Александр Шевцов - Начало науки учиться

© А. Шевцов, 2007

© Издательское товарищество «Роща Академии», 2014

Эта книга является пособием по прикладной Культурно-Исторической (КИ) психологии. Она включает в себя части, выполненные исключительно в ключе русской народной психологии, но, в общем, она подводит к самостоятельной прикладной работе по самосовершенствованию.

Методом КИ-психологии является движение по слоям сознания от поверхностных представлений к самым глубинным, порой скрытым от самого их хозяина, и через них к душе. Сознание способно создавать образы и запоминать их, храня в определенном порядке. Порядок этот естественный, но отнюдь не разумный. Более всего сознание человека, который не работал над собой, похоже на свалку, в которой к тому же очень не просто разобраться, если не знаешь самой природы сознания. По сути, это запутанное и часто нездоровое содержание сознания и является нашей культурой.

При КИ-психологическом подходе к исследованию самого себя мы просто описываем содержание всех слоев сознания, которые встречаются на нашем пути при достижении какой-то цели. Если в данном случае целью является научиться учиться, то мы описываем то, как уложены в сознании представления о том, что такое ученичество, учеба, и как надо учиться. Как ни странно это может быть для начинающего, но вопрос вроде бы простой, а представлений о нем у нас будет такое множество, что в них можно утонуть…

Поэтому в Вводной части книги я просто кратко опишу те слои, которые необходимо назвать и осознать имеющимися в себе, но которые прямо не нужны для работы над собой. Уже одно это даст свободу от них, а сам КИ-психологический метод окажется на поверку очищением. Чем большему числу слоев сознания мы даем имя, тем легче мы проходим к тому, что нам действительно надо. В сущности, к душе или к себе.

Итак, в первой части книги, которую я называю Первым слоем, будет рассказ о самой общей культуре современного человека, накопившейся у всех нас в связи с понятием «ученичество». Но эти представления не обязательно одинаковы у всех. Они есть у нас, поскольку мы живем в одном обществе, но они различаются.

В следующих слоях хранятся представления, почти одинаковые, поскольку наше общество обязательно вносит их в наше сознание. Это такие представления, как школьное обучение и то воспитание, которое нам дается до школы.

А затем мы выйдем на описание самой способности учиться и постараемся перейти к прикладной работе, необходимой для развития этой способности.

Я думаю, что никто из русских психологов не задумывался над этими словами Пушкина. И вообще, мало кто задумывался. Они сказаны в начале девятнадцатого века. Пушкин ещё не знает «образования», он говорит по-русски – о воспитании. Но смысл вкладывает уже тот же – училось русское дворянство в Европе, откуда и шло образование.

Понятие «образование» только входит в быт европейского общества, идет оно из Германии, где было изобретено Вильгельмом фон Гумбольдтом на рубеже восемнадцатого и девятнадцатого столетий. Изобретено в двух формах – как Bildung и как Formung. Одно имя производно от немецкого слова «образ», второе от латинской «формы», что исходно означает тот же образ. В обоих случаях значение – не дать знания, а придать образ, сформировать, обобразить, попросту – образовать.

Конечно, Университеты существовали в Европе ещё со времен средневековья. Но, возможно, это будет для вас неожиданно, – они не давали образования! До Гумбольдта, который был озабочен тем, как привести в Германию Просвещение французского толка, ни про кого в Европе не могли сказать: он образованный человек. Просто потому, что так никто не говорил.

Могли сказать: знающий человек, многознающий человек, в конце концов – воспитанный человек, как это говорит Пушкин. Но не образованный!

Понятие «образованный» возникает как имя для совсем нового, не существовавшего ранее понятия. Им начинают обозначать людей, не просто учившихся в университетах и получавших там знания какой-то науки или философии, а людей, получавших весьма определенные знания и получавших их тоже весьма определенным образом. А именно таким, чтобы считаться приобщенным не к старой университетской науке, а к науке новой, академической.

Если вы вспомните Декарта и его современников, вроде Галилея или Бэкона, то увидите, что они немало воюют со старой университетской профессурой, которую считают схоластами. Наука семнадцатого века возникает как политическое движение, как война детей против отцов, и полностью отвергает прежнюю науку. Как говорит диалектическая философия – отрицает её.

Вместе с ней отменяется и прежний способ учить и учиться, то есть обретать знания. Вместо него рождается Образование!

Образование Просвещения и последующей академической науки – это далеко не обретение знаний. Знания и истина – вторичны, они, конечно, тоже даются, но нужны лишь затем, чтобы народ узнавал: это и есть университет! Просто там сменились преподаватели.

Ничего подобного! Сменились не только преподаватели, была полностью подменена самая сущность прежнего университета, а человечество этого даже не заметило…

Подменялась же она затем, чтобы захватить эту важную часть общества, в то время ещё не очень сильную, но все же одну из опор власти. Захватить и сделать оплотом для войны с главным врагом – Церковью, у которой предполагалось забрать её место в обществе. И вы знаете, что все университеты и академии – это оплот безбожия или атеизма. И в России первая Академия делалась Петром как место, над которым не имела власти церковная иерархия. Академия – место светское.

Университеты захватывались затем, чтобы подготовить революцию, потому что это лучшее орудие для обработки умов, для внесения в них революционных идей. Во Франции Просвещение завершилось революцией 1789 года, которую у нас называют Великой французской. От неё потянулись ростки по всей Европе и страшнее всего отозвались в России, которая до сих пор переживает последствия той революции.

Получить образование означало принять образ жизни, образ мира, образ поведения и, главное, образ мысли, соответствующий обществу тех, кто хотел изменить мир. В сущности, образование, как его понимали в Европе, всегда революционно, всегда нацелено на переворот и захват власти. Настоящий ученый всегда должен совершать революции в науке. А всё, что мешает образованию, реакционно и, вообще, – мракобесие…