Андрей Курпатов - 11 самых актуальных вопросов. Страхи большого города

Вот ты переживаешь каждый раз, когда мы начинаем писать книгу. Волнуешься, какой она получится, как ее встретит читатель. Да, она может получиться чуть лучше, чуть хуже. Она будет другой. Но с точки зрения журналистики (за что ты отвечаешь в нашем союзе) – в любом случае качественной. То, что ты пишешь, или я говорю – это то, что мы считаем нужным сказать или написать. Да, мы стараемся быть понятыми правильно и рассказать о том, что нас волнует, так, чтобы это было интересно. Но, возможно, люди не захотят читать наш текст…

– Так это ужасно, Андрюша!

– Шекия, Ван Гог не продал при жизни ни одной картины. Это не говорит о качестве продукта.

Стоп. Про Ван Гога мне надо подумать: нравится ли мне эта параллель? С одной стороны, великий художник. Гений. С другой – психически не совсем здоровый человек. Сто миллионов долларов – это, пожалуй, хороший гонорар. Но, черт возьми, только после его смерти!

Что же касается книги, то, действительно, я переживаю. Когда вышел «Секс большого города», я очень волновалась. И только услышав и прочитав в Интернете огромное количество положительных (и, чего уж там, восторженных и благодарных) отзывов, немножко успокоилась. Нет, я с самого начала не сомневалась в том, что проект удался. Но мне было важно, чтобы все вокруг оценили, какую замечательную книгу мы с Андреем написали – умную, тонкую и полезную.

Впрочем, всеобщее признание не помешало мне переживать точно так же во время работы над вторым томом, который мы назвали «Деньги большого города». Да и сейчас я немножко нервничаю: в первый раз получилось удачно, во второй вроде тоже, а как сейчас сложится? Планку задали высокую – надо соответствовать.

– Эта логика рассуждений мне понятна, но здесь важно соблюдать меру. Всегда приятно слышать положительные отклики на твою книгу. Это любому автору приятно, даже если он делает вид, что ему все равно. Приятно, нечего и говорить. Но нельзя писать ради этих положительных откликов. Они приободряют, дают силы, внушают оптимизм – разумеется! И это важно. В конце концов, книга – это средство общения автора и читателя. Но если у тебя нет чего-то, что ты хочешь сказать, и ты пишешь лишь то, что хотят услышать, – ты создаешь жвачку, а не пищу для ума. Преуспеть с такой «жвачкой» – разумеется, проще простого, а вот от твоей «пищи», скорее всего, откажутся. Ведь мы, в массе своей, вообще-то говоря, не склонны утруждать себя интеллектуальной работой… Это из разряда «горьких правд» о человеке.

Когда я пишу книгу, я пишу книгу, которую мне нужно написать. Я напишу хорошую книгу, дельную – на «мой вкус». Понравится или не понравится – это «дело вкуса» каждого конкретного читателя. Я об этом не думаю. Более того, я знаю легион читателей, которым она не понравится, но я абсолютно уверен, что у меня будет мой читатель, которым я очень буду дорожить. Пусть даже всего один. У меня, как у автора, есть несколько книг, которые я считаю главными в своей жизни (возможно, мне еще удастся написать что-то, что будет мне так же дорого, но пока это только несколько книг). Но я готов биться об заклад, что ты никогда даже не слышала их названий, потому как большая часть этих работ до последнего времени не была опубликована, – это монография по новой методологии, теория развития личности, руководство по системной поведенческой психотерапии, теория пола, «Дневник “Канатного плясуна”», «Психософический трактат».

И у каждой из этих книг есть всего несколько читателей – моих , настоящих, и я могу пересчитать их по пальцам. Горжусь знакомством с каждым из них, очень дорожу их мнением и люблю их. Они – мои Собеседники, с большой буквы. Они услышали то, что я думаю . Именно благодаря этим своим работам я знаю, как лечить людей, что писать в своих популярных книгах (которые я тоже считаю очень важными, но по-другому), эти работы, в конечном счете, фундамент, на котором стоит все остальное, они – то, с чем я готов себя ассоциировать. Но знаешь, сколько умников в Интернете начинают свои посты со слов: «Ну, Курпатов, конечно, ничего своего не создал… Но пересказывает чужие идеи иногда забавно»? Девять из десяти! И я не могу ориентироваться на образовательный уровень, вкус, ум, а как следствие – мнение этих людей. Потому что, если ориентироваться на них, я сам скоро окажусь в списке умственно отсталых.

Спасибо, конечно, что они оказались небезучастны к судьбе доктора Курпатова. Но право, им не стоило так себя утруждать…

– Лучше и не скажешь! Но давай вернемся к истории с дизайнером Женей. В принципе, ничего криминального не случилось – в модуле даже в случае ошибки стоял бы телефон этой фирмы, а не жильцов из соседнего дома. Но я понимаю ее страх: недовольный клиент решит, что ей нельзя доверять, скажет другим, что она сорвала ему рекламную кампанию, и в результате моя приятельница потеряет все заказы.

Кстати, заморочка с телефоном началась с того, что клиент настаивал: пусть звонят к нему в приемную. Ему очень хотелось проконтролировать количество звонков – он сомневался в эффективности рекламы. И только когда у секретарши, вынужденной ежеминутно переключать звонки на отдел продаж, не стало времени сварить шефу кофе, он признал, что реклама работает.

– Понимаешь, он говорил, что никто не звонит… И я, честно скажу, начала волноваться: неужели, планируя рекламную кампанию, я в чем-то ошиблась?

– Думаю, очевидной ошибкой было бы в глянцевом журнале газовые трубы рекламировать. Но ведь ты же ориентируешься на аудиторию, когда размещаешь рекламу, учитываешь тираж, популярность, способы распространения издания. И даже если бы никто не позвонил, значит ли это, что проблема в неудачной рекламе? Может, тираж, отпечатанный где-нибудь в Финляндии или Болгарии, застрял на таможне?

– Но в итоге он буквально вынужден был признать, что мои предложения по продвижению продукта были правильными!

– Шекия, а если уровень продаж все же оставался бы на месте, как ты думаешь, какую бы причину он назвал? Свою ценовую политику или твой «провальный» медиа-план?

– Ну… боюсь, что и в его ошибках виноватой оказалась бы я.

– Тогда чего стоит его субъективная оценка ситуации? К сожалению, мы тут не имеем объективных критериев. Работает известный принцип: у победы мильон отцов, у поражения – один, и тот не сам вызвался, а был назначен. Если что-то идет не так, нужно найти «крайнего», и крайним, как правило, оказывается тот, кто слабее.

В целом же, проблема куда масштабнее – в России нет пока целостного, внятного, организованного информационного пространства. А тут все важно – и умение авторов «информационных сообщений» облекать их в нужную форму, и налаженная система распространения этой информации, и умение потребителя ее воспринимать. Это ведь все, на самом деле, навыки – система, привычка.

Читать дальше