Илья Мельников - Легко ли вас загипнотизировать?

Поскольку первыми официально, т. е. открыто, занялись гипнозом врачи, у большинства подсознательно сложилось мнение, что особой предрасположенностью к гипнозу обладают люди психически неуравновешенные, нервные. Это мнение в корне ошибочное. Истеричные, неуравновешенные субъекты оказывают наиболее сильное сопротивление гипнотизерам. Зарегистрированы случаи, когда субъекты этой категории «уступали» весьма компетентным специалистам лишь после десятков сеансов.

Еще в XIX веке психотерапевты сталкивались с истеричными больными, легко впадавшими в глубокий гипноз, но среди них часто попадались и такие, перед которыми гипнотизеры оказывались бессильными. Разработка новых эффективных психотехник в наши дни также не привела к успеху. Объяснение это явлению одно: нервные люди не способны контролировать свое внимание, их эмоции резко меняются, не успевая увлекать все существо. А гипнабельность душевнобольных вообще ничтожна. Титанические усилия врачей до достигают даже 10 % результативности. Ничего удивительного в этом нет: гипнотизер воздействует на мозг человека, если мозг болен, то воздействовать практически не на что.

Процент людей, поддающихся гипнотическому воздействию, у разных исследователей неодинаков, причем разбежка результатов очень значительна. Это положение объясняется тем, что каждый понимает гипноз по-своему: одни учитывают лишь глубокие состояния гипнотического сна, для которого свойственно полное отключение от внешнего мира. Таких людей относительно мало. Другие в список гипнабельных вносят и тех, кто погружается в неглубокий гипноз. Количество и тех, и других не превышает 90 %. Данные одного из последних исследований выглядят так: абсолютно невосприимчивых к гипнозу людей – 6 % от исследованных, в слабый гипнотический сон впало 30 %, в гипотаксию – 49 %, в сомнамбулизм – 15 %.

Вопрос восприимчивости людей к гипнозу, как и поиск новых методик гипнотизирования, постоянно привлекает внимание ученых. Так, в начале XIX века был сконструирован даже специальный аппарат – гипноскоп, который, по замыслу конструктора, должен был определять гипнабельность человека с математической точностью. Причина, побудившая ученого искать надежный, объективный способ определения гипнабельности, кроется в том, что многие гипнотизеры в целях рекламы твердили о 100 % восприимчивости людей к гипнотическому воздействию. Результат, говорили они, определяет искусство гипнотизера.

Аппарат состоял из магнита в форме цилиндра, внутрь которого вводился палец исследуемого на гипнабельность человека. Если через несколько минут в пальце чувствовалось пощипывание, покалывание, холод и т. п. ощущения, то человек считался гипнабельным. Однако испытания показали полную несостоятельность инженерной мысли. Многие из тех, кто испытал в пальце описанные ощущения, не поддались гипнозу ни в малейшей степени и, наоборот, ничего не ощущавшие впадали в глубокие степени гипнотического сна. Больше сообщений о подобных приборах не было, не созданы они и в наши дни.

Итак, критериев, которые позволяли бы по внешнему облику определять гипнабельность человека, нет – по крайней мере, специалисты их не обнаружили. Другое дело, цыгане. Необыкновенно развитые чутье и интуиция быстро подсказывает им, с кем они имеют дело даже на расстоянии. Они подходят к тем, кто подает надежды, и после нескольких минут общения точно знают, ошиблись или попали в точку. Сколько воды утечет прежде, чем специалисты откроют и эти секреты цыган, неизвестно. Здесь все объяснения психологов-профессионалов выглядят довольно слабо.

В разрезе темы нашей книги нельзя обойти вниманием проблему внушаемости, свойства, которое часто путают с гипнабельностью. Феномен внушения, проявляющийся в некритическом принятии какой-либо идеи, нельзя связывать исключительно только с гипнозом. Внушение – универсальное явление общественной жизни, свойство любого нормального человеческого общения.

В гипнозе есть два пути воздействия внушением – прямой и косвенный. При косвенном внушении всегда используется добавочный раздражитель, как бы уводящий сознание в сторону. Например, широко известна история, как врач вместо лекарства давал пациенту меловую побелку со стены. «Препарат» был эффективным до того момента, когда пациент случайно заметил, что врач соскребывает побелку. Таким образом, при косвенном внушении в отличие от прямого пациент ошибочно приписывал целебные свойства побелке, причем целебность этого «лекарства» проявлялась после внушения врача: «Выпейте этот порошок и вам стане легче». Как только пациент выяснил, что за «препарат» он принимает, целебная сила побелки исчезла.

Зачастую эффективное действие косвенного внушения объясняется тем, что, во-первых, оно идет «в обход» личности, встречая меньше сопротивления; во-вторых, оно усиливается за счет уже имеющихся у человека представлений, сложившихся в его жизненном опыте. Поэтому гипнотизеры, не только цыганские, для повышения эффективности косвенного внушения учитывают опыт человека и строят внушение таким образом, чтобы оно встречало как можно меньше противодействия. Косвенное внушение мотивируется. К примеру, прямое внушение «Откройте форточку» в косвенном внушении будет оформлено иначе: «Не могли бы вы открыть форточку – в комнате душно». Косвенное внушение отличается размытостью, мягкостью.

Косвенные внушения пристально изучают зарубежные психологи. Замечено, что косвенное внушение эффективно там, где прямое внушение оказывается бессильным из-за сопротивления внушению. Американскому психотерапевту Милтону Эриксону удалось открыть методы, которые позволяют психотерапевтам (и не только им!) преодолевать это сопротивление. В начале 60-х годов XX столетия он разработал систему приемов по усилению эффективности гипнотического внушения. Оно включает в себя десять типов непрямых внушений, отличающихся друг от друга по способу их передачи. Надо отметить, что работа Эриксона необычайно оживила интерес к гипнозу, вызвала целую волну последователей, занявшихся изучением косвенных внушений. По-существу, Эриксон открыл неизвестные ранее широчайшие возможности гипноза.

Степень внушаемости человека зависит не от самого по себе гипноза, а от особого состояния сознания, которое наступает в гипнозе, а порой и в естественном сне. Вот что пишет по этому поводу В.Кандыба: «Эти условия, благоприятствующие внушению в гипнозе, заключаются в том, что при изменении нормального сознания, выражающемся большим или меньшим засыпанием «я» и не исключающем общения с внешним миром или по крайней мере не исключающем общения с гипнотизером, производимые последним внушения входят в психическую сферу непосредственно и независимо от личного сознания гипнотизируемого субъекта, иначе говоря, помимо его «я». Закрепляясь в тех глубинах души, которые мы называем бессознательными и которые вернее было бы назвать скрытыми, эти внушения впоследствии входят сами собой в сферу личного сознания и, не будучи распознаны как посторонние внушения подчиняют личное сознание в более или менее значительной мере.