Зигмунд Фрейд - Цивилизация, культура, религия

В понимании Фрейда религиозные представления являются не чем иным, как иллюзиями , в которых находит свое отражение реализация древних желаний человечества. Собственно говоря, к подобному пониманию он пришел до того, как начал работу над книгой «Будущее одной иллюзии». Сходные мысли были им высказаны, в частности, в работе «Массовая психология и анализ человеческого “Я” (1921), где он предпринял попытку рассмотрения двух масс людей – церкви и войска. Размышляя над этими двумя массовыми образованиями, основатель психоанализа отметил, что как в войске, так и в церкви «культивируется одно и то же обманное представление (иллюзия), а именно что имеется верховный властитель (в католической церкви – Христос, в войске – полководец), каждого отдельного члена массы любящий равной любовью» [5] Фрейд З. Массовая психология и анализ человеческого «я» // З. Фрейд. По ту сторону принципа удовольствия. М., 1992. С. 278. . При этом он исходил из того, что «на этой иллюзии держится все»: Христос является заменой любящего отца для каждого члена верующей массы, предъявляемые отдельным людям религиозные требования покоятся на любви Христовой, верующие называют себя братьями по любви (братьями во Христе), которую питает к ним Христос.

Ранее выдвинутые и частично рассмотренные Фрейдом идеи о религиозных представлениях как иллюзиях нашли более глубокое осмысление в работе «Будущее одной иллюзии», где он в афористической форме заявил, что «тайна их силы кроется в силе этих желаний». Речь идет не о заблуждении, а именно об иллюзиях, происходящих из желаний человека и в этом отношении напоминающих собой бредовую идею в психиатрии. Различие между ними состоит лишь в том, что бредовая идея противоречит реальности, в то время как иллюзия не обязательно может быть ложной или противоречащей действительности.

Проведя подобную аналогию между иллюзией и бредовой идеей, Фрейд недвусмысленно заявил, что некоторые из религиозных учений настолько неправдоподобны, что их можно сравнить с бредовыми идеями. Никто не вправе заставить человека верить в них. Они недоказуемы, но, как признал Фрейд, и неопровержимы. Но если утверждения религии неопровержимы, то почему бы в них не поверить, коль скоро на их стороне стоит давняя традиция? Основатель психоанализа не обходит молчанием подобного рода вопросы, считая, что в равной мере никого нельзя принуждать ни к вере, ни к безверию.

В самом деле, если религия – иллюзия, и в действительности не существует всемогущего Бога, являющегося не чем иным, как проекцией бессознательных желаний человека, то не лишаются ли многие люди того единственного утешения, которое они находят в религиозных учениях? Не подрываются ли тем самым основы жизнедеятельности людей, утрачивающих привычные представления о мире? Что можно предложить людям взамен религии, которую они ранее почитали и рассматривали в качестве высшей ценности для человека? Не приведет ли подрыв авторитета религии к вседозволенности и разгулу человеческих страстей, не сдерживаемых нравственными предписаниями? Стоит ли ради стремления к истине подвергать опасности человеческую жизнь, находящую спасение в религии?

Фрейд не игнорирует подобного рода вопросы. Напротив, он считает необходимым по возможности ответить на них. При этом исходит из того, что в его интеллектуальном предприятии по развенчанию религиозных иллюзий нет ничего опасного, поскольку он не был первым, кто предпринял подобную попытку, и фактически не сказал ничего нового, что не было известно до него.

В этом отношении Фрейд был прав, так как действительно задолго до него предпринимались аналогичные попытки, как это имело место, например, в работах немецкого философа Людвига Фейербаха «Происхождение христианства» (1841), «Сущность религии» (1845) и «Лекции о сущности религии» (1851). В своих трудах Фейербах высказал такие мысли, которые в несколько иной форме были воспроизведены Фрейдом. В частности, немецкий философ писал о том, что Бог есть выражение Я человека, который, и в этом заключается тайна религии, «объективирует свою сущность». Бог – это «слеза любви, пролитая в глубоком уединении над человеческими страданиями», вера «объективирует всемогущество человеческого чувства, человеческих желаний», «желание есть источник, есть самая суть религии», религия – «младенческая сущность человечества», противоположность между божественным и человеческим – «только иллюзия» [6] Фейербах Л. Избранные философские произведения, Т. II. М., 1955. С. 42, 43, 60, 154, 158, 451. . Немецкий философ также подверг критике суждения различных авторов, касающиеся необходимости веры в религиозные догматы и не требующие каких-либо доводов рассудка и разума.

В студенческие годы Фрейд имел возможность ознакомиться с работами Фейербаха, о чем убедительно свидетельствуют его письма к другу юности Э. Зильберштейну. В этих письмах он подчеркивал свой интерес к философии и выражал сожаление по поводу того, что его друг, изучающий право, отвергает философию, в то время как он сам, обучаясь на медицинском факультете, посещает философские курсы и читает работы немецкого философа Людвига Фейербаха, которым восхищается больше, чем другими философами [7] Цит. по: Clark R. Freud: The Man and the Case. – London etc., 1982, p. 34. .

Нет ничего удивительного в том, что, обратившись к рассмотрению религиозной проблематики, Фрейд высказал такие соображения, которые отчасти уже были изложены немецким философом. Правда, в работе «Будущее одной иллюзии» нет ссылок на Фейербаха, как, впрочем, и на других критиков религии, что объяснялось им тем, что он не хотел поставить себя в один ряд с ними. При этом Фрейд скромно заметил, что он всего лишь добавил к критике великих предшественников кое-какое психологическое обоснование, которое вряд ли произведет большее воздействие на людей, чем ранее приведенные аргументы о религии как иллюзии. Тем более, как подчеркнул основатель психоанализа, религиозно верующий человек никому не позволит лишить себя веры.

Фрейд осознавал, что публикация работы «Будущность одной иллюзии» может принести вред ему самому и его детищу – психоанализу, поскольку в ней выражены непопулярные взгляды, которые могут быть восприняты как ниспровержение Бога, религии, нравственных идеалов вообще. Однако он исходил из того, что времена инквизиции, когда еретиков сжигали на костре, прошли, и подобная авторская позиция для него не опасна. Что касается психоанализа, то история его становления и развития всегда была трудной, сопровождалась неприятием ряда психоаналитических идей не только противниками, но и его сторонниками. Поэтому вряд ли стоит беспокоиться по поводу его дальнейшей судьбы.