Евгений Попов - Социализм и судьба России

Выше неоднократно показывалось, что формальная буржуазная демократия сама по себе неустойчива, и может стабилизироваться только внешней силой. При капитализме – это наиболее крупные капиталисты. В своей книге «Куда идет Россия?» Курашвили предлагает свое решение проблемы устойчивости власти при социализме. Ее он видит в «социалистическом гражданском обществе». «Самоуправляемые народные, коллективные, индивидуально-семейные предприятия, охватывающие все вместе до 80 процентов занятых в экономике, элементы производственного самоуправления и на государственных предприятиях, самоуправляемые научные, учебные, социально-культурные учреждения, – все это, не загнанное в многоукладную клоаку, образует социалистическое гражданское общество . Это будет общество, готовое отстаивать свои интересы и само свое существование, имеющее собственные механизмы саморегулирования и не только независимое от государства с его хроническими бюрократическими болезнями, но и способное заставить государственный аппарат надлежащим образом служить обществу, не забывая того, что он должен обеспечивать общие и перспективные интересы общества, ради чего, а не для собственных интересов и удовольствия содержится народом. Существование социалистического гражданского общества сделает новый социализм абсолютно стабильным общественным строем, способным выдержать, а точнее – предупредить, не допустить политические выкрутасы, подобные тем, что позволили «демократическим» дурачкам и негодяям сокрушить прежний, «государственный» социализм» [29, 249].

Очень красиво написано, и можно было бы приветствовать, но… Во-первых, Курашвили рассматривает общество, уже полностью преобразованное на социалистический уклад. Как он образно пишет: «не загнанное в многоукладную клоаку». Но мы то, как раз будем вынуждены через эту «клоаку» пройти, когда гражданское общество будет не социалистическим, когда капиталистические его элементы, обладая большими деньгами, будут способны «заставить государственный аппарат надлежащим образом служить» интересам буржуазии.

Во-вторых, не объявлены явно, что же это за «механизмы саморегулирования», которые способны «заставить государственный аппарат надлежащим образом служить обществу»? Наверное, это должны быть достаточно мощные механизмы? Ленин обозначил этот механизм явно: «коммунистическая партия». Или, как автор обозначил в данной работе: классовая организация трудящихся – руководящая сила социалистического общества. Ничего другого никто не придумал. И Курашвили – тоже. Но попробуем, все же, сконструировать эти «механизмы саморегулирования» из структуры предложенного Курашвили «социалистического гражданского общества».

Как, допустим, коллективу самоуправляющегося предприятия воздействовать на государство? Наверное, весь коллектив не будет этим заниматься, а изберет какую-то делегацию. Эта делегация должна войти в связь с делегациями других коллективов, что можно сделать через съезд этих делегаций. В итоге мы получаем некий контрольный выборный орган типа парламента. С ролью руководящей силы общества. Может ли такой орган являться стабилизатором общественного строя? Выше мы ответили на это вопрос отрицательно, поскольку, обладая деньгами, буржуазия (отечественная или зарубежная) сможет вмешаться в процесс выборов и взять этот орган под контроль. Даже, если социалистические отношения уже полностью победили.

Исторический опыт показывает, что таким стабилизатором может быть только невыборный орган, состоящий из более всего понимающих классовые интересы, т. е. передовой отряд класса. В эксплутаторских обществах – это наиболее крупные эксплуататоры, наиболее остро понимающие классовый интерес, поскольку им очень много можно потерять. При социализме – это классовая организация трудящихся. Другого, увы, никто не предложил. А очень хотелось бы и автору, чтобы утопию Б. Курашвили о «социалистическом гражданском обществе», способном обеспечить стабильность социализма, можно было бы реализовать. Это было бы просто здорово. Но, к глубочайшему сожалению, это – утопия.

Курашвили считает, что переход к социализму должен осуществляться мирно по правилам формальной буржуазной демократии: «… новые коммунисты во всех случаях выступают за последовательный демократизм политического режима, включая многопартийность, свободу слова и независимость прессы…

Представляется очевидным, что рано или поздно и особенно при торжестве нового социализма осью, вокруг которой будет вращаться политическая жизнь, станет не чреватый гражданской войной выбор между социализмом и капитализмом, не межформационные прыжки, а спокойный, легко обратимый выбор между разными моделями социализма (скорее всего между «рыночным» и «нерыночным»), между разными курсами внутренней и внешней политики, между разными группами лидеров. Придет, нормальное время, когда в борьбе за власть будут реально соперничать две, максимум три социалистически ориентированные партии, и это соперничество не позволит ни одной из них расслабляться, загнивать, терять политическую дееспособность. То, что случилось с прежде славной КПСС, не должно повториться» [29, 250].

С легко обратимым выбором трудно согласиться. Переход от «рыночной» модели социализма к «нерыночной» не лёгок, для этого требуется серьёзная перестройка, чреватая большими потерями. Следует искать оптимальную модель. Также курс внутренней и внешней политики не должен меняться от смены лидера. Следует стремиться к самому полезному для страны и народа курсу.

Теперь по сути этого заявления Курашвили. Здесь опять говорится о ситуации в обществе, когда уже социализм победил. А вот как достичь этой победы, ничего не говорится, кроме обещания действовать по правилам буржуазной демократии с упованием «на свободу слова и независимость прессы». Насколько «свободно» слово и «независима» пресса граждане РФ имели полную возможность убедиться в течение всего процесса Перестройки и Ельцинских «реформ», правления Путина и Медведева. Насколько буржуазия склонна «играть» в свою демократию всерьез, граждане могли убедиться по Ельцинскому государственному перевороту в сентябре-октябре 1993 г, а также по Президентским и Думским выборам 1996, 2003, 2004, 2007, 2008, 2011, 2012 гг. Но допустим, мы как-то преодолели «многоукладную клоаку» и пришло то «нормальное время», когда остались две – три социалистически ориентированные партии, борющиеся между собой за власть. Борьба эта будет довольно жесткой, т. к. власть означает значительные преимущества в том числе и материальные для победителя (привилегии, связанные с должностями….). Подрывным элементам Запада будет легче внедряться в эту борьбу, чем в деятельность одной партии, поскольку в силу занятия междоусобной борьбой противодействие внешнему врагу, к тому же действующему скрытно, будет неизбежно притуплено. Т. е. многопартийная система Курашвили без руководящей силы представляет собой ту неустойчивую систему формальной буржуазной демократии, о которой мы говорили в главе 1.