Сергей Кара-Мурза - Манипуляция сознанием. Век XXI

Депутат Верховного Совета СССР экономист Н.П.Шмелев писал в важной книге «На переломе: перестройка экономики в СССР» (М., 1989), критикуя сельское хозяйство: «.Второй по численности в мире парк тракторов используется хуже, чем где-либо». Почему же «хуже, чем где-либо», если средняя нагрузка пашни (в гектарах) на один трактор была в СССР в 1988 г. в 10 раз больше, чем в Западной Европе, в 7 раз больше, чем в Польше и в 46 раз больше, чем в Японии?

Развивая в той же книге тезис о якобы избыточном производстве стали в СССР, Н.П.Шмелев пишет: «Мы производим и потребляем в 1,5–2 раза больше стали и цемента, чем США, но по выпуску изделий из них отстаем в 2 и более раза». Это утверждение некогерентно. Невозможно «потреблять» в 2 раза больше стали, чем США, но при этом «выпускать изделий из стали» в 2 раза меньше, ибо сталь потребляется только в виде изделий – рельсов, арматуры, стального листа и т. д. Кроме того, производство и потребление стали – совершенно разные категории. Потребляется весь стальной фонд – вся сталь, накопленная в стране за столетие, «работающая» в зданиях и конструкциях, машинном парке и железнодорожных путях. Годовое производство стали – это лишь прирост фонда, поток. Увеличив в 70—80-е годы производство стали, СССР стал постепенно ликвидировать огромное накопленное за XX век отставание от США в величине металлического фонда.

Вот ряд других примеров некогерентности. Академик Т.И.Заславская в конце 1995 г. на международном форуме «Россия в поисках будущего» делает главный, программный доклад. Она говорит о дефиците, который якобы преодолен благодаря повышению цен: «Это – крупное социальное достижение… Но за насыщение потребительского рынка людям пришлось заплатить обесцениванием сбережений и резким падением реальных доходов. Сейчас средний доход российской семьи в три раза ниже уровня, позволяющего, согласно общественному мнению, жить нормально».

Это – типичный случай некогерентного утверждения. Согласно оратору, людей сбросили в бедность, они не могут покупать продукты и, таким образом, выброшены с рынка – и социолог называет это «крупным социальным достижением»!

Вдумаемся также в такое умозаключение академика Т.И.Заславской, сделанное в том же докладе (1995 г.):

«Что касается экономических интересов и поведения массовых социальных групп, то проведенная приватизация пока не оказала на них существенного влияния… Прямую зависимость заработка от личных усилий видят лишь 7 % работников, остальные считают главными путями к успеху использование родственных и социальных связей, спекуляцию, мошенничество и т. д.».

Итак, сам докладчик утверждает, что 93 % работников не могут теперь жить так, как жили до приватизации, за счет честного труда («личных усилий»), а вынуждены искать сомнительные (порой преступные) источники дохода – но в то же время социолог считает, что приватизация не повлияла на экономическое поведение. Где же логика? Ведь из первой части утверждения прямо вытекает, что приватизация повлияла на экономическое поведение подавляющего большинства граждан самым кардинальным образом. Скорее всего, некогерентность вызвана здесь давлением аутистического сознания. Докладчик видит только приятные изменения, а если влияние приватизации «на экономические интересы и поведение массовых социальных групп» ей неприятно, то она этого влияния просто не видит и потому о нем не говорит.

Иногда СМИ задают стандарт некогерентности. Вдруг по всем каналам телевидения и газетам проходит с большим шумом какое-нибудь нелепое сообщение – как тест на состояние массового сознания. Если все его принимают без удивления, не задавая вопросов, значит, бессвязность мышления находится на должном уровне. Вот в ноябре 2000 г. по телевидению и по радио передавалось «патриотическое» известие. Российские истребители над Тихим океаном «взломали» ПВО американского авианосного соединения и облетели авианосец «Энтерпрайз». Говорилось даже, что наши самолеты сфотографировали корабль, а это «равнозначно уничтожению авианосца». Газета «Завтра» высказалась скромнее: «Эту проверку американцы не выдержали. В боевой обстановке такая беспечность обернулась бы для них как минимум тяжелыми повреждениями основных ударных единиц».

Тут же говорится, что такие облеты не противоречат международному праву и что раньше «подобная практика была достаточно регулярной». Если так, то чего ожидало российское телевидение и газеты от американских кораблей? Чтобы они сбили российские самолеты – вопреки международному праву и регулярной практике таких облетов? Как иначе они могли не допустить облета? У них, разумеется, и в мыслях такого не могло быть. Может быть, они тоже «сфотографировали» российские самолеты – следует ли из этого, что эти самолеты «уничтожены»? Откуда видно, что «в боевой обстановке» российские самолеты смогли бы облететь авианосец? И зачем его вообще облетать, если ракеты против кораблей запускаются самолетами за десятки километров, из-за горизонта?

Введение количественной меры, которая не вяжется с реальностью или другими, словесными частями утверждения, усиливает его некогерентность. Так же действует бессмысленное применение специальных терминов и понятий. Вот выдержки из статьи в академическом журнале о воздействии экологии на здоровье населения руководителя сектора из Института социально-политических исследований РАН (СОЦИС, 1994, № 11): «С какими же заболеваниями связано присутствие в воде различных химических элементов? Если в воде имеется какая-либо концентрация солей, она представляет собой полимер. Незримая опасность такой воды заключается в том, что она обладает способностью полимеризовать в организме человека все другие компоненты биологических жидкостей. И тогда получается не просто полимерная, а многополимерная вода».

Некогерентность рассуждений наблюдается даже в серьезных трудах видных ученых-гуманитариев. Вот книга доктора юридических наук Б.В.Курашвили «Историческая логика сталинизма», одно из лучших произведений левой печати. Однако и здесь бросается в глаза некогерентность важных утверждений. Вот некоторые места.

Военный коммунизм, согласно Б. Курашвили, это «авторитарно-утопический социализм. В целом, увы, несостоятельный». Как же так? Ведь военный коммунизм – насильственное изъятие излишков хлеба у крестьян и его уравнительное, внерыночное распределение среди горожан для спасения их от голодной смерти, поскольку рыночное распределение разрушено войной. Что здесь утопического? Это мера, которая применяется под давлением крайних обстоятельств, в условиях бедствия – полная противоположность утопическим проектам. И что здесь «социалистического»? Военный коммунизм вводили и буржуазные либералы (якобинцы и жирондисты) во Франции, и буржуазные милитаристы в Германии. И почему же он «увы, несостоятельный»? На каких весах взвешен смысл спасения миллионов горожан и похлебки для Красной Армии? А в Отечественную войну карточная система– тоже «увы, несостоятельна»?