Евгений Попов - Социализм и судьба России

Причины поражения ГКЧП объяснены Л.Ивашовым в книге «Маршал Язов (роковой август 91-го)» нерешительностью членов ГКЧП и прежде всего Министра обороны маршала Язова, руководившего мероприятиями по осуществлению чрезвычайного положения. (Хотя автор относится с некоторым подозрением к показаниям Л.Ивашова, настроенного в книге проельцинистски, но все же ограниченно доверяет им, поскольку они не противоречат полученному результату.)

Язов сомневался в необходимости предпринимаемого предприятия, его удивила позиция Ельцина (!?), он боялся кровопролития: «Я пацанов против пьяной толпы посылать не буду.» [21, 48]. Именно с его подачи были совершены основные действия, работавшие против ГКЧП: он отдал распоряжение о вводе в Москву танков Таманской и Кантемировской дивизий, согласился послать на охрану Белого Дома десантников Лебедя, и после своего отказа применять силу против мятежного Ельцина посоветовал гэкачепистам лететь к Горбачеву в Форос! Участвуя на проводимом Ачаловым совещании по очистке площади перед Белым Домом от демонстрантов ограничился выслушиванием предложений участников и чтением на нем…стихов?! Возможно, в результате этого совещание кончилось ничем, а Грачев, Лебедь и Шапошников стали склоняться на сторону Ельцина. Т. е., объясняя свое присоединение к ГКЧП тревогой за судьбы страны, Язов забыл об этом, главным для него стало стремление не запачкаться кровью и остаться «чистеньким».

на практике стал механизмом завершения ползучего антиконституционного контрреволюционного переворота, который проводил ранее Горбачев с начала Перестройки. Еще в процессе августовских событий Ельцин подчинил себе силовые союзные структуры, а затем Горбачев после своего «освобождения» из форосского «плена» окончательно передал власть Ельцину.

Официальная пропаганда представляла эту передачу как вынужденную, поскольку мол Ельцин успел за время «путча» подчинить себе армию. Насколько это не соответствует действительности, показали октябрьские события 1993 года. Во время этих событий Верховный главнокомандующий Ельцин с трудом смог уговорить отдельные подразделения элитных воинских частей выступить на своей стороне против Верховного Совета и Руцкого. Что же можно говорить о 1991 годе, когда Верховным был Горбачев, а Ельцин просто издал в его отсутствие указы о подчинении Армии, так сказать, во имя спасения Горбачева. Ясно, что при желании Горбачев мог легко свести на нет влияние Ельцина в Армии и полностью ликвидировать все результаты ельцинской победы в августе. Однако это не входило в его планы. Вместо восстановления своего влияния, он спешно занялся демонтажем Съезда народных депутатов СССР, т. е. того органа, на который он мог бы опереться! Делегаты Съезда, практически, под неявной угрозой применения насилия, оставшись без лидера, А.И.Лукьянова, который был арестован, хотя и не входил в ГКЧП, приняли позорные решения, означавшие фактическое разрушение СССР.

И последней сценой этой трагедии разрушения мировой сверхдержавы явилось подписание руководителями России, Украины и Белоруссии (Ельциным, Кравчуком и Шушкевичем) беловежских соглашений, объявивших о ликвидации СССР.

А что Горбачев? Он… принял эти соглашения и смиренно ушел в отставку. Хотя с точки зрения политика казалось бы вот для него благоприятнейший случай расправиться со своим «врагом» Ельциным, совершившим вместе со своими подельщиками попытку государственного переворота. Какова должна была быть реакция Президента СССР, принявшего Присягу сохранять вверенное ему государство? Очевидно, однозначно: он должен был бы объявить о попытке переворота, заклеймить заговорщиков и приказать арестовать их, а в случае сопротивления и объявить чрезвычайное положение.

Но, я думаю, не нужно делать Ельцина и его сообщников героями: с Горбачевым Беловежская Пуща была, наверняка, согласована заранее тем или иным способом. Известна была «пущистам» и реакция Горбачева. Нельзя и возлагать на «пущистов» основную вину за развал СССР, они должны были всего лишь «прокукарекать». Основными Геростратами являются Горбачев и Яковлев. Реакция на Беловежский переворот в очередной раз подтверждает предательство Горбачева, хотя после его многочисленных признаний и особенно признаний Яковлева, никаких доказательств уже не требуется.

С ликвидацией СССР завершился победоносно Ельцинский августовский путч, превратившись в «Великую Августовскую Демократическую революцию.» Бюрократическая контрреволюция победила. Путь для реставрации капитализма был открыт. Далее уже развернулась борьба за использование ее плодов.

Весь ход контрреволюционного переворота под названием «Перестройка» поражает отсутствием адекватного сопротивления. Подавляющее большинство членов КПСС не видело в действиях Горбачева признаков предательства, оказалось убаюканным лживыми клятвами о «совершенствовании социализма». В. Легостаев так пишет о ситуации в 1989 г.: «Для большинства из них (рядовых членов КПСС – авт.) Горбачев оставался все еще вне подозрений, слыл в их среде не очень толковым, но безусловно порядочным демократичным руководителем. Люди теряли политические ориентиры, не могли различить под словесной вуалью подлинный смысл событий. Вместе с тем активные возражения с их стороны вызывало очевидное ухудшение жизни заводских рабочих и развертывание в стране в государственном масштабе антипартийной пропаганды» [19, 110]. Наиболее острой формой протеста стала сдача партийных билетов – выход из партии.

Т.е. протест принял пассивную форму ухода от ответственности за происходящее в стране. Выйти на более активные формы протеста коммунистам мешала их недостаточная политическая грамотность. Хотя все изучали на политзанятиях о руководящей роли партии, но большинство воспринимало это чисто формально и не понимало жизненной необходимости сохранения этой роли партии для устойчивости государства.

Среди руководителей этого понимания, казалось, должно было бы быть больше. Хотя, например, читая книгу Е.Разумова, первого заместителя Орготдела ЦК КПСС «Крушения и надежды», этого не скажешь. Он пишет (в 1996 г.!): «Поистине роковую роль в судьбе партии сыграла однопартийная система, установившаяся в обществе, не утратившем классовых, социальных, национальных и других различий и интересов.» Далее он с одобрением говорит об отмене 6-ой статьи: «Прощание с монополией». Т. е. товарищ не понимает роли КПСС, он видит в ней только партию, а не руководящую силу общества. Т. е. политическая безграмотность и среди руководства была достаточно высокой. Это и не удивительно, поскольку выдвижение наверх определялось успехами в хозяйственной деятельности, для которой знание политграмоты было не обязательно. Так появился в Москве Б.Н. Ельцин.