Юрий Кондратьев - Психология отношений межличностной значимости

В то же время, если верхняя количественная граница малой группы более или менее четко определена тем, что напрямую связана с объемом оперативной памяти, [2]то по поводу границы нижней до сих пор продолжается дискуссия, предмет которой наиболее отчетливо выражен в рамках полемики 80-х годов К. Е. Данилина и А. У. Хараша. [3]По сути дела, речь в данном случае идет о том, является ли диада полноценной группой или о группе можно говорить лишь начиная с триады. Аргументы обеих сторон кажутся достаточно весомыми. Так, одним из обоснований того, что парное взаимодействие не является собственно групповым процессом выступает тезис: «ряд социально-психологических, а следовательно, по сути своей, групповых феноменов в содержательно-развернутом виде при диадическом взаимодействии попросту не проявляется». Например, при отсутствии третьего лица нередко решение межличностного конфликта двух бескомпромиссных оппонентов невозможно. Но и другая сторона озвучивает не менее убедительные аргументы в пользу вывода о том, что реально взаимодействующая пара субъектов может быть оценена как полноценная группа: «диада как своеобразное сообщество, демонстрируя очевидно своеобычные проявления межличностных отношений по всем важнейшим параметрам может быть не только охарактеризована как малая группа, но и представлена как одна из ее качественных разновидностей». Проявление сплоченности и психологической совместимости, содержательный характер мотивационного ядра выборов и референтных отношений, мотивация атрибуции ответственности за принятое решение проявляются в достаточно развитой форме уже на уровне диадического взаимодействия.

Если содержательно проанализировать и сопоставить аргументы каждой из сторон следует, по-видимому, прийти к простому выводу о том, что в зависимости от конкретных задач, диктуемых целями столь же конкретного исследования, в одних случаях диада должна рассматриваться как малая первичная группа, а в других – подобный статус может быть приписан лишь сообществу, состоящему, как минимум, из трех субъектов.

Итак, мы вкратце определили верхнюю и нижнюю границу малой группы, если иметь в виду ее первичную , непосредственно контактную форму. В то же время и в реальной жизненной практике, и в специальных исследованиях наглядно продемонстрировано, что основные социально-психологические характеристики малой группы проявляются не только в малых первичных, но и в малых вторичных группах. Под вторичными группами в современной психологической науке понимаются те естественные реально функционирующие сообщества, которые, прежде всего, из-за количества своих членов и особенностей композиции не могут быть отнесены к социальным объединениям, в рамках которых осуществляется постоянный устойчивый контакт каждого с каждым, но в то же время и не могут быть оценены как группы большие. Как правило, количественный состав этих общностей откровенно превышает количественный состав первичных малых групп, но не «зашкаливает» за цифру 40. Заметим также, что вторичные малые группы, как и первичные, могут быть однозначно отнесены именно к контактным социальным объединениям, но при этом характеризуются не только прямыми устойчивыми контактами, а и опосредствованными контактами представителей, имеющихся во вторичной группе подгрупп, с членами всей общности. Другими словами, если в рамках первичной группы субъект А каждодневно и достаточно тесно общается с субъектами Б, В, Г и всеми другими членами своего сообщества, то в рамках группы вторичной А общается с Б и лишь через него с В, Г и так далее, хотя непосредственного взаимодействия со всеми, кроме Б, может и не иметь. Нетрудно понять, что в определенном смысле подобное опосредствованное взаимодействие как классификационное основание могло бы позволить определить, по сути дела, любую, даже самую большую группу как малую вторичную. Именно поэтому, конечно же, условная цифра 40, содержательная обоснованность которой подтверждена как реальной практикой современных межличностных коммуникаций, так и специальными психологическими исследованиями, уже традиционно рассматривается в качестве общепринятой верхней границы вторичной, но при этом именно малой группы.

Отметим специально, что реальные естественные малые группы могут быть достаточно четко разделены на две категории – формальные и неформальные группы . Содержательный разговор о любом реальном естественном сообществе не продуктивен, идет ли речь о формальной группе или группе неформальной, если не учитывать специфику его интрагруппового структурирования, и, прежде всего, того, какова в данном сообществе его формальная и неформальная структуры . Отличительной чертой формальных или, как их еще называют, официальных групп, является то, что они специально созданы для выполнения определенных общественно полезных функций. Формируя такие группы (учебно-воспитательные, трудовые, воинские, спортивные и т. д.), социум как бы изначально задает их структуру, намечает оптимальную для выполнения их основных функций расстановку сил. Традиционно под формальной (официальной) группой понимается «социальная общность, имеющая юридически фиксированный статус, члены которой объединены социально значимой деятельностью». [4]Наиболее ярким примером формальной внутригрупповой структуры может служить всем нам известное штатное расписание.

В то же время было бы, конечно, неправомерно пытаться объяснить взаимоотношения в группе, исходя лишь из ее формальной структуры. Выполняя совместную деятельность и вступая в непосредственное общение, конкретные люди строят свои отношения не только, и, как правило, не столько согласно заданной извне схеме подчинения. Любая группа, наряду с формальной, имеет и свою неформальную структуру. При этом они довольно часто не совпадают. Так, например, наряду со старостой в классе, как правило, есть неформальный лидер, не занимающий никакого официального «поста» в системе ученического самоуправления.

Более того, в рамках формальных сообществ, как правило, возникают неформальные группы.

Наиболее показательным примером в этом плане являются дружеские компании, которые формируются, начиная преимущественно с подросткового возраста, и приобретают характер устойчивых дружеских диад и группировок. Так, например, в условиях школы, как правило, складываются и параллельно существуют четыре типа таких дружеских сообществ. Первые из них представляют собой достаточно большие (от четырех и более человек) устойчивые группы школьников, которые формируются вокруг своеобразного центра. В качестве такового выступает либо один популярный в классе учащийся, либо сплоченная дружеская диада, в состав которой входят два популярных подростка. Одна из основных особенностей такой дружеской компании состоит в том, что ее члены оказывают предпочтение своим взаимоотношениям с «центром», а не связям между собой, которые носят скорее приятельский, чем дружеский характер. Другими словами, отличительной чертой такой неформальной группы является наличие ярко выраженного и признанного всеми лидера (или лидеров), степень близости с которым в значительной мере опосредствует взаимоотношения всех остальных. Но подобный «расклад сил» далеко не всегда характеризует систему межличностных отношений в дружеских сообществах. Как показывают психологические исследования, нередко в большой устойчивой дружеской группировке, несмотря на наличие в ней наиболее популярного одноклассника, отсутствует сколько-нибудь выраженное стремление к преимущественному общению именно с ним. Группы этого, второго типа держатся не столько на лидере, сколько на значимости и привлекательности для подростков общения с группой в целом. Третий и четвертый типы групп чаще всего состоят из новичков, аутсайдеров и школьников, друзья которых переменили место учебы. В этих случаях это либо устойчивые диады, реже триады, либо «осколочные» группы, образующиеся в связи с тем, что некоторые школьники лишены возможности завязать дружеские отношения с другими одноклассниками.