Коллектив авторов - Двое в обществе: интимная пара в современном мире

Энергия одиночества. Абрахам Маслоу на втором уровне пирамиды потребностей поставил потребность в безопасности, подразумевая не только безопасность в узком смысле этого слова, но и стабильность, защиту, свободу от страха, тревоги и хаоса [Маслоу, 1999: 81–82]. Даже в современном мире немало обществ или просто районов, улиц, где женщинам небезопасно находиться без мужского сопровождения, в ряде культур это даже считается неприличным и недопустимым. Таким образом, за бегством от одиночества может стоять и базовая потребность в безопасности.

Кроме того, человек – социальное существо. Люди всегда жили в коллективах того или иного масштаба, социальность – часть человеческой природы, одна из насущных жизненных потребностей. Как отмечал А. Маслоу, на новом витке мотивационной спирали, когда удовлетворены базовые физиологические потребности и обеспечена безопасность, «человек как никогда остро начинает ощущать нехватку друзей, отсутствие любимого, жены или детей»; он «терзаем чувством одиночества, болезненно переживает свою отверженность» [Маслоу, 1999: 86–87]. Одиночество болезненно, а то и мучительно, поэтому камера-одиночка используется как форма цивилизованной пытки.

Слово «одиночество» понятно почти всем, но в то же время оно ускользает от попыток дать ему четкое и принимаемое всеми определение. «Одиночество – слово, имеющее многочисленные значения и еще большее число интерпретаций» [Покровский, Иванченко, 2008: 1]. Его содержание определяется не только используемой исследовательской оптикой, но и конкретными ситуациями, отражаемыми в нем. Часто одиночество трактуется как болезненно переживаемый дефицит интимности.

Человек убегает от одиночества в разных направлениях: в толпу, трудовые коллективы, аудиторию театра и кино, СМИ, дружбу. 65 % опрошенных россиян считают, что отсутствие семьи и детей часто заставляет людей чувствовать себя одинокими. Одиночество среди семейных людей отметили только 6 % респондентов [7] См.: Одиночество, и как с ним бороться? // ВЦИОМ. 2018. 15 февраля. № 3581. URL: https://wciom.ru/index.php?id=236&uid=116698 (дата обращения: 08.04.2020). . Создание интимной пары – разновидность такого бегства. Демонстрация одиночества как осознанного выбора часто является формой рационализации сложившегося положения: оно обосновывается в убедительных для окружающих и самого человека рациональных терминах.

В то же время, как утверждает экзистенциальная философия, одиночество не сводится к переживанию ситуативной изоляции. Это способ бытия человека («Я»). Хосе Ортега-и-Гассет пишет об «одиночестве-неслиянности», и в этом качестве оно непреодолимо. «Человеческая жизнь, – утверждает он, – в силу своей неотчуждаемости по сути есть изначальное одиночество» [Ортега-и-Гассет, 1991: 262]. Человек не может передать свое «Я» другому, не может слиться с другим «Я», не может смотреть на мир с чужой колокольни, полностью совпадающей с его точкой наблюдения мира. Люди обречены в лучшем случае на недопонимание, а в худшем – на полное непонимание друг друга.

Взаимная любовь представляет собой идеальную модель преодоления одиночества. В ней – мечта уйти от него через духовное и телесное слияние с любимым человеком.

Люди проявляют противоречивые тенденции, что обусловлено противоречивостью их психической организации. С одной стороны, они бегут от одиночества, а с другой – они периодически ищут уединение, отсутствие которого для многих не менее тягостно, чем одиночество. Устав от одного, они ищут противоположное. Уединение – это желанное в данный момент одиночество.

Нельзя жить в обществе, не принадлежа ни к одной группе. Интимная пара лишь одна из многих их разновидностей. Люди, живущие соло, не имеющие интимного партнера, не абсолютно одиноки. Многие из них принадлежат к другим группам, включены в иные типы интимности. Например, «мать-одиночка» связана тесными узами (по крайней мере, на ранних этапах) с ребенком, у нее могут быть родственники, друзья, она может быть членом каких-то коллективов.

Энергия человека может проявляться в самых разных видах активности.

Проблема конвертации энергии из одной формы в другую была поднята во фрейдизме. Эта энергия обозначается в нем с помощью термина «либидо». З. Фрейд описывал ее в терминах сексуальности, которая понималась им предельно широко и могла проявляться во всех сферах деятельности человека. Либидо – не имеющая содержания энергия, питающая все формы деятельности, это стремление, направленное на получение удовольствия, не сводимое к сексу, в широком смысле это жажда жизни вообще, понимаемой как снятие напряжения, возбуждения через разрядку. Поэтому категория либидо применима не только к сексуальности как таковой, но и к политике, искусству, труду и т. д. Описание либидо в терминах сексуальности, пусть и трактуемой максимально широко, часто ведет к предельной вульгаризации классического фрейдизма и к сведению либидо к простому сексуальному влечению. З. Фрейд не так прост, как кажется при поверхностном чтении. Именно в таком упрощенном виде категория либидо включена в язык современной сексологии и сексопатологии, откуда перекочевала в обыденный лексикон образованной публики.

Карл Густав Юнг, соратник З. Фрейда, старался прояснить смысл либидо, очищая его от вводящей в заблуждение абсолютизации сексуальности, характерной для З. Фрейда. Он понимал под либидо всю психическую энергию, порождающую желание и принимающую самые разнообразные формы, одной из которых является сексуальность. Это энергия, толкающая ко всем видам деятельности [Юнг, 1995]. Либидо у Юнга схоже с категорией воли у Артура Шопенгауэра и Фридриха Ницше или «жизненного порыва» (неукротимого стремления к действию, к творчеству) у Анри Бергсона. Например, Ф. Ницше понимал под «волей к власти» стремление к достижениям и реализации амбиций в разных сферах жизни [Ницше, 1995]. Такое понимание универсальной энергии вызывает ассоциации с более древними категориями «ци» в системе цигун и «праны» в йоге. Исходя из этой логики, можно утверждать, что формирование интимных пар не является единственным каналом выхода энергии. Это лишь один из возможных вариантов.

Процесс превращения сексуальной энергии в деятельность, далекую от удовлетворения сексуальных потребностей, З. Фрейд определял как «сублимацию». В этом случае происходит «отказ от сексуальных целей, известная десексуализация» [Фрейд, 1989: 434–435]. Иначе говоря, энергия сексуального влечения может превращаться в энергию творчества или волю к власти и славе. Или, если выйти за рамки сугубо фрейдистской логики, то можно сказать, что физиологическая и психическая энергия человека может выливаться в самые разнообразные формы. И это частично объясняет одиночество как жизненную стратегию или вынужденное временное положение.