в работу.