Владимир Мельник - Политические идеологии

По К. Марксу, общественная собственность не есть формально общая собственность всех или многих на средства производства. Но именно обратное положение, согласно которому общественная собственность понимается как формально общая собственность коллективов людей или всех членов отдельно взятого общества, и отложилось в обыденном сознании как идея К. Маркса. Тогда действительно получается, что достаточно в любой исторический момент объединить имеющиеся средства производства в руках многих, а в пределе – всех, объявить их собственностью больших коллективов людей или общества в целом, чтобы в итоге считать такую собственность общественной. Это и было сделано у нас в стране, после чего общество было объявлено социалистическим. Как теперь видно, данные преобразования, потребовав многих жертв, не привели к желаемой гармонии в отношениях между человеком и обществом.

Будет кстати заметить, что именно К. Маркс, а не кто иной, задолго до экспериментов в ряде стран с административным «уничтожением» частной собственности на средства производства, их всеобщим огосударствлением показал, что ожидает такое общество, которое он назвал «грубым коммунизмом» или «казарменным коммунизмом». Впервые этот вопрос теоретически он рассмотрел в работе «Экономическо-философские рукописи 1844 года» [9], не известной в XIX в. и ставшей знаменитой в XX в. С ней полезно познакомиться полностью, а здесь мы приведем лишь некоторые положения, относящиеся к предмету нашего рассмотрения.

По мысли К. Маркса, «коммунизм», основанный на формально общей собственности на средства производства, есть лишь последовательное выражение частной собственности. Такой «коммунизм» стремится уничтожить все то, чем на началах частной собственности не могут обладать все, повсюду отрицает личность человека, порождает жажду нивелирования исходя из представлений о некоем минимуме. Для подобного «коммунизма» общность есть лишь общность труда и равенство заработной платы, выплачиваемой общиной как всеобщим капиталистом. «Что такое упразднение частной собственности отнюдь не является подлинным освоением ее, видно как раз из абстрактного отрицания всего мира культуры и цивилизации, из возврата к неестественной простоте бедного, грубого и не имеющего потребностей человека, который не только не возвысился над уровнем частной собственности, но даже и не дорос еще до нее» [10].

К вопросу о казарменном коммунизме К. Маркс вернулся еще раз спустя более четверти века в связи с «нечаевщиной» в России и альянсом между революционером-заговорщиком С.Г. Нечаевым (1847–1882) и всемирно известным революционер-монархистом МЛ. Бакуниным (1814–1876), записавшими себя в последователи «Манифеста Коммунистической партии». Разбирая работу С.Г. Нечаева «Главные основы будущего общественного строя» (1867), К. Маркс приводит из нее ряд выдержек, в которых описываются черты скроенного по нечаевской мерке «будущего», и в частности ту, в которой устанавливается его основной принцип: «производить для общества как можно более и потреблять как можно меньше». Вот Марксова оценка предлагаемого С.Г. Нечаевым общественного устройства.

«Какой прекрасный образчик казарменного коммунизма! – восклицает К. Маркс. – Все тут есть: общие столовые и общие спальни, оценщики и конторы, регламентирующие воспитание, производство, потребление, словом, всю общественную деятельность, и во главе всего, в качестве высшего руководителя, безымянный и никому не известный «наш комитет». Несомненно, – иронизирует К. Маркс, – это чистейший антиавторитаризм».

Чтобы придать этому абсурдному плану практической организации видимость теоретической основы, к самому заглавию этой статьи привязано маленькое примечание:

«Подробное теоретическое развитие основных наших положений желающие найдут в опубликованном нами произведении «Манифест Коммунистической партии».

«… Гг. Бакунин и Нечаев, – продолжает К. Маркс, – орудующие под маской «нашего комитета», не смогут стать владельцами общественного богатства и не смогут пожинать плоды того возвышенного честолюбивого стремления, которое они так жаждут внушить другим: много работать, с тем, чтобы мало потреблять!» [11].

Разумеется, после столь проникновенной критики казарменного коммунизма, для К. Маркса было бы неестественным видеть в подобном обществе идеал будущего. И действительно, он никогда, ни в одной фразе своих теоретических работ не рассматривал акт формального превращения частнокапиталистической собственности в государственную собственность в качестве высшей и конечной цели реального коммунистического действия.

В чем же состоит, по К. Марксу, подлинная цель реального коммунистического действия? Ответ на этот вопрос является предельно кратким: положительное упразднение частной собственности, т. е. диалектическое снятие присущих материальным и духовным ценностям негативных социальных свойств (отчужденные от своих создателей и противостоящие им феномены) с одновременным удержанием позитивных (средства удовлетворения потребностей индивидов и их развития). Это означает не формальное изъятие собственности у отдельных лиц и передачу ее во владение всему обществу или коллективам людей, не дележ предметов материальной и духовной культуры между людьми по тому или иному принципу, а действительное освоение каждым индивидом всего накопленного в рамках «частной собственности» общественного богатства. При этом богатство, которое тут имеется в виду, – это не просто совокупность вещей самих по себе, а богатство тех деятельностных способностей индивида, которые воплощены, точнее, опредмечены в объектах материальной и духовной культуры, но которые в условиях частной собственности отчуждены от человека, превращены в господствующую над ним и враждебную ему силу.

Но что означает действительное освоение каждым индивидом всего общественного богатства?

Разумеется, как частное лицо (частный собственник или работник, исполняющий частичную функцию в разделении труда) человек нуждается в определенной части богатства, которую он может лично потребить либо сделать объектом своего пользования. Но как свободная индивидуальность для своего всестороннего развития он нуждается и во всем общественном богатстве, прежде всего в том, что создано человечеством в плане духовной культуры. Согласно К. Марксу, вся существующая культура есть не что иное, как результат воплощения в ее объектах деятельностных способностей живших и живущих поколений людей. Каждый человек стремится в той или иной мере реализовать, опредметитъ свои индивидуальные способности в создаваемых им ценностях материальной и духовной культуры. В ходе этого процесса человеческие способности переходят в предмет и воплощаются в нем, благодаря чему предмет становится социально-культурным, или «человеческим предметом» [12]. Опредмечивающая деятельность, изменяя окружающий человека мир, изменяет и самого человека. Одновременно происходит и обратный процесс распредмечивания, при котором свойства, сущность, «логика» созданного другими людьми предмета становится достоянием человека, источником развития его способностей. Через познавательное и духовно-ценностное усвоение и освоение существующего предметного мира человек распредмечивает формы прошлой культуры, удовлетворяя тем самым свои непрерывно возвышающиеся социально-культурные потребности. И только когда все общественное богатство станет достоянием каждого индивида, превратится в средство его разносторонней предметной деятельности и тем самым в источник его свободного и всестороннего развития, лишь тогда возможно будет подлинное равенство между людьми.