Андрей Гнездилов - Встречи на дороге

Ярко светила луна, какие-то фигуры обступили Роальда. В руках они держали музыкальные инструменты. «Мы пришли, чтобы помочь тебе», — раздались голоса. Он не узнавал лиц, не понимал, откуда они могли явиться, но в этот момент ему было не до размышлений. И вот тишину спящего дворца вдруг снова нарушила музыка. Сбежались слуги, затем гости, сам король в сопровождении свиты встал у порога. Факелы осветили упоенного музыканта, оркестр вторил его мелодии, не заглядывая в ноты. Головы оркестрантов украшали венки из благоухающих цветов, а одежда состояла из искусно сплетенных листьев и трав. Такой музыки еще никогда не слышали во дворце.

Вот наконец смолкли последние звуки. Потрясенный король и все, кто явился за ним, не находили слов. Между тем юноша встал и, протянув руки, двинулся к зеркалу.

— Ты здесь? — крикнул он.

Эхо подхватило его голос. Он ударил кулаком по стеклу и разбил его. Следующее зеркало постигла та же участь. По знаку короля его остановили.

— Мы прощаем вам столь позднее выступление, и так как приз уже вручен, то мы дарим вам другой, — сказал король, снял со своей шеи рубиновую звезду на золотой цепи и надел ее на Роальда.

Юноша был еще вне себя и даже не мог произнести слова благодарности. Неведомые музыканты бесследно исчезли. Сопровождаемый восхищенным шепотом придворных, Роальд покинул дворец. Герцог торжествовал победу. Теперь ему оставалось вымолить прощение у Роальда и заставить его вернуться в замок. Неожиданно на помощь пришла Анна. Она усадила Роальда в свою карету. Признательный за недавнюю поддержку, юноша подчинился ей.

Падение и ослепительный взлет Музыканта заставили ее по-иному взглянуть на него. Не отдавая себе отчета, она все больше привязывалась к этому чудаку, чей гений служил ее отцу.

По дороге домой она попыталась вывести его на объяснение его странных поступков. Юноша ничего и не собирался скрывать от нее:

— Анна! Еще задолго до нашей встречи я стал видеть прекрасную девушку на берегах Лиурны. Она слушала меня, иногда играла и посылала мне цветы, но всегда нас разделяла река. В тот день, когда мы встретились, я в который раз пытался поймать ее. Но как только я переплывал к ней, она оказывалась на противоположном берегу. Я чувствую, что моя жизнь незримо связана с ней. Только в ее присутствии я обретаю способность творить. Во дворце я также почувствовал ее приход и увидел в зеркалах. Может, этот мой бред, но я не в силах от него избавиться.

— Успокойтесь, Роальд. Я помогу вам, — ответила Анна.

И опять потекли дни в замке. Гольденшорг после триумфа юноши стал необычайно ревнив к нему, не отпуская от себя ни на шаг. Тяжелые мысли мучили его: «Король, несомненно, захочет переманить Роальда к себе. Но я не допущу этого. Я один должен слышать его. Он мой, пока я жив!»

С большой неохотой герцог согласился, чтобы Роальд играл на дне рождения Анны. Съехались гости. Среди других прибыл граф Витгельс, блестящий молодой человек, покоренный красотой Анны и надеющийся получить ее руку. У графа имелись и иные тайные цели. Мало кто знал, что придворный щеголь давно промотал все свое состояние и находился на содержании главного королевского капельмейстера. Услышав Роальда, тот понял, что солнце его славы близко к закату, и обратился за помощью к графу, пришло время оплачивать долги. Виттельс должен был найти способ устранить Роальда.

И вот торжественный час праздника наступил, и Музыкант сел за клавиши. Робко и медленно потекла мелодия, но затем зазвучала все уверенней и сильней. В середине игры Роальд поднял голову и вперил свой взор в зеркало. Уже давно по приказу герцога, после поездки во дворец, все зеркала были убраны, но Анна нарочно поставила одно из них, желая проверить музыканта. И вот теперь и она увидела в стекле почти прозрачную фигуру девушки. Музыка оборвалась, и призрак исчез. Роальд, опустив голову, вышел на террасу.

Начались танцы. Виттельс не отходил от Анны, стараясь обворожить ее. Она не слушала его. Вновь и вновь перед глазами ее вставало легкое видение, возникшее и исчезнувшее в зеркале. А душа, надрываясь от ревности, тянулась к музыканту.

Между тем ее кавалер становился все более настойчивым, и наконец герцогиня решила от него избавиться:

— Мне очень жаль, граф, но я не могу ответить на ваши чувства, мое сердце принадлежит другому.

Виттельс, пораженный ее прямотой, отступил. Даже менее проницательный, чем он, сумел бы разгадать соперника. Зловещая гримаса мелькнула на его лице.

— Тем лучше, — шепнул он. — Я разом убью двух зайцев.

Праздник подходил к концу, когда граф приблизился к Роальду и как бы случайно толкнул его. Юноша, удивленный, остановился. Виттельс насмешливо глядел на него.

— Что вам угодно? — спросил Роальд.

— Кажется, руки музыкантов слишком чисты для шпаги, — сказал граф.

Дальнейших объяснений не требовалось. Всю ночь Роальд не смыкал глаз, нанося на ноты мелодию, родившуюся в его душе в предвестии смерти. На рассвете юноша вышел на балкон. Свежий ветер пахнул ему в лицо — и вдруг вырвал из его рук ноты и понес их к лесу. Печально помахав вслед своему произведению, Роальд отправился к месту поединка; вскоре явился и его противник. Шпаги сверкнули и скрестились.

И в тот же момент из леса грянула музыка. Это была мелодия, сочиненная Роальдом ночью, и исполняли ее те же музыканты, что явились той ночью ко дворцу короля. Виттельс, опытный боец, с удивлением заметил, что его шпага, так же как и шпага противника, подчинились мелодии и сам поединок стал походить на танец. Тревога овладела им, он перестал управлять своими ударами, и когда загремел заключительный аккорд поэмы, клинок Роальда проник в его грудь.

А из замка уже спешил герцог, испуганный отсутствием Музыканта. Увидев мертвого графа, он салютовал Роальду.

После дуэли Анна не сомневалась, что Роальд сделает ей предложение, причину ссоры она видела только в себе, и гордость ее торжествовала, что избранник сумел оружием поддержать свою честь. Но день проходил за днем, а Роальд молчал. Слезы и ярость душили герцогиню. Она поклялась, что если теперь музыкант признается в своих чувствах, то она откажет и посмеется над ним. Но он по-прежнему сторонился ее. Не выдерживая, она сама спрашивала, не хочет ли он чего-нибудь сказать ей. Роальд качал головой и уходил.

Гольденшорг так же не мог добиться ни слова от него и становился все мрачнее. Одна идея всецело завладела им: «Никто не должен слышать его, кроме меня. Никто, даже после моей смерти».

«Эта проклятая музыка отнимает у меня возлюбленного!» — думала доведенная до отчаянья Анна.

И однажды отец и дочь поняли друг друга. Трое преданных слуг, закрыв лица масками, сели на коней и выехали из замка в сторону Лиурны. В эту же ночь и Роальд отправился к реке. После поединка он почти постоянно чувствовал присутствие своей призрачной покровительницы. «Вернись», — шептала она, и ей вторили далекие голоса из леса.